Это случилось 15 августа 1944 года на юге Эстонии. В тот день заместитель командира 254-го истребительного авиационного полка 269-й дивизии 14-й воздушной армии капитан Василий Сидоренков вместе с ведомым младшим лейтенантом Ведерниковым на самолётах Ла-5 вылетели в район города Валги Эстонской ССР на разведку.
Выполнив задание и возвращаясь назад, советские лётчики с высоты в просветах между облаками обнаружили группу фашистских бомбардировщиков "Юнкерс" (Junkers Ju-87) в сопровождении истребителей. Всего Сидоренков насчитал 44 "Юнкерса" и восемь истребителей. Фашисты летели бомбить советские войска.
Казалось бы, что можно сделать против такого количества врагов?
Ничего. Добраться бы до своих да поскорее передать данные разведки.
Но 26-летний капитан Сидоренков точно знал: врагов бьют не числом, а умением. Он приказал ведомому возвращаться в полк и доложить о результатах разведки, а сам ринулся в бой с противником, силы которого превосходили его собственные в 52 раза!
Junkers Ju-87.
Фашисты шли тремя звеньями. Сидоренков пристроился сзади самого первого звена, скрываясь в облаках, подобрался как можно ближе к последнему "Юнкерсу", с ходу сбил его и снова скрылся в облаках. Затем аккуратно и точно проделал то же самое с последним "Юнкерсом" из третьего звена. Когда второй бомбардировщик, задымив, устремился к земле, среди немцев возникла паника. Ещё бы! Видно никого не было, а самолёты выходили из строя один за другим!
Наконец смельчака засекли истребители "Фокке-Вульфы" и набросились на него, как коршуны. Недаром сами немцы называли свой самолёт сорокопутом (würger) — маленькой хищной и очень вёрткой птицей.
Но не на того напали. Ла-5 считался у немцев грозой "Фокке-Вульфов". В бою один на один эта машина не оставляла немцам шанса уцелеть. Наш самолёт был манёвреннее при наборе высоты, скоростнее и качественнее выполнял виражи. А наличие на нём двух 20-миллиметровых пушек позволяло без труда сбивать гитлеровские истребители.
Однако численный перевес был на стороне противника. Под натиском немецких самолётов Василий Сидоренков снова ушёл в облака, но покидать поле боя не спешил. Он знал: каждый сбитый "Юнкерс" — это десятки неразорвавшихся бомб и сотни спасённых жизней советских солдат или мирных жителей.
Focke-Wulf Fw 190 Würger.
Убедившись, что немцы в облаках опять потеряли его Ла-5, Сидоренков сделал третий заход и сбил ещё один бомбардировщик. Он не мог не знать, что истребители уже ждут его. На этот раз на советский самолёт накинулась целая фашистская свора. Началась "карусель". Совершив несколько манёвров уклонения, советский ас сумел подбить один из "Фокке-Вульфов", но уйти в облака на этот раз ему было не суждено: сразу несколько очередей противника прошили его самолёт. Ла-5 загорелся, а сам Сидоренков был ранен в ноги и левую руку.
Неужели смерть? Преодолевая боль, советский лётчик сумел выбраться из горящей кабины самолёта и совершил затяжной прыжок. Парашют раскрылся только у самой земли. Ему повезло — он приземлился неподалёку от города Антслы. Местная жительница оказала ему медицинскую помощь, а затем отвезла советского лётчика в 52-ю гвардейскую дивизию, где передала солдатам. А те в свою очередь отвезли аса в медсанбат. Раненый Сидоренков даже не знал, что его уже представили к званию Героя Советского Союза, но не за этот, а за предыдущие подвиги. Именно в госпиталь ему пришла поздравительная телеграмма от командования.
Каждый день — подвиг
Но за какие же подвиги удостоился лётчик столь высокого звания? До войны он жил в Орле, работал на железной дороге. В 1940 году окончил учёбу в Чугуевском авиационном училище, стал лётчиком-инструктором. На фронт попал только в декабре 1942 года. Здесь ему пришлось освоить новый самолёт — Ла-5.
Впервые в боевых действиях Сидоренков принял участие только в марте 1943 года. Вскоре он уже совершил 205 боевых вылетов, принял участие в 36 воздушных боях и сбил 19 вражеских самолётов, причём 17 из них — лично, а два — в группе. Нужно напомнить, что, в отличие от немецких асов, "счёт" которых вёлся с их же слов, в советской авиации лётчикам засчитывались только те самолёты, гибель которых могли засвидетельствовать посторонние наблюдатели — ведущие, ведомые или свидетели с земли. Либо гибель самолёта должна была быть зафиксирована фотопулемётом. Однако последний прекращал свою работу сразу после того, как лётчик отпускал гашетку, и зачастую не фиксировал падения вражеского самолёта. Именно поэтому счёт асов люфтваффе зачастую переваливал за 300 самолётов, в то время как наши вели подсчёт более скрупулёзно и просто так награды не раздавали даже в целях пропаганды.
Вылет на разведку 30 июля 1943 года в районе города Тихвина обещал быть рутинным. Но рутины на войне не бывает. На юго-западе от города Сидоренкова атаковали два немецких штурмовика. На самолёте Ла-5 Сидоренкова оказалась повреждена антенна связи. Опытный лётчик не растерялся: он нырнул в облако, под его прикрытием набрал высоту, в мгновение ока оказался позади и выше "Фокке-Вульфов" и открыл огонь на поражение. Через несколько секунд один из вражеских самолётов вспыхнул и устремился к земле, а второй — позорно скрылся.
Ла-5 — советский одномоторный истребитель.
Но удивительным было не это. Позже отважному пилоту сообщили, что он сбил не просто немецкого лётчика, а командира 54-й истребительной эскадры "Грюнхерц" капитана Хайнриха Юнга, который уже нарисовал на фюзеляже своего самолёта 68 звёздочек. О победе Сидоренкова стало известно случайно: сбежавший от него немецкий пилот попал в плен и рассказал о бое, в котором погиб его командир — Юнг.
Информацию об этом направили в штаб 254-го полка, где Сидоренкова, тогда ещё лейтенанта, поздравили с заслуженной победой. Лётчик действительно воевал блестяще: в августе 1943 года он отправил на тот свет фашистского аса — пилота "Фокке-Вульфа" оберфельдфебеля Ксавьера Мюллера, уничтожившего 47 советских самолётов.
6 февраля 1944 года Сидоренков сбил сразу два "Юнкерса". В этом бою самолёт Сидоренкова был подбит, он сумел дотянуть до линии боевых действий чудом: баки были пробиты и двигатель заглох ещё в воздухе, но удача была на стороне фартового лётчика — он сумел приземлиться среди советских войск.
После этого боя его представили к званию Героя Советского Союза. В представлении значилось следующее: "За героизм и отвагу в воздушных боях с противником, за сбитие лично 17 самолётов противника (9 ФВ-190, 2 МЕ109, 2 МЕ-110, 4 Ю-87) и двух в паре (МЕ-110), за 205 успешных боевых вылетов и за отличные штурмовые действия по войсковым коммуникациям противника".
Из материалов пресы военных лет
Земляки его помнят
Из госпиталя лётчик вернулся в свой полк и продолжил воевать. К маю 1945 года на его счету было 330 вылетов и 23 сбитых фашистских самолёта, ещё два самолёта были сбиты при участии других пилотов, а ещё два не засчитаны. Среди них был редкий экспериментальный реактивный самолёт фашистов Gotha Go 145. Сидоренков был награждён четырьмя орденами Красного Знамени и двумя — Красной Звезды.
После войны Сидоренков продолжил служить в авиации. Он окончил Военно-воздушную академию, а затем — Военную академию Генштаба, после чего пошёл работать в академию им. Гагарина — учить будущих пилотов тактике. В отставку вышел в 1974 году, но ещё долгое время продолжал заниматься преподавательской деятельностью.
Герой СССР умер в 1991 году. Погребён на мемориальном кладбище села Монино. В 2013 году в газете "Орловская правда" была опубликована большая статья о герое.
Из статьи Александра Михайловича Полынкина - «Лучший лётчик армии» (газета «Орловская правда», 27.02.2013):
Но пока готовился Указ Президиума Верховного Совета СССР, Василий Сидоренков, уже капитан, совершил свой самый выдающийся подвиг, равного которому в истории воздушных битв трудно найти. О нём было написано по горячим следам во фронтовой газете в заметке «Сталинский сокол» 21 августа 1944 года. Вот события того памятного дня.
15 августа 1944 года вылетели на разведку капитан Сидоренков и младший лейтенант Ведерников. Район разведки: Валга — Канепи Эстонской ССР. Выполнив задание, лётчики возвращались на свой аэродром. Наша пара шла на большой высоте, и вдруг в разрывах между облаками лётчики заметили большую группу Ю-87, которые летели тремя клиньями бомбить наши войска.
Казалось бы, что могут сделать двое против 44 бомбардировщиков и 8 истребителей противника? Но Сидоренков приказывает Ведерникову лететь одному на свой аэродром с ценными разведданными, а сам решает вступить в воздушный бой с гитлеровской армадой. Умело используя облачность, он с ходу атакует последний «юнкерс» первого клина и сбивает его. Немцы даже не поняли, что же произошло, так быстро всё случилось: летит армада немецких самолётов, русских в воздухе не видно, а у них вдруг сбит самолёт. Юркнув в облака, Сидоренков снова атакует замыкающий бомбардировщик уже третьего клина и сбивает. Теперь его заметили: всего-то один русский истребитель!
«Фоккеры», прикрывавшие всю эту армаду, бросились на смельчака, но он снова ушёл в облачность. Казалось бы, всё, надо уходить. Сбито два бомбардировщика. Но Василий делает третий заход и сбивает ещё один Ю-87. При выходе из атаки на него набросилась вся свора истребителей противника. Ловко сманеврировав, капитан увернулся от огня, а затем атаковал и поджёг истребитель противника. Спасительная облачность рядом, ещё секунды — и он будет в безопасности. Но истребители противника не дремали: десятки огненных трасс прошили самолёт, он загорелся, а лётчик был ранен осколками в обе ноги и левую руку. Собрав последние силы, Сидоренков покинул горящий самолёт.
Раскрывать парашют в озверелой стае врага было опасно, и он сделал затяжной прыжок, на высоте четырёхсот метров раскрыл парашют и приземлился в районе города Антела, недалеко от хутора Оя. Эстонская девушка Хильда Рейле оказала ему первую помощь и передала раненого пехотинцам 52-й Гвардейской дивизии Ивану Чемарину и Аркадию Новикову, которые и доставили его в медсанбат.
Через четыре дня, находясь в госпитале, капитан Сидоренков узнал о присвоении ему звания Героя Советского Союза (19.08.1944), а вскоре пришла поздравительная телеграмма от командования ВВС Советской Армии. Но так получилось, что присвоение звания Героя за старые подвиги полностью затмило последний подвиг замечательного аса, и Василий Кузьмич никаких наград за него так и не получил.
Сбил немецкого аса, Из воспоминаний Василия Сидоренкова:
Лето 1943 года под Ленинградом было сухое и сравнительно тёплое. Наступили белые ночи. На лётный и технический состав полка нагрузка значительно возросла. Каждый день первый вылет парой обычно делался на разведку рано утром. Лётчиков поднимали в 2 часа ночи, а техников - гораздо раньше; им надо было подготовить самолёты. Остальных лётчиков поднимали на час позже. Все ждали дождя, чтобы выспаться, но его не было. Стало правилом, что командир полка Майор С. М. Михайлин ставил нам задачу накануне. Так было и в этот раз. На пути к самолётам мы обсудили с напарником Младшим лейтенантом Вадимом Ивановым детали выполнения полёта, запустили моторы и вырулили на взлётную полосу.
Взлетел. Обычно на первом развороте ведомый занимал своё место в боевом порядке, и мы направлялись в заданный район, но тут, сделав первый разворот, я не обнаружил самолёт ведомого ни рядом, ни в пределах видимости. Пошёл на второй круг, снизился и увидел самолёт Иванова, стоявший на месте взлёта. Мотор не работал, а лётчик стоял у самолёта и махал мне планшетом. Я запросил по радио дальнейшие указания и услышал в ответ: "Ждать".
Через несколько минут начальник штаба полка Майор И. В. Лаврехинцев передал, что в моторе самолёта Иванова появилась неисправность, её или быстро устранят или будут готовить в другой самолёт. Мне надо сделать ещё круг над аэродромом. Проходя в очередной раз над взлётно - посадочной полосой, увидел, как самолёт Иванова покатили на стоянку. Мне надо или немедленно идти на выполнение боевого задания, или садиться на дозаправку. Вызываю КП полка и прошу разрешения идти на выполнение задания одному. В наушниках несколько минут тишина, а затем ответ командира полка: "Разрешаю, будьте внимательней".
Вышел в район разведки, видимость отличная, редкие кучевые облака, и ни одного зенитного разрыва. Выполнив большую часть задания, я обнаружил пару фашистских истребителей примерно на 1500 метров выше меня и сзади. Видят ли они меня ? Если нет, разведку следует продолжать, если видят - ещё можно уйти. Почти без крена, градусов на 20 довернул самолёт к линии фронта, включил форсаж и с небольшим углом набора высоты продолжаю разведку. Самолёты противника приблизились настолько, что должны были атаковать, что они и сделали через несколько секунд.
Я успел перевести свой Ла-5 в набор высоты с разворотом в лоб "Фоккерам" и открыл огонь. Проскочив противника, разворачиваюсь на 180 градусов и вижу - пара ФВ-190 закончила разворот и готова к повторной атаке. Но её боевой порядок изменился, пеленг стал более вытянутым и увеличился интервал между самолётами, что создавало лучшие условия для атаки меня, по крайней мере, одному из них. Тогда я пошёл в атаку на ведущего и вынудил его, во избежание столкновения, уйти под мой самолёт, резко развернулся на ведомого и открыл огонь. Выполнив разворот, я обнаружил, что пара разделилась - ведущий продолжает набор высоты, а ведомый, набрав высоту, становится в вираж и пытается зайти в хвост моего Ла-5.
Это было что - то новое: обычно они ведут бой, не расходясь. Атакуя самолёт ведомого, вижу, как сам попадаю под атаку ведущего, и наоборот, атакуя ведущего, попадаю под атаку ведомого. Я понимал, что, если мне удастся сбить один самолёт противника, второй немедленно выйдет из боя, и потому попытался продолжить маневр с максимальной перегрузкой и открыл огонь, но тут же трасса с самолёта противника прошла рядом с моей головой. Наступила полная тишина, я посмотрел назад и вверх: радиомачту моего самолёта как бритвой срезало. Передо мной слева кучевое облако. Я резко, со снижением и с левым разворотом, ввёл самолёт в облако, оценивая, чем ответят фашисты на мой маневр. Они будут ждать, пока я выйду из облака вниз в левом развороте, следовательно, и они будут в левом вираже на высоте верхней границы облака в готовности атаковать и сбить меня.
Решение созревает мгновенно, надо упредить их атаку. Мой самолёт продолжает снижение, скорость растёт, перевожу его в набор высоты с разворотом вправо. Облачность начинает светлеть, и я обнаруживаю фашистский ФВ-190 чуть выше меня и в левом развороте. Ловлю его в прицел и даю длинную очередь. ФВ-190 заваливается на нос и левое крыло. Он своё получил. Ищу второй самолёт противника, но его не вижу. У моего Ла-5 снаряды и горючее на исходе. Ввожу самолёт в пикирование, на бреющем полёте ухожу домой. С ходу произвожу посадку на своём аэродроме Колосарь.
Встретившие меня начальник штаба полка Майор И. В. Лаврехинцев, В. П. Иванов, А. Серёгин бросаются ко мне, спрашивают: "Куда девалась радиомачта ?" Отвечаю: "Фоккер" съел". Майор И. В. Лаврехинцев записал: "В. Сидоренков задание выполнил, вёл бой с двумя ФВ-190, ведя прицельный огонь с короткой дистанции".
Вылет был обычным, и о нём скоро забыли. Но прошло около недели, меня вызвал начальник штаба полка и спрашивает: "Как, не забыли тот утренний бой, когда "Фоккер" антенну "съел" ? - И смеётся: - Сбили вы его, и есть подтверждение".
Сбитым оказался фашистский ас, командир 54-й эскадры. Лётчики ВВС Краснознамённого Балтийского флота сбили его ведомого, тоже аса, который на допросе назвал дату, время и место боя с одним самолетом Ла-5 и то, что лётчиком сбитого самолёта был один из сильнейших асов фашистской Германии. Оба они вылетали на самолётах, специально построенных для них фирмой "ФВ", - облегчённых и с форсированными двигателями. После гибели командира эскадры в Северной группе войск был объявлен трёхдневный траур. Начальник штаба поздравил меня с победой.
Мне, ещё молодому лётчику, этот бой запомнился, я сделал вывод: надо быстро оценивать обстановку, уметь навязать противнику свой план боя, не допускать шаблона, ценить высоту и скорость.
Земляки всё ещё помнят и чтут славного сына Отчизны, не побоявшегося в одиночку броситься на превосходящие силы врага. Как ни удивительно, но о последних днях жизни выдающегося лётчика-аса Великой Отечественной войны, Героя Советского Союза, сведений очень мало. Уйдя на заслуженный отдых, он жил в подмосковном посёлке Монино. Умер в 1994 году, но на здешнем кладбище его могилу не найти.
Имя Василия Кузьмича Сидоренкова значится на памятной доске Героев Советского Союза — уроженцев Орла (Бульвар Победы, д. 1). 
Мемориальная доска в поселке Монино
http://ymorno.ru/index.php?showtopic=97196
https://dzen.ru/a/X-i0c5wG9hNPKH0z
https://life.ru/p/1383111
https://pamyat-naroda.ru/heroes/podvig-chelovek_nagrazhdenie...
http://soviet-aces-1936-53.ru/abc/s/sidorenkov.htm
Свежие комментарии