Великие истории любви. Константин Симонов и Валентина Серова

По официальным данным, Валентина Серова родилась 23 декабря 1917 года. Однако, как утверждает ее дочь – Мария Симонова, Серова специально прибавила себе два года, чтобы быть допущенной к экзаменам в Театральное училище при Театре рабочей молодежи (ТРАМ). Валентина воспитывалась в театральной семье.

Серова была дочерью Клавдии Михайловны Половиковой – талантливой актрисы, игравшей в Театре имени Маяковского. Раннее детство Вали Половиковой прошло в Харькове, в семье бабушки, простой крестьянки. Девочке было шесть лет, когда ее привезли в Москву, – потом Валентина очень долго не могла избавиться от украинского выговора.

Настоящая дочь своей матери, она с детства была обречена играть. Репетировать она начала с восьми лет, а в девять впервые вышла на сцену – это было в Студии Малого театра на Сретенке в спектакле «Настанет время» Ромена Роллана. Героиню, вдову бурского генерала Дебору де Вит, играла Половикова, а ее сына Давида – маленькая Валя.

После своего театрального дебюта Валентина буквально заболела театром. Ради карьеры актрисы она бросила школу, поступив в 14 лет в Центральный техникум театрального искусства. Но проучилась она там всего год, после чего ее пригласили в Театр рабочей молодежи (теперь – Ленком), где она проработала почти 17 лет.Театр был ее жизнью с самых ранних лет. Валентина Половикова не получила хорошего образования, в школе училась не бог весть как – она до конца жизни писала с ошибками, но была очень любознательна. Она хотела стать артисткой: в четырнадцать лет пришла в театральную школу, а после первого курса пошла работать в ТРАМ – Театр рабочей молодежи. Здесь она сыграла – с заметным успехом – Любовь Гордеевну в пьесе «Бедность не порок» Островского. Художественным руководителем ТРАМа был Илья Судаков. Он очень ценил Валентину Половикову, она много играла. В эти годы она впервые вышла замуж – привела в дом матери своего партнера по спектаклю Валентина Полякова. Клавдия Михайловна была в ужасе от своего зятя, но все же приняла его, дала молодым комнату. Они жили шумно, к ним приходили друзья – такие же юные мальчики и девочки, одержимые театром. Брак длился очень недолго.

Впоследствии Поляков стал ее злейшим врагом. Он так и не смог простить Серовой, что она ушла от него. Когда в 1948 году он стал секретарем партийной организации Театра имени Ленинского комсомола, то начал вести против нее кампанию, уличая ее в алкоголизме. Тогда Серова только начала выпивать – уединялась после спектакля с подружками в гримуборной и пила с ними вино. Было очевидно, что ей нехорошо на душе. А Поляков из этого творил «дело». Серова его за это возненавидела.

А в молодости она не выносила питья, водки – ее это раздражало, она этого не любила. Она любила петь, играть, она любила театр. Хотя в этот период она вела шумную, безалаберную жизнь.

В 1934 году режиссер Абрам Роом пригласил юную актрису сниматься в картине «Строгий юноша», где она сыграла роль веселой комсомолки. Фильм был снят в рекордные сроки, но члены просмотровой комиссии пришли к заключению, что он «малосодержательный и вредный». Картина так и не вышла на экран, и кинодебют Валентины оказался неудачным.И вот 3 мая 1938 года на вечеринке у Героя Советского Союза Анатолия Ляпидевского она познакомилась с Анатолием Серовым. Комбриг Серов, известный летчик, герой испанской войны, – он был очень знаменит. Они полюбили друг друга с первого взгляда. Серов провожал ее на Ленинградском вокзале в Москве – и утром прилетал в Ленинград, чтобы встретить ее на Московском вокзале. Валентина Половикова вышла замуж за Анатолия Серова – и на всю жизнь сохранила его фамилию. Ей был двадцать один год. А вокруг ее имени уже начинала клубиться легенда – тогда она познала, что такое молва. Серов привел ее в Кремль – она бывала на приемах, познакомилась со Сталиным, которого она боготворила, как и большинство. Сталин покровительствовал Серову и его жене. Они получили роскошную пятикомнатную квартиру в Лубянском проезде – потом он был переименован в переулок Серова (он и сейчас носит имя летчика Серова). (Это фото выдают в некоторых ресурсах (например в док. фильме) за ее первого мужа, а в некотоых за Константина Симонова. Но это не установленный офицер. Я точно и сказать не могу, кто это именно!)

Они были очень счастливы – и старались не думать о том, что квартира эта принадлежала раньше маршалу Егорову, расстрелянному вместе с Блюхером и Тухачевским, и что все вещи в этой квартире остались от прежнего жильца… Серова была беременна, она ждала сына. Она очень боялась всякий раз, когда Анатолий уезжал на очередное задание. Она долго помнила тот день, когда он ушел на свое последнее задание – вместе со знаменитой летчицей Полиной Осипенко. В тот день у нее была премьера. Играли пьесу Максима Горького «Зыковы». Когда она приехала в театр гримироваться, она заметила, что за кулисами полно военных, что все как-то странно на нее смотрят… Иван Берсенев, художественный руководитель театра, зашел к ней в гримуборную и сказал: «Анатолию очень нехорошо…» Она спросила: «Он мертв?» Берсенев ответил: «Он погиб». Это было перед началом спектакля. Зал смотрел на нее с ужасом: по радио уже сообщили, что на испытаниях погибли Полина Осипенко и Анатолий Серов, а она, превозмогая отчаяние, вышла на сцену, чтобы не срывать премьеру. Это было 12 мая 1939 года. Прах Серова и Осипенко был захоронен в кремлевской стене.А в августе того же года Валентина родила сына, которого в честь погибшего отца назвали Анатолием.Сталин потом часто приглашал ее в Кремль, где она сидела рядом со вдовой Валерия Чкалова, Ольгой Эразмовной. Вдовы героев были в большом почете.

В 1939 году к Валентине Серовой пришла всесоюзная известность. На экраны страны вышел художественный фильм «Девушка с характером», где она сыграла главную роль. Впоследствии актриса Л. Пашкова вспоминала: «Кинотеатры, где демонстрировался фильм „Девушка с характером“, брались штурмом, в театры на ее спектакли невозможно было достать билеты…»Очередной громкий успех мог ожидать Серову через два года после выхода картина «Девушка с характером», но фильм «Сердца четырех» (1941), где Валентина сыграла главную роль, был запрещен к показу как «низкопробный и идеологически пустой», и его премьера состоялась только в конце войны – в январе 1945 года.Серова в кино – это «социальный типаж», в ее лице, повадке, облике было то, что мечтал увидеть зритель. Она создала новый социальный тип молодой, очаровательной, влекущей к себе задорной советской девушки. У Серовой было красивое, выразительное лицо, были юмор, естественность и, как бы теперь сказали, сексуальная притягательность.

Тогда на кинематографическом небосклоне царили Любовь Орлова и Марина Ладынина. Серова по праву встала рядом с ними. Но ее героини в отличие от героинь Орловой и Ладыниной могли быть не только мечтой – они приходили из реальной жизни. Что бы она ни играла, она привносила в свои роли волнующую и человеческую тему преодоления – помимо комедийности, на которую в те годы, как и всегда, впрочем, был повышенный спрос.Обладала новая звезда и еще одним немаловажным свойством: она была талантливой театральной актрисой. В 1938 году ТРАМ, где начинала Серова, был преобразован в Театр имени Ленинского комсомола, им стал руководить Иван Николаевич Берсенев.

В 1939 году в Ленкоме Серафима Бирман поставила пьесу Горького «Зыковы», где сама Бирман сыграла Софью, Антипу – Борис Оленин, а роль Павлы замечательно исполнила Валентина Серова. Борис Оленин был увлечен Серовой, в театре говорили, что он потерял голову, но в жизнь Валентины Васильевны в это время входил другой человек. Как она потом вспоминала, ей ужасно мешало, что на каждом спектакле «Зыковых» в первом ряду сидел какой-то молодой человек с цветами и буквально прожигал ее взглядом. Он не пропускал ни одного спектакля с участием Серовой, толкался возле служебного входа, в течение нескольких недель он приходил на каждый ее спектакль и неизменно садился в первый ряд с букетом цветов. Разумеется, по окончании спектакля он вручал цветы Валентине. Он писал ей записки с просьбой о встрече. Это продолжалось довольно долго. Однажды, после долгих раздумий, она написала ему: «Позвоните мне. В. Серова».

Это был начинавший тогда входить в моду поэт Константин Симонов. Ему было 24 года.

Кирилл Симонов родился в 1915 году. Его мать Александра Леонидовна Оболенская, по второму мужу Иванишева, происходила из знатного княжеского рода. Симонов никогда не вспоминал о своем настоящем отце, но всегда с почтением и любовью отзывался об отчиме, блестящем офицере, герое японской и германской войн. Кирилл Симонов получил хорошее образование. Повзрослев, юноша изменил свое имя на Константин, потому что не выговаривал звуки «р» и «л» (совсем маленьким мальчиком, подражая отчиму, он решил побриться опасной бритвой и неосторожно чиркнул себе по языку). Переехав с родителями в Москву, он устроился рабочим на Межрабпомфильм. Тогда же юноша начал писать стихи.

Константин Симонов до встречи с Валентиной Серовой был женат дважды. Первый раз – на Наталье Викторовне Типот, дочери знаменитого режиссера-эстрадника Виктора Типота: они прожили вместе недолго и сохранили дружеские отношения. Второй раз – на интеллигентной и умной Евгении Ласкиной. В 1939 году она родила ему сына Алексея. Ласкина много лет проработала завотделом поэзии журнала «Москва», ее знали и любили многие поэты, друзья Константина… Все осуждали его за то, что он бросил жену с новорожденным сыном, влюбившись в красивую актрису. Но Симонов просто не мог оставаться с Ласкиной: в его жизни отныне существовала только одна женщина – Валентина Серова. Ласкина не то чтобы простила… Но никогда не препятствовала общению сына с отцом.Он ушел из семьи, хотя Валентина была категорически против этого. Несмотря на близкое знакомство с писателем, красивая актриса оставалась холодна к нему, и он, бросая вызов судьбе, решил стать своим человеком в театре. Специально для Валентины Симонов написал пьесу «История одной любви», где Серова сыграла главную роль.

Вот что написал сын Симонова Алексей:

Вы никогда не замечали, как различаются два периода отцовской лирики — довоенный, времен «Первой любви» и «Пяти страниц», и возникший перед самой войной и всю войну охвативший — «С тобой и без тебя»? Они отличаются друг от друга так сильно, что только совсем глухое к стихам ухо может этого не заметить. Первый — романтически умозрительный, когда жизнь — это жизнь, а любовь — важная ее часть; когда человек способен заранее определить, на скольких страницах уместятся перипетии его любви; когда любовь становится сюжетом, лишь частично ограниченным пределами собственной личной жизни; когда стихи вбирают свой и заемный или наблюденный опыт и ложатся на бумагу талантливо угаданной будущей прозой. Любовь юношеская у Симонова рациональна и требует сюжета, чтобы быть объясненной и выраженной. Это трезвая страсть, скорее, истории любви, чем сама любовь. Не случайно эта поэтическая традиция в отцовских стихах имеет только одно продолжение — в очень знаменитом стихотворении «Открытое письмо женщине из города Вичуга», где любовь эта не своя, а чужая. Этим стихам не хватает личного безумия, они, конечно же, сдобрены личным опытом, но по большому счету это — стихи сделанные, разумные и рассудочные.

И совсем другое — его лирика, посвященная Серовой, кипящая жаром страсть на грани приличия, где жить и любить — практически одно и то же, где строительный материал стихов ты сам, где нет ни победы, ни поражения, где все так обострено и так тонко, что гранью между быть и не быть кажутся одно слово, одно движение, одна простыня.

Отца уже не было в живых, когда, вспоминая его, моя мама, которой в творчестве отца посвящено одно-единственное стихотворение, написанное на «довоенной» войне, вошедшее в халхингольскую тетрадь, но, безусловно, относящееся к периоду довоенной лирики, — «Фотография», полностью совпадающее с вышеприведенными характеристиками и, по сути, безразличное к женщине, которой оно посвящалось, сказала мне вещь, показавшуюся мне странной, даже нереальной: «Отец пришел ко мне девственником, — сказала она,— пришел с только что написанной поэмой „Пять страниц“ и, что для поэтов типично, сразу же стал ее мне читать — это их, поэтов, способ прощаться с одной женщиной, уходя к другой».

«В каком смысле девственником?» — в полном недоумении спросил я.

«В прямом»,— сказала мать и больше никогда не возвращалась к этому разговору, сколько я потом ни пытался его возобновить.

Между тем отцу к середине 1938 года, о котором идет речь, было 23, и для отнюдь не пуританских нравов времени это странно, если… если, во-первых, это правда, а во-вторых, если не принять во внимание ту самую «дурную» болезнь его родного отца, которая разрушила мир в семье Симонова — Оболенской, надолго сделав опасным и «грязным» все, что связано с плотской стороной отношений между мужчиной и женщиной. Но если это так — многое становится на свои места: «теоретичность» и некоторая рассудочность стихов, посвященных его первым любовям; литературность отношений с его первой женой, соученицей по Литинституту, Атой Типот, впоследствии хорошей писательницей Натальей Викторовной Соколовой; почти демонстративная вычурность их совместных фотографий, где он — рослый и стриженый наголо изображает Маяковского, а она, маленькая, с глазами чуть навыкате — Лилю Брик, и то, что ни в каких биографиях отца этот брак не фигурирует, а в дневнике Натальи Викторовны за 36–37 годы, в котором масса литературных споров и размышлений, связанных с первыми поэтическими опытами отца, совершенно отсутствует какой-либо намек на чувственную сторону любовных отношений, где нет ни его рук, ни его губ, ни каких-либо запахов того, что кроме духовной близости существовало и еще что-то, а не только «там начало конца, где читаются старые письма, где реликвии нам, чтоб о близости вспомнить, нужны» («Пять страниц», глава первая. — А. С.). Во всех этих стихах автор как бы старше своего героя и только в сорок первом, канув в любовь, как в ересь, теряет возраст и обретает пол.

Не буду здесь описывать период, связанный с моим рождением, тем более что, как я уже сказал, в стихах он почти не отразился, но в середине 1940 года отца постигает солнечный удар, нечто, не поддающееся ни контролю, ни описанию, — он влюбляется в Валентину Васильевну Серову и… становится поэтом. Где былые рассудительность и трезвость, где причины и следствия, которые легко раскладывались по логическим полочкам — его смело, завертело, залепило глаза и уши, он теряет ориентиры в этой пурге чувств — он впервые не может провести грани между хорошо и плохо — а тут еще война.

В общем, кроме всех прочих причин такого поэтического пируэта, о которых сейчас не время и не место, здесь еще присутствует мотив освобождения, давно чаемой внутренней раскрепощенности, словно с тебя какую-то подспудную тяжесть сняли, и чувство свободы такое — хоть в любовь, хоть в омут. Так Симонов, избавившись от симоновского клейма, лишавшего мужчину мужской уверенности в себе, становится Симоновым — таким, каким всего через год-полтора его узнает и полюбит вся страна. Причем примет его, понятия не имея об этих тайных фамильных коллизиях.

Алексей Кириллович Симонов

В 1940 году Симонов написал пьесу «Парень из нашего города». Прототипами главных героев стали Валентина Серова (Валя) и ее муж Анатолий (Лукашин). Но актриса отказалась играть в новом спектакле. Слишком тяжела была боль утраты от потери любимого мужа. Сердце Серовой все это время оставалось незанятым — актриса могла предложить Симонову только искреннюю дружбу. Молодые люди стали встречаться, но, видимо, потому, что для обоих это был уже второй брак, не торопились оформить свои отношения официально и несколько лет жили в гражданском союзе. Впрочем, на искренности их отношений это абсолютно не сказывалось. Многие годы Валентина была музой для молодого поэта и прозаика.

Открывалась следующая страница ее биографии – начало любовного романа, который будет переживать вся страна. Как уже говорилось, самым известным стихотворным посвящением Симонова своей жене стало «Жди меня», появившееся в печати зимой 1941 года.

Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет....

Война стала для Симонова временем, когда его лирические произведения достигли абсолютной вершины. В 1942 году был опубликован сборник стихов «С тобой и без тебя», посвященный любимой женщине. Эту книгу невозможно было достать. Закаленные в боях воины и хрупкие девушки от руки переписывали стихи из этого сборника, учили их наизусть, посылали своим любимым. Но критикам того времени не понравился образ героини сборника «С тобой и без тебя» — не любящей, не доброй, не преданной, а злой, ветреной, колючей женщины. Валентина Серова никогда не была роковой, коварной обольстительницей, от скуки играющей человеческими судьбами и легко разбивающей сердца. Просто она не могла полюбить поэта так, как он ее. В каждом стихотворении чувствовалась боль любящего, но не познавшего ответную любовь сердца. Автор, он же лирический герой, стремился к родству душ, а получал лишь ночную страсть, тающую под утро.

Ты говорила мне «люблю»,
Но это по ночам, сквозь зубы,
А утром горькое «терплю»
Едва удерживали губы...

Симонов ощущал себя ненужным, отвергнутым, но не сдавался, пытаясь завоевать самое главное — женскую любовь.
Ни один поэт в те годы не знал столь оглушительного успеха, какой познал Симонов после публикации «С тобой и без тебя».

А в 1943 году на экраны страны вышел фильм с тем же названием. Сценарий «Жди меня» написал Симонов, а в главной роли (жены летчика Лизы Ермоловой), естественно, снялась Валентина Серова. Этот фильм рассказывал о верности в любви и дружбе, пронесенной сквозь суровые испытания войны. Но, как уже говорилось, реальная жизнь Валентины оказалась совсем не такой, как судьба ее героини. Она не умела, не хотела и даже не пыталась научиться ждать…Весной 1942 года Серова в составе концертной бригады выступала перед пациентами госпиталя, который в то время располагался в Тимирязевской сельскохозяйственной академии в Москве. В одной из отдельных палат этого госпиталя проходил лечение небезызвестный Константин Рокоссовский – будущий Маршал Советского Союза.

Валентину попросили выступить перед ним, и она вошла в его палату. Посмотрев выступление, Рокоссовский стал задавать Валентине вопросы, рассказывать о себе, и уже на следующий день Серова вновь пришла к нему в палату. На этот раз не выступать, а просто насладиться общением с этим умным и надежным 46-летним мужчиной. Вскоре обыкновенное знакомство переросло в большое чувство.Талантливая актриса и будущий маршал внезапно оказались во власти любви, от которой они оба буквально потеряли голову. И ради этой страсти Валентина была готова на все: уйти от мужа, бросить театр. Но Рокоссовский, в отличие от нее, рассуждал трезво, прекрасно понимая всю зыбкость их отношений.

Стоит заметить, что хотя во время войны кремлевские руководители смотрели сквозь пальцы на фронтовые увлечения полководцев, но этот случай был особенным: любовницей будущего маршала стала не какая-нибудь медсестра или врач, а знаменитая актриса. И если Серова официально не была замужем, то Рокоссовский состоял в законном браке.

Об их связи вскоре заговорили все, и изначально было ясно, что их отношения ни во что серьезное вылиться так и не смогут.

Сталину не понравился этот громкий и скандальный роман. Во время личной встречи с Рокоссовским вождь всех народов задал вопрос: «Как вы полагаете, чья жена артистка Серова?» Генерал ответил: «Константина Симонова». «Вот и я так думаю», — ответил Сталин. Серова осталась с Симоновым, а Рокоссовский — с женой и дочерью. Любовный треугольник, который в шутку называли ССР (Серова, Симонов, Рокоссовский) распался. После разрыва с дорогим Костей Серова еще долго хранила золотые часы с надписью: ВВС от РКК, пропавшие из ее квартиры в 1975 году.Видимо, Валентина со временем тоже поняла это, потому что в 1943 году решилась наконец официально зарегистрировать свой брак с Симоновым. Но даже после этого ее отношения с Рокоссовским продолжались еще какое-то время.

Вот что вспоминает об этом актриса И. Макарова:

«Павел Шпрингфельд, ее давний партнер по ТРАМу и „Сердцам четырех“, рассказывал мне, как однажды Серова предложила ему пари, что ровно в пять часов, минута в минуту, под ее окнами остановится правительственный ЗИМ, из него выйдет военный, который в течение нескольких минут простоит под ее окнами по стойке смирно. „Думаю, ты узнаешь его в лицо“. С этими словами она отодвинула штору, и Паша увидел, как к тротуару подъезжает лакированный лимузин, из него выходит представительный высокий мужчина, который, как и пообещала Серова, не сдвинулся с места, а только стоял и глядел на ее окна. Паша успел рассмотреть маршальские погоны и долгий печальный взгляд из-под лакированного козырька. Рокоссовский!».

Известный писатель сразу же сделал Валентине Серовой предложение, которое она приняла. Трудно объяснить причины этого поступка. Прекрасные стихи влюбленного поэта, желание простого женского счастья, уюта, отца для подрастающего сына или тот факт, что Рокоссовский никогда не сможет быть с ней рядом, повлияли на ее решение.К. Симонов на фронте

До конца войны Константин Симонов, часто выезжающий по делам газеты на фронт, чуть ли не ежедневно писал любимой жене: «Нет жизни без тебя. Не живу, а пережидаю и считаю дни... Верю, как никогда, в счастье с тобой вдвоем. Я так скучаю без тебя, что не помогает никто и ничто...» В 1943 году вышел на экраны фильм «Жди меня», сценарий для которого написал К. Симонов. Благодаря этой кинокартине актриса при жизни стала живой легендой.В 1946 году Рокоссовский и Серова расстались окончательно: маршала направили служить сначала в Северную группу войск, а затем и вовсе за пределы СССР – в Польшу, где он занял должность министра обороны. А растерянная Валентина осталась в Москве со своей семьей. Стоит заметить, что Симонов прекрасно знал о романе жены с маршалом, но поэт умел ждать и, дождавшись финала их отношений, простил супругу. Но семью это так и не сохранило.Последний карьерный взлет произошел у Валентины Серовой в 1946 году, когда она одновременно была удостоена Сталинской премии и звания заслуженной артистки РСФСР за участие в фильме «Глинка».

«1946 год еще больше упрочил ее славу и положение среди первых советских звезд, – вспоминала Макарова. – Летом она побывала с Симоновым в Париже. У нее есть дом в Переделкине и роскошная квартира на улице Горького, где жизнь поставлена на широкую ногу – две домработницы, серебристый трофейный „виллис“ с открытым верхом, который она водит сама, шумные застолья, которые собирают „всю Москву“. Ее имя и союз с Симоновым, как и полагается, окружены молвой, разноречивыми слухами, сплетнями. Оба они слишком заметные и яркие люди, чтобы оставаться в тени. Говорят, что он влюблен в нее уже не так, как прежде. Говорят, что у нее были романы, и он об этом знает…»Что касается роли в «Глинке», то она была не самой удачной киноработой Валентины Серовой, хотя за нее актриса и получила самую высокую в стране премию. Ей было всего 27 лет, когда она поняла, что время ее романтических героинь безвозвратно ушло, точно так же, как и любовь… Настоящей «девушки с характером» из нее не получилось, и Валентина, сломавшись, стала глушить свою боль водкой.После войны началась вторая волна борьбы с космополитизмом, в которой Симонов вынужден был принять активное участие. Он выступил на открытом собрании, когда вышло постановление о литературных и театральных критиках. Валентина Васильевна очень переживала из-за происходящего, ведь большинство из тех, кого клеймил ее муж, были ее друзьями. Не обладая сильной волей, она так и не смогла уйти от мужа, постепенно вступив на путь саморазрушения. К этому ее подтолкнула и трагедия, случившаяся с сыном.

Анатолий с детства был предоставлен самому себе. Его воспитанием занималась не мать, а специально нанятые няньки. Отчим относился к нему прохладно, если не сказать с неприязнью. Характер у парня был сложным, дерзким и упрямым. Мальчишка плохо учился, прогуливал школу. Часто, становясь свидетелем веселых застолий, он так и засыпал за столом под звон бокалов. В 14 лет Анатолий начал выпивать. А спустя некоторое время вместе с компанией таких же шалопаев, как и он сам, разгоряченный спиртным, ограбил и поджег чужую дачу. Анатолия Серова отправили в колонию. А Симонов даже пальцем не пошевелил, чтобы чем-нибудь помочь своему пасынку. Это была его роковая ошибка. Серова так и не смогла простить этого ни мужу, ни себе. Из колонии Анатолий вернулся еще более нервным и неуправляемым. Он продолжал пить и хулиганить. А лишившаяся духовной опоры мать не в состоянии была с ним справиться. К тому же в театре для нее почти не осталось ролей. Типаж «девушки с характером» ушел в прошлое.

В 1949 году Серова ушла из Театра имени Ленинского комсомола, где она прослужила четырнадцать лет. От всех свалившихся на нее неприятностей она начала выпивать. Еще в 1948 году Симонов, очень страдающий из-за этого ее пристрастия, писал ей: «Что с тобой, что случилось? Почему все сердечные припадки, все дурноты всегда в мое отсутствие? Не связано ли это с образом жизни? У тебя, я знаю, есть чудовищная русская привычка пить именно с горя, с тоски, с хандры, с разлуки…»

Разлука с сыном, разрыв с Рокоссовским, кампания против космополитизма, которую вел Симонов, – все это приводило Серову в состояние отчаяния, она была беспомощна. Неожиданно для всех начала выпивать и остановить себя уже не могла.

В одном из своих писем Симонов писал ей: «…Мы жили часто трудно, но приемлемо для человеческой жизни. Потом ты стала пить… Я постарел за эти годы на много лет и устал, кажется, на всю жизнь вперед…»

Серова пока еще продолжала играть на сцене Ленкома, затем перешла в Малый, чуть позже – в Театр имени Моссовета. Она играла даже в Ногинском театре, но все ее роли были незначительны – они являлись всего лишь проблесками того таланта, что когда-то привел актрису к оглушительной славе и огромной популярности.В том критическом для Валентины 1950 году у нее родилась дочь Мария. Много лет спустя Мария Симонова писала: «Когда я родилась, мама по телефону сообщила отцу: „Я родила Маргариту Алигер“. В детстве я действительно была на нее очень похожа. Впервые увидев меня, отец глубокомысленно заметил: „Черненькая, значит – моя“. Его мечта, чтобы сын или дочь были похожи на мать – Валентину, не сбылась. Еще до моего рождения родители решили, что сына назовут Иваном, а если будет дочь – то Маша…»Пройдет еще восемь совместных с Симоновым лет. У них родится дочь Маша, Серова сыграет немало ролей в Театре им. Моссовета, снимется в фильме «Бессмертный гарнизон» по сценарию Симонова. Фильм снимал Александр Столпер, обожавший Симонова и переживший всю его личную драму. Серову Александр Борисович возненавидел – он считал, что она мешает съемкам, приезжая на съемочную площадку в ненормальном состоянии; но, когда фильм был снят, признался, что Серова очень хороша. «Актриса она талантливая, тут ничего не скажешь», – признавался он. Симонов был счастлив. Он еще довольно долго будет радоваться ее успехам, ее любви к сцене, без которой она не могла жить. Но наступит день, когда он напишет ей: «Люди прожили вместе четырнадцать лет. Половину этого времени мы прожили часто трудно, но приемлемо для человеческой жизни. Потом ты стала пить… Я постарел за эти годы на много лет и устал, кажется, на всю жизнь вперед…»

Симонов еще пытался наладить жизнь. Он содействовал тому, что ее зачислили в Малый театр, который был ей чужд. Ее приняли там очень холодно – все в ней раздражало консервативных актеров Малого, самого нетерпимого из российских театров, – шубы, «Виллис» с шофером, Симонов, который постоянно ждал ее у выхода… Она сыграла в Малом театре единственную роль – Коринкиной в «Без вины виноватые». Серова не любила ни эту роль, ни этот спектакль. Однажды она пришла на спектакль «не в форме». Старые актрисы Малого театра были возмущены, они затеяли товарищеский суд над Серовой. Она сидела молча, бледная, глубоко несчастная, и покорно слушала все, что говорили в ее адрес. «Да, вы правы, вы правы», – шептала она. После собрания в фойе театра появился Симонов, поднял заплаканную Серову на руки, снес по лестнице, усадил в машину и увез. Больше она в театре не появлялась.

Завидовали ей все и всегда, даже мать – Клавдия Половикова. Талантливая актриса, но очень недобрый человек, которая плохо относилась к дочери и ревновала к ее успеху.

Серова поступила в Театр им. Моссовета, где проработала девять лет. За все это время она получила лишь одну стоящую роль – Лидию в пьесе «Сомов и другие». Она играла в очередь с Любовью Орловой и своей игрой вызывала восхищение и публики, и критики, и коллег по театру.

Карьера Валентины Серовой завершилась в 1950-е годы. Так, с 1950 по 1973 год она снялась лишь в пяти фильмах, причем все ее роли были эпизодическими. Их скорее можно назвать подачками со стороны режиссеров вконец опустившейся, без гроша в кармане актрисе. Поэтому и киносписок Серовой довольно короткий: 11 фильмов, из которых только в трех ей доставались главные роли.

В тот год, когда Маша Симонова пошла в первый класс, ее родители развелись. Он устал от ее нервных срывов, пристрастия к питью, от того, что в доме не было покоя. Еще до того, как они окончательно расстались, Симонов написал безжалостные строки (они были им опубликованы):

Мария Симонова, как и ее мать, связала свою жизнь с театром. Анатолий Серов, сын Валентины от первого брака, тоже в некотором роде пошел по стопам матери – к 30 годам он стал хроническим алкоголиком.Серова рано постарела. Алкоголизм очень сильно сказался на ее внешности. Из-за пьянства ее уволили из Театра им. Моссовета. Она ненадолго вернулась в Ленком, где играла какую-то чепуху. Ее уволили по сокращению штатов. Потом ненадолго был Ногинский театр и в конце – Театр киноактера. Она пила – страшно, отчаянно. Последние годы ее жизни ничем не напоминали о том, что когда-то эта всеми брошенная женщина принадлежала к элите. Она была не столько постаревшая, сколько сломленная и спившаяся. Все те люди, кто пил за ее здоровье в хлебосольном симоновском доме, теперь отвернулись от нее. Она узнала и безработицу, и нужду, и унижения. Числясь в Театре киноактера, каждое утро она звонила диспетчеру и спрашивала, есть ли для нее работа. И каждое утро получала ответ: «Нет, Валечка, для вас работы нет». Ее дочь вспоминала, что в те годы Серова была ожесточенной, совершенно потерянной, загнанной в угол.

О том, какой была жизнь некогда знаменитой актрисы в тот период, писала И. Макарова: «Несчастья преследовали ее и последние годы. Болезнь, долгие, изнурительные курсы лечения, сын Толя, хронический алкоголик, чудом избежавший тюрьмы, бесконечные суды с матерью, которая в расчете на симоновские алименты вознамерилась лишить Валю материнских прав. Машу отобрать не удалось, но чего ей это стоило! Что могло ее спасти – так это какая-нибудь хорошая роль, серьезная работа. Но призрак скандала, незримо присутствовавший за ее спиной, дурная молва и плохой диагноз, о котором все помнили, закрывали перед ней двери киностудий и столичных театров. К тому же ни для кого не было секретом, что Симонову неприятно любое упоминание имени Серовой, любое ее появление на сцене и экране. Об этом знало начальство, об этом знала она».

В 1966 году умер отец Валентины Васильевны. Потеряв последнюю надежду, она ушла в запой. В 1968 году скончался Рокоссовский. Мария Симонова, вспоминая о том времени, писала, что увидела на лице матери «страшную маску горя и скорби».

Летом 1975 года в возрасте 36 лет умер Анатолий Серов. Мать пережила его только на полгода. Она умерла в декабре 1975 года. Умерла одна, в пустой квартире, сутки пролежала на полу. Ей было 57 лет. Ни некрологов, ни статей в газетах не последовало – лишь коротенькое извещение в газете «Вечерняя Москва». Панихида была в Театре киноактера. Народу было немного, все стояли в пальто и ждали, когда начнется гражданская панихида. А она все не начиналась – кто-то должен был приехать, то ли из Союза кинематографистов, то ли из Госкино СССР… И вдруг за кулисами включили магнитофон, и зазвучал голос Серовой, исполняющей песню из кинофильма «Жди меня». Мгновенно началась панихида, люди выходили к гробу и говорили – с нежностью, болью, обидой, горечью…Позднее ее дочь, Мария Симонова, написала об этом так: «Умерла она одна, в пустой, обворованной спаивающими ее проходимцами квартире, из которой вынесли все, что поддавалось переноске вручную». Прощание с телом Серовой состоялось в Театре-студии киноактера. Симонов, отдыхавший в те дни в Кисловодске, на похороны бывшей жены не приехал. Он прислал лишь букет из 58 роз, но ей так и не исполнилось 58. А мать актрисы, Клавдия Политковская, пробыла на похоронах дочери недолго: постояла возле гроба и ушла, не поехав даже на кладбище.

Горькие воспоминания оставила об этих похоронах Л. Пашкова: «Поглядела на умершую, и сердце сжалось от боли. Неужто это все, что осталось от самой женственной актрисы нашего театра и кино? Ком застрял в горле. Вынести это долго не могла. Положила цветы и ушла из театра. Часа три ходила по Москве и плакала…»Константин Симонов пережил Валентину Серову на четыре года. Перед смертью в 1979 году писатель попросил дочь вернуть все его письма, которые он писал любимой. Мария Симонова привезла в больницу несколько сотен писем. Когда через несколько дней она опять навестила отца, тот был подавлен и разбит. Мария вспоминала, что в этот день отец с горечью проговорил: «То, что было у меня с твоей матерью, было самым большим счастьем в моей жизни и самым большим горем. Я думал, что все ушло. И вдруг все вернулось ко мне, я все пережил заново, словно это происходит сейчас…». После этого Константин Симонов уничтожил все письма.
Он так и не узнал, что перед тем, как отдать письма, за одну ночь дочь успела переписать лучшую часть этих прекрасных признаний в любви ее отца – откровений двух людей с горькой судьбой, героев яркой и трагической истории любви.

Смерть Симонова наступила 28 августа 1979 года. Похороны Симонова, известного и любимого многими литературного деятеля, прошли незаметными. 2 сентября родные Симонова забрали его прах и отвезли в Беларусь, чтобы развеять над Буйничским полем около Могилева, как завещал писатель.Памятный камень Константину Симонову на месте, где был развеян прах

"Очень многие люди, окружавшие Серову, отошли в небытие. Даже Симонов. А Серова остается в памяти, потому что второй такой у нас нет – романтической женщины, умеющей дарить людям счастье, и актрисы, не умевшей терять…" (Виталий Вульф)

https://biography.wikireading.ru/198347

https://biography.wikireading.ru/23960

https://biography.wikireading.ru/123619

https://tass.ru/kultura/4825134

https://golbis.com/pin/valentina-serova-kak-lyubov-poeta-moz...

http://www.spletnik.ru/blogs/pro_zvezd/122326_valentina-sero...