На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Жизнь - театр

1 157 подписчиков

Свежие комментарии

  • Yvan
    Забавно, конечно, но жестоко так пугать.Гифки 81
  • Инна Диаманти (Брежнева)
    Рассказы Бондаренко - бездарная пошлость.Рассказы о животн...
  • Светлана Митленко
    Очень много разрушено, очень. К счастью в последнее десятилетие вроде взялись за ум. Пытаемся сохранить, то что остал...Красоты и музеи П...

История одной песни. Песня военных корреспондентов

Неоценим и подвиг журналистов, воевавших пером и фотоаппаратом и также внесших свой вклад в нашу Победу! Сначала я хочу рассказать о тех немногих памятниках, посвященных военным корреспондентам, которые были установлены в нашей стране. Их мало. Я нашла три.

“Жив ты или помер — главное, чтоб в номер материал успел ты передать…”— именно так, как писал Константин Симонов, воевали, писали, фотографировали, снимали для кино тысячи журналистов, вместе с пехотой поднимаясь с атаку, совершая рейды с партизанскими отрядами, уходя во вражеский тыл с разведчиками…
Брянск – город боевой и партизанской славы. И на фронтах вместе с бойцами и солдатами несли службу и военные журналисты.В 2005 году в канун Дня Города, 17 сентября, журналисты Брянской области собрались на торжественном открытии памятника их военным коллегам.

Памятное место – в лесу недалеко от Пратизанской поляны – выбрано не случайно. Здесь во время оккупации осенью 1941 года издавалась газета Брянского фронта "На разгром врага", пером и словом поддерживавшая солдат в ту нелегкую пору. За 730 дней оккупации вышло 710 номеров газеты. В 1943 году, когда город был уже освобожден, сюда вернулись журналисты, чтобы забрать оборудование. Однако поездка закончилась трагически. Машина подорвалась на мине. Погибли редактор газеты Александр Воловец и журналистка Зоя Хмелевская.

Памятник, увековечивший подвиг журналиста на войне, создавался на деньги неравнодушных к прошлому людей. Авторы не стали мудрить, взяв за основу памятника перышко, которым в те времена, в основном, и пользовались для письма. Да, он не помпезен, но позволяет напоминать живущим о лихолетьях Отчественной.

В годы войны не только заводы и фабрики страны, но и все центральные и городские газеты и журналы стали своеобразными “воинскими” подразделениями в одной общей битве за победу.

Издавалось 847 дивизионных армейских и фронтовых газет, в которых работало более 10 тысяч человек.
1500 военкоров не дожили до Победы, из них 85 москвичей. Столичные СМИ свято чтут память о погибших товарищах. В редакциях газет “Правда”, “Известия”, “Комсомольская правда”, “Труд”, “Московский комсомолец” есть мемориальные доски в память о тех, кто ушел на фронт и не вернулся.
Публицистика времен войны весьма разнообразна. Она не знала себе равных в мировой истории и рождалась из сплава таланта журналистов, их личной убежденности в необходимости борьбы за свободу Родины и их связи с реальной жизнью. В газетах этого времени публиковалось немало писем рабочих, бойцов армии, тружеников тыла, это создавало у людей ощущение единения народа перед лицом общего врага. С первых же дней войны выдающиеся писатели-публицисты М.Шолохов, А.Толстой, Н.Тихонов, К.Симонов, Б.Горбатов, Л.Леонов, М.Шагинян и другие начали писать о войне для газет.
Они создали сильные произведения, убеждавшие людей в грядущей победе, рождавшие в них патриотические порывы, поддерживавшие веру и уверенность в несокрушимость нашей армии. В первые годы войны эти произведения звали людей на защиту отечества, на преодоление препятствий и лишений, на борьбу с врагом. Произведения этих авторов публиковались во многих фронтовых газетах. Важную роль играли и корреспонденции военных корреспондентов. Там же недалеко есть и такой вот памятник военным журналистам.

ПАМЯТНИК ВОЕННЫМ ЖУРНАЛИСТАМ

Уже несколько лет работники Журиничской сельской администрации вместе с главой поселения Лидией Локтюшовой постоянно, не считаясь со временем, физическими и материальными затратами, производят уборку территории Поляны журналистов с расположенным на ней Памятником военным журналистам.

Всего же для газеты «На разгром врага» работали около 120 сотрудников.Перемещаясь с места на место, неуловимая для захватчиков и столь необходимая для своих газета издавалась прямо в пути. У военкоров зачастую не было даже основного инструмента для работы — бумаги, печатного станка. Материалы издавали на бересте и клочках из школьных тетрадей. Невзирая на трудности, газета выходила точно в срок почти каждый день. И это был не просто боевой листок — это полноценное издание с тиражом до 60 тысяч экземпляров!

Всего вышло 710 номеров фронтовой газеты (Брянский фронт существовал 750 дней). Издавалась она на 11 языках народов Советского Союза — для воинов различных национальностей, сражавшихся на Брянском фронте.

…После освобождения Брянска в сентябре 194З года военные журналисты газеты «На разгром врага» решили побывать на прежнем месте, где в 1941-м выпускалась газета и где во время вынужденного отступления были зарыты шрифты, чтобы их забрать. На автомашине выехали редактор газеты Александр Воловец, его заместители Владимир Хмелевский, Александр Лапин и Зоя Хмелевская. Машина, проезжая по лесной дороге, подорвалась на мине. Произошла трагедия. Воловец и Хмелевская погибли. Они похоронены на Центральном кладбище Советского района г. Брянска.

На месте редакции фронтовой газеты и гибели военных журналистов в 1990 году был установлен скромный памятный знак. А в год 60-летия Великой Победы — в 2005-м — было принято решение построить новый памятник. Сооружен он на личные средства журналистов и полиграфистов Брянщины.17 сентября 2005 года памятник был открыт. Стела из красного гранита, завершающаяся пером, заключена в белые обводы со звездочкой посередине. По двум сторонам стелы — плиты с поясняющими надписями.

Эт о еще один памятник военным корреспондентам. 19 сентября 2008 года в городе Константиновка Донецкой области был открыт памятник журналистам, не вернувшимся с фронтов Великой Отечественной войны. Памятник установлен в Комсомольском парке. Это второй памятник журналистам, погибшим в годы Великой Отечественной войны в Донецкой области. Первый установлен возле издательства «Донеччина» в городе Донецк. Идея создания памятника журналистам принадлежит редактору «Знаменки» Людмиле Полохливец и гендиректору местного телеканала Андрею Будяк, а мэр Юрий Роженко поддержал идею, которая воплотилась в виде фигурного камня. В городе Константиновка Донецкой области проживали трое журналистов, погибшим в годы Великой Отечественной войны: Константин Васюшкин, Андрей Стриха, Дмитрий Топчий. Все они были сотрудниками местной газеты «Знамя индустрии». В помещении редакции городской газеты «Знамя индустрии» установлена мемориальная доска в память о погибших в годы войны Константиновских журналистах.

И наконец третий памятник. В 1993 году в Москве у входа в Центральный дом журналиста по адресу Никитский бульвар, дом 8а, был установлен памятник журналистам Великой отечественной войны работы скульптора Л. Е. Кербеля , архитектор Е.Н. Розанов.

Из воспоминаний председателя Совета ветеранов Союза журналистов Федора Ивановича Царева.

«Десять лет в сквере Центрального дома журналиста лежал мраморный камень с надписью: «Здесь будет установлен памятник журналистам Великой Отечественной войны». Всякий раз, проходя мимо него, читая надпись, журналисты надеялись, что скоро увидят и сам обещанный памятник. Но шли годы, а его все не было. Почему? — невольно возникал вопрос. Догадывались, что у Союза журналистов не имелось средств на его создание. А может, не только это мешало, а было еще и равнодушие?
Однажды, проходя мимо закладного камня, я подумал: «А почему бы за это дело не взяться нам, журналистам-ветеранам, участникам Великой Отечественной?» Своими мыслями я поделился с членами бюро Совета ветеранов. Они горячо поддержали эту идею и активно включились в ее реализацию. Первый вопрос, который встал перед нами: кто бы мог быть автором такого памятника? Стали перебирать фамилии известных скульпторов. Вот тогда Б.Ф. Мороз и предложил поговорить с Львом Ефимовичем Кербелем, которого хорошо знал по Северному флоту. Имя Кербеля, народного художника СССР, Героя Социалистического Труда, академика, широко известно. Он автор многих скульптурных портретов и замечательных монументов, которые украшают Москву и другие города.
Позвонили Льву Ефимовичу, изложили нашу просьбу. Он, немного подумав, сказал: идея хорошая, заслуживает внимания, и пригласил нас приехать к нему в мастерскую поговорить.

И вот мы — председатель Союза журналистов РФ В.Л. Богданов, В.В. Сухомлинов, Б.Ф. Мороз и автор этих строк в мастерской скульптора — своеобразном музее прекрасных творений выдающегося мастера. Лев Ефимович сперва устроил нам небольшую экскурсию. Останавливаясь возле некоторых из скульптур, рассказывал, когда, в каких условиях они были созданы. Затем заговорил о памятнике фронтовым журналистам.
— А вы знаете, — сказал он, — эта идея занимает меня давно, она созревала в моем сознании медленно, постепенно. Я даже приготовил кое-что для памятника. Посмотрите. Он подвел нас к стоявшей посреди зала невысокой колонне рейхстага, срубленной снарядом.
— На ее фоне я хотел бы создать памятник, в центре которого будет фигура журналиста, присевшего, чтобы написать по горячим следам корреспонденцию в газету…
Общий замысел скульптора нам понравился. Мы условились, что в дальнейшем будем встречаться в мастерской по мере готовности отдельных деталей памятника.
Прощаясь с нами, Лев Ефимович сказал: «Для меня, ветерана Великой Отечественной, большая честь создать памятник журналистам-фронтовикам».Мы были рады такой отзывчивости мастера и такому пониманию важности начатого дела. В то же время отчетливо сознавали, что впереди еще много трудностей, которые нелегко преодолеть. На создание памятника необходимы деньги. И здесь без помощи спонсора не обойтись. Мы обратились к редакциям газет, издательств, телевидения и радио, коммерческим предприятиям. Наш голос был услышан многими. Откликнулись на нашу просьбу и внесли свои средства в фонд создания памятника редакции газет «Красная звезда», «Комсомольская правда», радиостанция «Маяк», концерн «Гермес», издательство «Панорама», агентство «Гласность», «Масс-Медиа Банк», Ассоциация книгоиздателей, Акционерное общество «Холдинг-центр» и другие. Около тридцати организаций и коммерческих предприятий помогли нам материально. Были и личные взносы. Союз журналистов выразил искреннюю признательность всем, кто внес средства на создание памятника. Общая сумма спонсорской помощи составила два миллиона пятьсот тысяч рублей (по тем ценам), чего, к счастью, хватило на оплату расходов по созданию скульптуры.

Не раз и не два приезжали мы в мастерскую Л.Е. Кербеля, советовались с ним, внимательно обсуждали каждую деталь. Ведь дело это было серьезное, ответственное. Мы понимали, что создается первый в стране памятник журналисту. Он должен быть достоин мужества, подвигов венных корреспондентов — летописцев Великой Победы.
В ходе встреч в мастерской скульптора возникали деловые споры, дискуссии, каждый мог высказать свое мнение. Помнится, один из участников усомнился: правомерно ли изображать на груди журналиста солдатский орден Славы. Но эти сомнения вскоре были рассеяны, как только мы вспомнили, что в годы войны многие работники военных газет, особенно дивизионных, не имели офицерских званий и могли быть кавалерами орденов Славы. Сложнее было с автоматом. Известно, что военкоры имели личное оружие. Но чтобы и на памятнике у него было оружие, настаивали лишь отдельные товарищи. Другие считали, что не обязательно. А если с автоматом — то где же он должен быть? В руках? Но руки заняты блокнотом, авторучкой... За спиной? Тогда он не будет виден зрителям. У ног? Но тогда оружие выпадает из общей композиции. Вместе с Львом Ефимовичем еще и еще раз подходим к памятнику. Примеряем автомат и так, и этак. И приходим к выводу, что менять ничего не следует…... Когда разрезали ленточку и опустили покрывало, собравшиеся увидели мужественный образ военного корреспондента в пилотке и плащ-накидке, присевшего у колонны рейхстага. На груди его, рядом с боевыми наградами — фотоаппарат, в руках — неизменные спутники фронтового корреспондента — блокнот и карандаш. Он присел, чтобы написать самую радостную, самую долгожданную корреспонденцию: «Война окончена. Берлин взят. Фашистская Германия разгромлена. Одержана величайшая Победа».

Глядя на памятник, я подумал, что этот эпизод запечатлелся в сознании Кербеля, видимо, еще в те дни, когда наши войска взяли Берлин. Это убедительно подтверждает и его боевой путь. С началом Великой Отечественной войны он находился на Северном флоте. Участвовал в боевых походах кораблей, выходил в море на подводной лодке, на катерах. Здесь, на Северном флоте, он по-настоящему понял, что такое «морская душа», морской характер, осознал, что значит ненависть к врагу и как высока любовь к Родине, как безгранично чувство долга по отношению к ней, к народу. По заданию командования флота он создал замечательную скульптурную галерею героев-североморцев, которых хорошо знал и видел в бою. Это явилось началом творческой биографии скульптора. А в 1945 году Кербель по указанию Г.К. Жукова был направлен в Берлин для проектирования и исполнения монументов, посвященных штурму Берлина и Зееловских высот. Он видел, как ярко реяло Знамя Победы над поверженным рейхстагом, слышал, как мощно звучали марши, как горячо радовались советские воины-победители. Все это явилось побудительным толчком для создания замечательного памятника журналистам—участникам Великой Отечественной войны."В корреспонденте отчетливо проглядывают черты симоновского лица. А как же! Ведь именно он автор слов, высеченных на памятнике.
Ну вот мы и подошли к самой песне. Обычно эта песня называется «Песня фронтовых корреспондентов» или «Песня военных корреспондентов». У Константина Симонова стихотворение озаглавлено «Корреспондентская застольная». Эту песенку военные корреспонденты - друзья Симонова - пели на мотив «Мурки», пока Матвей Блантер в том же 1943 году не написал для неё собственную мелодию. Стихотворение написано по пути с одного фронта на другой - из освобожденного Краснодара в ещё не освобожденный Ростов-на-Дону.

Впервые она исполнялась на мотив блатной «Мурки» в корпункте «Красной звезды», расположившемся в Батайске. На столе роскошное угощение: «толстая» яичница с салом и водка. Не секрет, что боевые сто грамм порой превращались в двести или триста. В разгар веселья в комнату вошел доктор, работавший в санчасти штаба, и сразу же деловито направился к Симонову. «Стал расспрашивать, как доехал, как себя чувствую. Я сказал, что немного аспирина на ночь глядя, пожалуй, не помешает, а в остальном все хорошо. Но он не сразу удовлетворился ответом». Позже под общий смех выяснилось, что доктора позвал мрачноватый генеральский водитель, везший военкора из Краснодара на открытом «виллисе» — «эмку» они с фотографом Яковом Халипом к тому времени окончательно доломали. «Сумасшедший подполковник», всю дорогу разговаривавший сам с собой про лейки и блокноты, шоферу большого начальства, да еще взятому в грязную длинную дорогу, решительно не понравился. «У меня настроение тоже было скверное, — вспоминал Симонов, — паршиво себя чувствовал, разбаливался. Чтобы преодолеть это неважное душевное и физическое состояние, стал сочинять корреспондентскую песню... Холодно и сыро. Вытаскивать руки из-под бурки не хотелось, поэтому сочинял на память. Написав в уме строфу, начинал ее твердить вслух, пока не запомню. Потом начинал сочинять следующую, и, сочинив, чтобы не забыть предыдущую, повторял несколько раз подряд вслух обе».Б. Цейтлин, Р, Кармен и К. Симонов на улицаз освобожденной Вязьмы, 1943г.

«Корреспондентская застольная», сразу же ставшая гимном военных репортеров, была отнюдь не первым профессиональным посвящением. Популярные стихи приписывали бравым журналистам нескончаемый, нечеловеческий оптимизм. И вдруг «от ветров и водки хрипли наши глотки», «репортер погибнет — не беда», многократно повторяемое «выпьем» и «помянуть нам впору мертвых репортеров»... В общем, на пластинке 45-го песня появилась в облагороженном виде. Никакой «Мурки», музыка композитора Матвея Блантера, исполнение Леонида Утесова и «причесанный» текст: «От ветров и стужи петь мы стали хуже», а вместо «погибнет — не беда» — «но мы не терялись никогда». Автор, на редкость терпимый ко всякого рода редактуре, с этими правками не согласился. «Дорогого Леонида Осиповича прошу петь только так — на мою голову, а если ее одной мало, то еще и на свою!» — такой запиской Симонов сопроводил подаренный Утесову сборник «Стихи и поэмы» в 63-м, исправив от руки опубликованные строки. О том, как Симонов отвел его в сторону прямо на концерте, рассказывал и Иосиф Кобзон. «Кто Вас учил петь неправильно мои стихи?» — «Да что Вы, Константин Михайлович! Я все по клавиру...» — «Нет. У меня не так. То, что Вы поете, придумали перестраховщики. Так что, пожалуйста, если Вы хотите петь стихи Симонова, пойте мои стихи».

Этой своей принципиальности в отношении корреспондентской песни Константин Михайлович никак не объяснял. Он и об особой роли журналиста не распространялся. А в дневниках, сразу после анекдотического случая с бдительным шофером большого начальства и доктором, описывал поездку в освобождаемый от фашистов Ростов-на-Дону. «Мрачный, выжженный, малолюдный. Более или менее уцелела только окраинная часть города, Нахичевань, с маленькими одноэтажными домиками. Все центральные улицы разорены, обледенели, холодны, черны.

По улице идет немолодой изможденный человек, тянет за веревку салазки. На салазках гроб, сбитый из двух фанерных ящиков. На ящиках написаны знакомые слова «Папиросы «Дукат». Не знаю, как будет, но сейчас мне кажется, что, вспоминая потом об этих отчаянных днях войны, отчаянных не с точки зрения военного положения — мы уже почти повсюду наступаем, — а с точки зрения того, в каком состоянии находятся страна и люди, я всегда буду вспоминать эту ледяную ростовскую улицу, этого человека и этот гроб из двух папиросных ящиков».

Кстати, привычку петь, чтобы преодолеть боль и страх, мастерски обыгранную в «Песне военных корреспондентов», Симонов «подсмотрел» у казаков. В одной из донских дивизий служила военфельдшером девушка Маруся по прозвищу Малышка. Отступали. «Она везла в крытой машине шестерых тяжело раненных — двоих в голову и четырех в живот. Дороги разбитые. Еще одного, раненного в грудь, она посадила в кабину, а сама ехала всю дорогу на крыле, больше ста километров от одного места назначения до другого и до третьего; оказалось, все госпитали были уже эвакуированы и раненых некуда было сдать. Раненые от тряски начали стонать, но казачья честь не позволяла им этого, тем более при женщине. И они сговорились, чтобы не стонать, завели на всю дорогу старую казачью: «Скакал казак через долину, через маньчжурские края».

От Москвы до Бреста
Нет такого места,
Где бы не скитались мы в пыли.
С лейкой и с блокнотом,
А то и с пулеметом
Сквозь огонь и стужу мы прошли.


Без глотка, товарищ,
Песню не заваришь,
Так давай по маленькой нальем.
Выпьем за писавших,
Выпьем за снимавших,
Выпьем за шагавших под огнем!

 

Есть, чтоб выпить, повод —
За военный провод,
За У-2, за эмку, за успех.
Как пешком шагали,
Как плечом толкали,
Как мы поспевали раньше всех.


От ветров и водки
Хрипли наши глотки,
Но мы скажем тем, кто упрекнет:
«С наше покочуйте,
С наше поночуйте,
С наше повоюйте хоть бы год!»

 

Там, где мы бывали,
Нам танков не давали —
Но мы не терялись никогда.
На пикапе драном
И с одним наганом
Первыми въезжали в города.


Так выпьем за победу,
За нашу газету.
А не доживем, мой дорогой,
Кто-нибудь услышит,
Снимет и напишет,
Кто-нибудь помянет нас с тобой!Спецфотокор газеты «Красная Звезда» Олег Кнорринг и кинооператор Иван Малов снимают допрос немца-перебежчика старшего ефрейтора Альфонса БаушхофаСоветские фотокорреспонденты у здания Рейхстага, 1945 год

О том, насколько песня была популярна, можно судить по воспоминаниям писателя Анатолия Рыбакова, наблюдавшего, как оркестр ресторана приветствовал входившего в зал Симонова мелодией «Корреспондентской застольной».

Существует и курьезная история, связанная с песней. В своем романе «В круге первом» Александр Солженицын описывает ее с сарказмом: писатель не только создал «карикатурный образ» военного корреспондента Галахова, который сочинил песню о фронтовых журналистах, но и язвительно прокомментировал ее строки: «От ветров и водки хрипли наши глотки» - это где ж они брали столько водки, чтобы хрипнуть?». По мнению некоторых журналистов, Солженицын-артиллерист с самой войны копил обиду на любимца фортуны Симонова-корреспондента. В своем романе он взял реванш.
Как бы там ни было, но песня стала настоящим гимном профессии. К слову, «Корреспондентская застольная» в творчестве Симонова была уже, что называется «продолжением темы». Годом раньше они вместе со своим другом и коллегой Алексеем Сурковым написали «Песенку о веселом репортере».

Оружием обвешан, подкравшись по тропе,
Неукротим и бешен, он штурмом взял КП.
Был комиссарский ужин им съеден до конца.
Полковник был разбужен и побледнел с лица.
Но вышли без задержки наутро, как всегда,
«Известия», и «Правда», и «Красная звезда».

О взятии плацдарма, что только в полдень пал,
Он раньше командарма на полчаса узнал.
Во избежанье спора напоен был пилот,
У генерал-майора был угнан самолет.
Но вышли без задержки наутро, как всегда,
«Известия», и «Правда», и «Красная звезда».

В блокноте есть три факта, что потрясут весь свет,
Но у Бодо контакта всю ночь с Москвою нет;
Он, чтобы в путь неблизкий отправить этот факт,
Всю ночь с телеграфисткой налаживал контакт.
Но вышли без задержки наутро, как всегда,
«Известия», и «Правда», и «Красная звезда».

Под Купянском, в июле, в полынь, в степной простор
Упал, сраженный пулей, веселый репортер.
Блокнот и «лейку» друга в Москву, давясь от слез,
Его товарищ с юга редактору привез.
Но вышли без задержки наутро, как всегда,
«Известия», и «Правда», и «Красная звезда».

Легкая, шутливая, ироничная, местами даже двусмысленная песенка, но конец трагичен. И все тот же мотив: «Жив ты или помер…» Как видим, хоть и с помощью друга, но погибший «веселый репортер» все же успел передать материал в номер, потому то и «…вышли без задержки…»

Отгремели залпы Великой Отечественной, но и после нее журналисты продолжают гибнуть уже в локальных военных конфликтах. А песня и сегодня не утеряла своего боевого характера!

Использованы материалы:

http://северная-линия.рф/2015/03/03/95-%D0%BB%D0%B5%D1%82-%D...

https://ok.ru/kogdazapu/topic/63935572874723

http://desnyanka.ru/raznoe/1918-pamyatnik-voennim-zhurnalist...

https://www.drive2.ru/l/7712126/

http://www.gorod.tomsk.ru/index-1333511559.php?Comment_act=m...

http://www.pomnite-nas.ru/mshow.php?s_OID=1190

http://portal-kultura.ru/articles/god-literatury/119756-pesn...

http://funeralportal.ru/library/1540/34034.html

А теперь послушаем песню.

Вначале в первом исполнении Леонида Утесова, как она была записана в 1944 году на пластинку

Иосиф Кобзон

Эдуар Хиль

Группа Кватро

Фестиваль Медиа Ас , Б.Дьяков - песенка военных корреспондентов

Очень любопытный номер в исполнении Бориса Сичкина "С "лейкой" и блокнотом"

Или, например в исполнении знаменитого адвоката Генри Резника. Очень любопытно)))

Есть много номеров исполнения, но более ничего стоящего внимания я не нашла.

Картина дня

наверх