На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Жизнь - театр

1 157 подписчиков

Свежие комментарии

  • Светлана Митленко
    Очень много разрушено, очень. К счастью в последнее десятилетие вроде взялись за ум. Пытаемся сохранить, то что остал...Красоты и музеи П...
  • Светлана Митленко
    Йэх... надо бы еще раз съездить туда. Подумаю как бы это сделать...Красоты и музеи П...
  • Валерий Протасов
    Сколько богатств накоплено, что  ни разрушить  все шедевры, ни предать забвению не удалось никому.Красоты и музеи П...

Живой товар и проблемы русского флота. Крымская война

Начиная с конца 1820-х годов одной из главных задач Черноморского флота была борьба с работорговлей на Кавказе. Кроме того, в 1840-х годах флот привлекался к десантам на Кавказское побережье. Ещё одной важной задачей являлось пресечение поставок горцам оружия и боеприпасов морским путём. Однако после начала Крымской войны флот был вынужден отвлечься на другой театр военных действий, и это самым решительным образом сказалось на ситуации на Чёрном море. Положение адмирала Нахимова осложнялось нерешительностью политических верхов, которые никак не могли определиться: открывать огонь по противнику или просто ему пригрозить.

Рабство на Кавказе накануне Крымской войны

Основным экспортным товаром Северного Кавказа к началу XIX века были люди. Турки вывозили из региона до 4 000 рабов в год. Стоимость раба «на месте» составляла 200–800 рублей, а при продаже в Османской империи достигала уже 1 500 рублей. То есть рентабельность у бизнеса была хорошая — минимум 100% наценки. Невольников в Турцию продавали сами народы Северного Кавказа, черкесы и дагестанцы, а точнее, их знать. Рабами становились, во-первых, пленные, в том числе и русские люди, похищенные с Кавказской укреплённой линии. Во-вторых, горцы-соплеменники. В-третьих, многие семьи зачинали детей только с одной целью — продать их и получить гарантированный доход. Например, адыгские отцы радовались, когда у их жён рождались девочки, которые ценились гораздо дороже, чем мальчики: их с удовольствием покупала татарская и турецкая знать для своих гаремов.Набег горцев на казачий хутор. Картина Ф.А. Рубо.

Крым, расположенный на перекрестке торговых путей, ведущих из Рима и Византии (а позднее - Османской Турции) в Россию и на Восток, всегда был привлекательным местом для ведения международной торговли, одной из важнейших составляющих которой была работорговля. Самые ранние упоминания о продаже невольников в бассейне Черного моря восходят к античности. В XIII-XV веках этот бизнес вели в основном итальянцы, хотя главными поставщиками «живого товара» для них были крымские татары. Многочисленные опубликованные данные и архивные источники свидетельствуют о том, что наиболее важную роль в торговле рабами и военнопленными играли приморские города Каффа (современная Феодосия) и Гёзлеве (Евпатория). Еще один крупный центр работорговли был расположен в Карасубазаре (Белогорске).Генуэзская крепость Кафа

Значение черноморской работорговли начало расти вскоре после создания генуэзской колонии Каффы (турецкое название – Кефе) на восточном берегу Крымского полуострова в 1260-х годах. Каффа стала крупнейшим крымским портом эпохи Позднего Средневековья. Испанский путешественник Перо Тафур писал в 1435 году, что этот город был «очень большой, как Севилья, или даже больше, с вдвое бóльшим числом жителей, среди которых – христиане-католики, а также греки, и все народы мира». Действительно, по своему этническому составу Каффа напоминала мозаику: там жили генуэзцы, татары, армяне, греки, славяне, сирийцы, готы, аланы, половцы, грузины, мингрелы, черкесы, абхазы, лезгины, венгры, персы, евреи, караимы и некоторые другие этнические группы. Особый папский эдикт разрешал местным христианам приобретать и удерживать рабов. Цена на них выросла после страшной эпидемии чумы 1348 года, которая началась, по некоторым данным, во время татарской осады Каффы. Из итальянских источников мы знаем, что в 1385-1386 годах около 1500 рабов ежегодно продавались в Каффе по ценам от 130 аспров (мелкая серебряная монета) за пожилого раба до 1000 аспров за молодого и сильного мужчину. Это была достаточно большая сумма для того времени. Большинство из рабов были абхазами, татарами, черкесами и мингрелами. Из Каффы их обычно переправляли в Геную, Каир, Александрию и дальше на Восток.Продажа ребенка-невольника. В. Верещагин

После турецкого (османского) завоевания Каффы в 1475 году Крымский полуостров был поделен на две части: османскую и татарскую. При этом лучшие земли вдоль побережья моря, от Керчи до современного Севастополя, достались туркам-османам, а центральный и северный Крым, а также степи южной Украины, Добруджа и Северный Кавказ вошли во владения Крымского ханства. Столицей османских владений стала генуэзская Каффа, получившая новое название – Кефе. Вскоре город вернул себе былую значимость. В османский период его населяли представители самых разных религий и народов, а численность населения составляла около 20 000 человек – немалая для того времени цифра. По этой причине в некоторых османских документах Каффа поэтически называлась Кючюк-Истанбул, т.е. Малый Стамбул. Основным доходом Крымского ханства с 1475 года по 1774 год была именно работорговля. Многочисленные европейские, османские и российские источники рисуют нам ужасающую картину опустошения Южной России, Украины, Польши и Кавказа, откуда ежегодно в результате разбойничьих набегов вывозились в Крым тысячи и тысячи ни в чем не повинных людей. По приблизительным оценкам Д. Колоджейчика, в год в Крым в среднем попадали около 10 000 славянских пленников. Таким образом, за два века – с 1500 года по 1700 год - в плен были уведены около двух миллионов славян из России и Польши. Колоссальная цифра – и это отнюдь не преувеличение. Порой наплыв «живого товара» на территорию Крыма быль столь велик, что невольники уходили вообще за бесценок. Османский путешественник XVII века Эвлия Челеби хвастливо писал, что во время восстания Богдана Хмельницкого против Польши татарами было захвачено такое количество еврейских пленников, что одного еврея можно было порой купить за трубку табака. Такое определение безусловно является гиперболой. Тем не менее оно дает некоторое представление о том, сколь велико бывало число пленных у татар.Торговля невольницами. В Крымском ханстве такие картины были обыденными. Картина Отто Пилни

Можно говорить о том, что значение Крымской работорговли в целом было серьезно недооценено. Она была не просто предшественником трансатлантической торговли — она предоставила для нее модель и целый ряд случаев, на которые впоследствии можно было опираться как на опыт.
Некоторые из генуэзских работорговцев, которые были изгнаны из Кафы турками через несколько лет после падения Византии, впоследствии, к концу пятнадцатого века, стали основателями трансатлантической торговли. Кроме того, Стамбул, крупнейший город во всей Европе и западной Азии в середине шестнадцатого века, был обязан своим быстрым ростом населения крымским рабам, которые составляли пятую его часть. Украинские казаки впервые собрались в большие объединения именно с целю противостоять татарским набегам.

В 1774-1783 годах Россия завоевала полуостров и прекратила безнравственную торговлю людьми. Каффа (переименованная российскими победителями в Феодосию), некогда крупнейший портовый и рабовладельческий центр Крыма, утратила свое значение сразу после 1783 года. Сосредоточие экономической и торговой жизни региона переместилось в западную часть полуострова, где на месте невзрачной татарской деревни Ак-Яр началось строительство величественного имперского города Севастополя. Торговля «живым товаром» на территории Крыма более никогда не возрождалась. Но «живой товар» продолжал пользоваться спросом.

В XVIII – начале XIX века самыми крупными невольничьими рынками в регионе были:

  • на Северо-Восточном Кавказе — «Чёрный рынок», или «Кара базар» (ныне посёлок Кочубей Тарумовского района в Дагестане), Тарки, Дербент, селение Джар на границе Дагестана с Грузией, Аксай и аул Эндери в Дагестане;
  • на Северо-Западном Кавказе — османские порты и крепости в бухтах черноморского побережья: Геленджик, Анапа, Еникале (рядом с Керчью), Суджук-Кале (Новороссийск), Сухум-Кале (Сухуми), Копыл (Темрюк), Туапсе, Хункала (Тамань).

Обычно турецкие работорговцы выходили из Синопа и Трапезунда к Черкессии, загружали здесь живой товар и шли обратно к берегам Турции.Рабы были главной статьей дохода на Северном Кавказе еще в XIX веке

В 1815 году на Венском конгрессе Александр I подписал обязательство вместе с остальными странами-участницами бороться с мировой работорговлей. Это и подтолкнуло к образованию Кавказского патруля. Ответственным за подобные патрули стал Черноморской флот, который занялся ими на постоянной, а не спорадической основе с 1829 года, после заключения Адрианопольского мирного договора, согласно которому Закубанье отошло России.

Даже в 1830-е годы, когда русские крейсерства у берегов Кавказа ещё носили эпизодический характер, они были всё же довольно эффективными: например, в 1832 году за сезон русские моряки перехватили 54 турецких работорговца. Если на судне обнаруживались русские, которых везли на продажу в Турцию, команду и корабль топили, не рассуждая. В ответ работорговцы первым делом при встрече с русским патрулём старались выкинуть славян за борт, чтобы самим иметь шансы выжить. Однако русские опрашивали членов команды и пленников и если выясняли, что русские были убиты, смерть работорговцев была ещё более жестокой: их запирали в трюме и сжигали.Взятие русскими матросами турецкой лодки и освобождение пленных кавказских женщин.1880. Иван Айвазовский (1817-1900)

И всё равно турки шли на риск, считая, что даже если «из 10 судов они потеряют 9, то последнее окупает всю потерю». По словам российского разведчика Ф.Ф. Торнау, торговля женщинами

«для турецких купцов составляла источник самого скорого обогащения. Поэтому они занимались этою торговлей, пренебрегая опасностью, угрожавшею им со стороны русских крейсеров. В три или четыре рейса турок, при некотором счастии, делался богатым человеком и мог спокойно доживать свой век; зато надо было видеть их жадность на этот живой, красивый товар».

Действия россиян нанесли ужасный удар по кавказской работорговле. Английский путешественник Эдмонд Спенсер писал:

«В настоящее время, вследствие ограниченной торговли между жителями Кавказа и их старыми друзьями, турками и персами, цена женщин значительно упала; те родители, у которых полный дом девочек, оплакивают это с таким же отчаянием, как купец грустит об оптовом магазине, полном непроданных товаров. С другой стороны, бедный черкес ободряется этим состоянием дела, так как вместо того, чтобы отдать весь свой труд в течение многих лет или отказаться от большей части своего крупного и мелкого рогатого скота, он может теперь получить жену на очень лёгких условиях — ценность прекрасного товара падает от огромной цены сотен коров до двадцати или тридцати».

Множество знатных кавказских семейств оплакивали уничтоженный русскими бизнес.Карта Кавказской войны, 1817–1864 годы - Крымская война: живой товар и проблемы русского флота | Warspot.ruКарта Кавказской войны, 1817–1864 годы

В 1840-х годах для борьбы и с горцами, и с работорговлей Черноморский флот был привлечён к десантам на Кавказское побережье. Собственно, с 1838 по 1854 год флот, ловя корабли работорговцев, разрушая их базы и создавая собственные укреплённые пункты на побережье, практически прервал поток рабов с Кавказа в Турцию.

Дунай вместо Чёрного моря

С началом Крымской войны Черноморский флот почти в полном составе обеспечивал поддержку приморского фланга армии у устья Дуная. В российском штабе бытовало мнение, что турки, как только русские войдут в Дунайские княжества, пришлют свой флот к Дунаю и дадут генеральное сражение. Зная о слабости турецкого флота, русские адмиралы и генералы совершенно не подумали о том, что османы вполне могут избрать другую стратегию. В результате почти все морские патрули у Кавказа были сняты, выходы крейсеров к турецким берегам были эпизодическими, а русские корабли с октября по ноябрь находились у устья Дуная.

Именно поэтому Черноморский флот прозевал переброску эскадр турецких военачальников Абдул-Гамида и Османа-Паши. Некоторые неглупые головы советовали сразу же начать блокаду Босфора, однако ещё в июне 1853 года русское командование признало такую меру нецелесообразной: «Блокада Босфора, — писал в июне 1853 года М.Д. Горчакову морской министр А.С. Меншиков, — привела бы только к разорению помещиков наших южных губерний, отняв у них возможность вывоза местных произведений. Спрос на пшеницу из-за границы очень значителен». Смотр Черноморского флота в 1849 году. Художник И.К. Айвазовский

То есть экономика на тот момент взяла верх над стратегией. До начала ноября флот был занят обеспечением приморского фланга армии около Дуная — предполагалось, что турки подойдут к гирлу Дуная, чтобы помешать русским форсировать реку — и начал поиски турецких кораблей лишь 1 ноября.

Стрелять. Не стрелять? Стрелять!

Меж тем российское руководство не могло решить одну принципиальную проблему: стрелять по туркам или же нет. 30 октября 1853 года начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал Владимир Корнилов получил приказ Николая I: «Оставаться в состоянии оборонительном», то есть стрелять, но только если противник атакует. После нападения турок на Дунайскую флотилию приказ изменился: теперь уже требовалось их «захватить, потопить, сжечь». Потом новая перемена: «стрелять, только если нападут». Собственно, приказы менялись с калейдоскопической быстротой. Например, приказ от 1 ноября: топить турецкие корабли и суда, но только у берегов Болгарии. В тот же день приказ был отменён.

Наверное, самым главным доводом в пользу силового решения проблемы стал проход английских и французских судов через Дарданеллы. Корнилов и Нахимов решили наплевать на мнение штаба и буквально вырвали у морского министра Меншикова согласие на превентивный удар по турецкому Синопу — крупной перевалочной базе, через которую на Кавказ попадали люди и товары. Главным аргументом государственных мужей была как раз защита Кавказской береговой линии. Иными словами, это была своего рода спецоперация против базы контрабандистов и диверсантов. 15 ноября Нахимов обратился к своей эскадре:

«Турецкий флот вышел в море с намерением занять принадлежащий нам порт Сухум-Кале. Для отыскания неприятельского флота отправлен из Севастополя с 6-ю кораблями генерал-адъютант Корнилов. Неприятель не иначе может исполнить своё намерение, как пройдя мимо нас или дав нам сражение. В первом случае я надеюсь на бдительный надзор гг. командиров и офицеров, во втором — с Божиею помощью и уверенностью в своих офицерах и командах я надеюсь с честью принять сражение. Не распространяясь в наставлениях, я выскажу свою мысль, что в морском деле близкое расстояние от неприятеля и взаимная помощь друг другу есть лучшая тактика. Получив повеление начать военные действия против военных турецких судов, я считаю нужным предуведомить командиров судов вверенного мне отряда, что в случае встречи с неприятелем, превышающим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверенным, что каждый из нас сделает своё дело».

Адмирал Нахимов на мостике своего флагмана. Художник Алексей Кившенко - Крымская война: живой товар и проблемы русского флота | Warspot.ruАдмирал Нахимов на мостике своего флагмана в событиях при Синопе. Художник Алексей Кившенко

Критичность ситуации на Кавказе понимали и турки. Русские войска на тот момент находились в полуокружении, и было ясно: кто успеет быстрее подвезти подкрепления и припасы, тот и будет владеть Кавказом. Прежде всего турецкий флот объединился с вассальным ему египетским, и теперь турки могли выставить в море 11 кораблей, 14 фрегатов, шесть колёсных фрегатов, девять колёсных корветов, шесть парусных корветов и 11 бригов. Но это только цифры. Постфактум реальная боеспособность турецкого флота известна со слов пленённого Осман-Паши:

«Турецкий флот в руках турок к плаванию в море едва ли способен; но может быть ими употреблён в числе 5 линейных кораблей и 7 фрегатов к защите Босфора в виде плавучих батарей…».

Из фрегатов, пароходов и транспортов был создан летучий отряд под командованием Абдул-Гамида, в чью задачу входила организация морского коридора для переброски войск из Трапезунда в Грузию. Начали с челночных рейдов пароходами, однако два из них — «Medzhir Tadzhiret» и «Pervaz Bahri» — были захвачены русскими патрулями, и Абдул-Гамид потребовал усиления. В помощь ему была послана эскадра Осман-Паши, которая, однако, собиралась очень долго и прибыла в Синоп лишь в конце ноября. Из-за ухудшившихся погодных условий и штормов Осман-Паша был вынужден встать здесь на зимовку. К 16 ноября 1853 года у Синопа находились следующие турецкие корабли:

Наименование

Тип корабля

Пушки

Примечание

Avnullah

фрегат

48

Флагман Осман-Паши

Fazlullah

фрегат

47

Бывший русский «Рафаил»

Nizamiye

фрегат

63

Nesîm-i Zafer

фрегат

65

Nâvek-i Bahrî

фрегат

60

Dimyad

фрегат

56

Египетский фрегат

Kaaid-i Zafer

фрегат

54

Necm-Efşân

корвет

24

Feyz-i Mâbûd

корвет

24

Gül-i Sefîd

корвет

22

Ereğli

колёсный пароход

9

Taif

колёсный пароход

22

https://warspot.ru/13401-krymskaya-voyna-zhivoy-tovar-i-prob...

http://etroff.net/rabotorgovlya-srednevekovogo-kryma.html

http://russian7.ru/post/krym-i-torgovlya-rabami-na-chernom-m...

https://newizv.ru/article/general/18-08-2017/raby-byli-glavn...

Картина дня

наверх