Почти 40 лет с нами нет Бориса Фёдоровича, а фильмы с его участием до сих пор с удовольствием смотрят зрители нескольких поколений, восхищаются его талантливой, правдивой игрой, и сожалеют, что нет в нашем кинематографе достойной замены этому великому актёру. Одно время его в некоторой степени заменял Виктор Степанов, а сейчас место пусто, вакантно, и даже претендентов не видно...
Андреев родился в 1915 году в Саратове в рабочей семье. Когда ему исполнилось пять лет, родители переехали в соседний городок Аткарск и устроились в мастерскую по ремонту сельскохозяйственного оборудования. В 1923 году Андреев пошел в первый класс. Вместе со своими друзьями после уроков он часто репетировал сценки для школьных концертов. Но о профессии актера он не мечтал: в 1930 году, после окончания семи классов, Андреев поехал в Саратов поступать в сельскохозяйственный техникум. С таким образованием он легко мог найти работу в Аткарске. Правда, до приемной комиссии Андреев не дошел. В дороге он познакомился со строителями Саратовского комбайнового завода, которые уговорили устроиться туда: предприятию как раз требовались слесари-электромонтеры. О том, что при комбайновом заводе есть кружок самодеятельности, Борис Андреев узнал случайно. Будущего актера попросили построить декорации для спектакля, и он пришел за досками в разгар репетиции. Юношу сразу заметил художественный руководитель Иван Слонов: внешне сильный, крупный Андреев подходил на роли передовиков производства. Режиссер предложил ему записаться в драмкружок. Слонов учил технике речи и показывал приемы, которые помогали вжиться в роль. Вскоре Андреев исполнял все главные роли в заводских спектаклях.Уже через пару месяцев такой учёбы единственным желанием Бориса было выспаться, он хотел спать постоянно и подумывал бросить эту затею. Слонов всё уладил, попросил заводское руководство предоставить Андрееву удобный график, и в оправдание пообещал, что тот станет великим артистом. Коллектив пошёл навстречу, и когда будущий актёр учился на выпускном курсе, его совсем освободили от работы и даже выплачивали стипендию из фондов предприятия.
кадры из фильма «Трактористы»В 1937 году Андреев закончил техникум и получил диплом актера. Он вспоминал: «На всю жизнь останется в моей памяти день, когда я пришел после защиты диплома в родной цех завода. Вместо обычной замасленной спецовки я явился в белой накрахмаленной рубашке, впервые надел галстук. Торчащие вихры были старательно приглажены. Кругом веселые, радостные лица, все поздравляли меня с окончанием». На ежегодном собрании цеха старший слесарь Королев сказал: «В этом году наш завод выпустил 1738 комбайнов и одного актера».
В 1937 году Борис получил диплом и был принят в труппу Саратовского драматического театра, но там его сразу постигло разочарование, и он пожалел, что вообще убил 4 года на обучение. Дело в том, что каких-либо значимых ролей ему доверять не спешили, а первой работой Андреева стал закулисный лай собаки в постановке чеховского «Вишнёвого сада».
«Я исполнял эту роль в течение сезона, — вспоминал сам Андреев. — Делал я её со всей искренностью души человека, влюблённого в искусство. Я имел признание труппы. Все говорили: «Ах, как замечательно лает и воет эта собака». Сам по природе я был парень довольно озорной, отлично понимал их незамысловатую шутку, но здесь почему-то помалкивал и не приглашал родителей на очередной спектакль по контрамарке».
кадр из фильма "Встреча на Эльбе"Вскоре театр отправился на гастроли, и в Москве молодого актёра приметил знаменитый режиссёр Иван Пырьев. Он пригласил Бориса на пробы в свою музыкальную комедию «Трактористы» на роль Клима Ярко, но глядя на могучего парня понял, что ошибался - «Какой это герой-любовник?! Это же шалопутная человеческая особь! Он рожден для роли Назара Думы».
кадр из фильма «Трактористы»
В итоге Андреев был утверждён на роль Думы, а Ярко сыграл Николай Крючков – он, и Пётр Алейников, которому досталась роль балагура и хулигана Савки, стали с тех пор самыми лучшими, закадычными друзьями Бориса. Они и в жизни были балагурами и хулиганами в молодые годы, коллеги очень любили их троицу, и называли её «святой».
«Это была первая его роль в кино, а сыграл он её очень уверенно, профессионально, с чувством меры, нигде не «пережимая», хорошо взаимодействуя с партнёрами. В нём сразу же обнаружился недюжинный актёрский талант» - вспоминал Николай Крючков.
кадр из фильма «Илья Муромец»Съёмки фильма проводились по большей части на Украине при участии киностудии им. Довженко, и после завершения работ над фильмом актёру предложили остаться в Киеве и приняли его в штат киностудии. Андреев и Алейников вскоре снялись ещё в двух кинохитах - "Истребители" и "Большая жизнь". Последний стоит отметить отдельно - фильм этот имеет для Донбасса большое значение, хоть и наивный он, а песня "Спят курганы тёмные" для шахтеров стал практически гимном. А шахтёры Харитон Балун (Андреев) и Ваня Курский (Алейников) стали самыми главными "горняками" советского экрана. Там Борис Андреев снялся в те годы в таких фильмах, как «Щорс», «Богдан Хмельницкий», а с 1941 года киевская киностудия была эвакуирована, на время войны актёры были причислены к студиям Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана и Грузии.
Популярность их тогда зашкаливала. И легенды ходили не только об их ролях, но и о их пьяных проделках. И Андреев, и Алейников, и Крючков были в очень близких отношениях с "зелёным змием". Самая знаменитая история - о том, как эта троица после очередной пьянки спала на кроватях на витрине мебельного магазина в Киеве... В 1940 году Борис Андреев разбил витрину мебельного магазина, чтобы переночевать внутри на выставочной кровати. Он шел с друзьями после ресторана и захотел поспать. Актер Олег Хомяков вспоминал: «До гостиницы еще топать и топать. <…> Вдруг Андреев видит — стоит кровать. Заправлена. На подушках украинская вышивка, на стуле рядом — рушник, тоже расшитый. <…> «Петя, была команда: отбой!» И — к кровати». Однако отдохнуть в магазине удалось недолго: остаток ночи актер провел в отделении милиции. И о том, как после этого в КПЗ Андреев, чтобы не составляли протокол, выпил все чернила в кабинете... Незадолго до начала войны Андреев был арестован за пьяную драку в гостинице «Москва», кроме того, он резко и нелицеприятно высказывался о руководстве страны – его посадили в СИЗО к «политическим» и готовились предъявить обвинение по «расстрельной» статье. Но через несколько месяцев Бориса выпустили, как говорили – по распоряжению самого Сталина, которых благоволил этому талантливому актёру после выхода на экраны «Трактористов».
кадр из фильма «Путь к причалу»
кадр из фильма «Оптимистическая трагедия»
Про загулы Андреева и Алейникова слагали легенды – говорили, что в «подпитии» Борис Фёдорович становился агрессивен и неуправляем, то витрину магазина разобьёт, то самого Пырьева чуть не покалечил, за то, что тот заставлял его переснять плохо сыгранный дубль. Многие считали, что актёру нельзя пить, это всегда приводило к печальным последствиям, и в итоге именно неконтролируемыми возлияниями Андреев подорвал своё богатырское здоровье – уже в 43 года у него случился первый тяжёлый инфаркт.
За военные годы актёр сыграл много хороших ролей, особенно понравились зрителям созданные им образы в картинах «Два бойца» и «Малахов курган».
В 1942 году Леонид Луков приступил к съемкам картины «Два бойца». Сценарий фильма о фронтовой дружбе написали по повести Льва Славина «Мои земляки». Режиссер объяснял: «Главная сила на войне — это люди. И цель моя была показать эту главную силу войны — простых советских людей, не совершивших, на первый взгляд, никаких выдающихся подвигов, но чья повседневная жизнь и борьба сами по себе подвиг».
На главную роль Саши Свинцова Бориса Андреева одобрили сразу. Критик Татьяна Иванова писала: «В этом фильме Андреев доказал, что способен играть по самому большому счету. Не только умножать варианты своих упрямых парней, но и превращать их в выразителей народного характера, народной души, всполыхнутой войной, потрясенной, но непоколебимой». Режиссер снимал днем и ночью: картину нужно было закончить как можно скорее. Специально для картины композитор Никита Богословский сочинил знаменитые военные песни «Темная ночь» и «Шаланды, полные кефали». В октябре 1943 года ленту показали солдатам на передовой.
В 1944 году он приехал в Москву, устроился на киностудию «Мосфильм» и в Театр-студию Киноактёра, продолжил съёмки в фильмах. В конце 40-х он снялся в таких замечательных фильмах как «Сказание о земле Сибирской», «Встреча на Эльбе», «Кубанские казаки», «Падение Берлина», получил две Сталинские премии первой степени и был удостоен звания Народного артиста РСФСР. Правда отношение к двум последним фильмам изменилось сразу после смерти Сталина. На ХХ съезде КПСС Никита Хрущев назвал фильм «Кубанские казаки» «лакировкой действительности» и постановил снять картину с показа. Ту же судьбу разделила лента «Падение Берлина»: по сюжету Иосиф Сталин единолично командовал советской армией и прибыл в Берлин поздравить бойцов с окончанием войны (чего не было в действительности) — фильм обвинили в мифологизации лидера. 
кадр из фильма «Дети Ванюшина»
кадр из фильма «Назначаешься внучкой»
Кстати, стоит отметить, что он ещё и мультфильмы озвучивал! Самые яркие персонажи - Чубик Зазнайка из "Необыкновенного матча" и Медведь из "Мешка яблок".
"Необыкновенный матч"
Интересная история приключилась на съемках фильма "Илья Муромец". После фильма «Илья Муромец» Борис Андреев дал себе обещание больше никогда не приезжать в Ялту. Во время съемок одного из эпизодов на площадку пришел милиционер. Он немного понаблюдал за процессом и сказал: «Вот ты такой здоровый, Муромца играешь, а на самом деле наверняка слабак. Например, меня побороть не сможешь». Актер предложил померяться силой. Андреев выиграл «поединок» по простому: он схватил милиционера и бросил его в море. Однако на следующий день в местной газете появился фельетон «Распоясавшийся артист». А вот свое обещание Борис Андреев сдержал.
В конце 50-х зрители стали замечать, что в творчестве Бориса Фёдоровича намечается новый этап, что это уже совсем не тот шальной и могучий русский богатырь, каким он был в ранее сыгранных фильмах. В 1954 году, в 39 лет он сыграл отца и деда большого семейства кораблестроителя Илью Журбина, воплотил психологически сложный и глубокий образ, но даже тогда это был ещё прежний Андреев. Перемены в его характере начались с картины Георгия Данелии «Путь к причалу», где Борис сыграл боцмана Россомаху.
Как говорил сам Андреев, что он как бы прожил две разные жизни, так и поклонники его таланта увидели двух различных артистов – в 60-х годах это был уже пожилой (хоть ему было чуть больше 45 лет), умудрённый опытом и годами человек. В последующих фильмах он всё больше раскрывался с другой стороны, достигал вершин своего мастерства, стал играть ещё гениальнее и мощнее, особенно оценили зрители его работы в таких фильмах тех лет, как «Дети Ванюшина», «Назначаешься внучкой», «Первый рейс», «Сергей Иванович уходит на пенсию».
В 1961 году артиста сразу утвердили на роль сурового и неразговорчивого боцмана Росомахи. Картину снимали осенью в Мурманске. Специально для знаменитого актера командующий Северным флотом лично выделил адмиральский катер. В одном из эпизодов фильма боцман должен был стоять на берегу и бить ногами по воде. В книге «Безбилетный пассажир» Данелия вспоминал: «В Баренцевом море вода очень холодная, поэтому хотели снимать дублера. Андреев запротестовал: «Никаких дублеров, Росомаху играю я». Эту сцену снимали на острове Кильдин, и актер, пожилой уже человек, на пронизывающем ветру в мокрой одежде и без переодеваний два часа самоотверженно искал варианты. Сняли четырнадцать дублей». Сразу после выхода киноленты в 1962 году Борису Андрееву присвоили звание народного артиста СССР.
“Путь к причалу”. Рабочий момент. Борис Андреев, я и оператор Анатолий Ниточкин.
кадр из фильма «Первый рейс»
кадр из фильма «Сапоги всмятку»
С возрастом он стал сниматься меньше, часто отказывался от предлагаемых ролей, отговаривался театральными гастролями и занятостью в Союзе кинематографистов – членом которого и председателем актёрского совета он был с 60-го года. Возможно, сказывались последствия перенесённых инфарктов, возможно, накопленная усталость – именно тогда Борис Фёдорович начал жаловаться жене, что очень устал. Работы у Бориса Андреева было много: он каждый год снимался одновременно в нескольких фильмах. Сын актера вспоминал: «Папа очень быстро уставал, потому что ему приходилось много работать. От колоссального напряжения у него поднималось давление, кровь шла из носа. В перерывах между съемками он плюхался плашмя на диван в павильоне, чтобы хоть немного прийти в себя». У Андреева начались проблемы со здоровьем. Однако меньше работать он не стал: в конце 1960-х годов на экраны вышло пять фильмов с его участием.
С Галиной Васильевной актёр прожил в счастливом браке больше тридцати лет, родил и воспитал прекрасного сына, ставшего доктором философских наук, профессором Московского университета культуры и искусств. Мало кто тогда знал, что женился Борис на первой встречной, поспорив со своим дружком Алейниковым. А дело было так - Пётр постоянно подшучивал над своим неженатым другом, который был очень стеснительным в отношениях с девушками, и как-то раз, когда они ехали в троллейбусе с киностудии, сказал ему: «Какая дура за тебя пойдёт, за такую глыбу, за лаптя деревенского? Посмотри на себя в зеркало!».
с женой
Андреев вспылил, и сказал, что сейчас познакомится с первой же девушкой, которая войдёт в этот троллейбус и женится на ней – на том они и поспорили. Через пару остановок в транспорт вошла Галина, студентка музыкальной академии Гнесиных, и Борис, скрепя сердце, пошёл знакомиться.
Он проводил девушку до дома, попросил телефон, начал ненавязчиво ухаживать. Но вскоре казавшееся таким лёгким дело стало весьма затруднительным – отцом Гали оказался милицейский комиссар, который категорически отказался выдавать замуж за алкаша-актёра любимую дочь.
Борис едва не проиграл спор, спасло его то, что за время совместных прогулок и походов в кино, они с Галей искренне полюбили друг друга и она смогла уговорить строгого папашу.
Они поженились, и спустя некоторое время актёр понял, что и мечтать не мог о лучшей спутнице жизни – Галина отказалась от собственной музыкальной карьеры ради семьи, посвятила себя любимому мужу и единственному сыну. Дома всегда было чисто и тепло, вкусно пахло, и Бориса уже не тянуло проводить время в весёлых компаниях, он стремился больше времени проводить с семьёй. 
с женой
В начале 80-х жена тяжело заболела, и он старался не отходить от неё, забыв обо всех своих болячках. У Галины обнаружили онкологическое заболевание, но она старалась держаться ради внука, которого очень любила. В апреле 1982 Борис Фёдорович вернулся с гастролей и почувствовал сильнейшее недомогание, но как всегда попытался отшутиться, однако сына насторожили его слова: «Ты знаешь, что-то я устал очень. Наверное, это конец». Отец был ещё достаточно молодой и крепкий, всего 67 лет, поэтому случайное высказывание показалось Борису Борисовичу полнейшей нелепицей.
сын Бориса Андреева
Но буквально через несколько дней ему позвонила мама, сказала, что отец постоянно спит, а когда просыпается, говорит какую-то ерунду, и она решила положить его в больницу. Друзей у актёра всегда было много, и они помогли организовать саму «Кремлёвку», а там родственников успокоили, сказали, что это обычное переутомление, нужен полноценный отдых и хороший уход.
Борис Фёдорович был очень начитанным и эрудированным человеком, он и сам обладал литературным даром и всю жизнь вёл своеобразный дневник – толстую кожаную тетрадь, куда записывал придуманные и услышанные шутки и афоризмы, которые сам называл «охренизмами» или «афористичным романом». Эти записи он взял с собой и в больницу, и там успел пополнить их несколькими уморительными шутками.
В книге «Вертикаль. Место встречи изменить нельзя» режиссер Станислав Говорухин описал вечер в гостях у Андреева. Актер читал отрывки из своего произведения ему и Владимиру Высоцкому: «Читал он, не педалируя ни одно слово, ровно, даже скучно — словно выполнял неприятную обязанность. <…> Через несколько минут мы уже не смеялись, а только стонали и корчились от душивших нас спазм». Закончить свой «афористический роман» Андреев не успел.
Дело вроде бы шло к выписке, в последний раз сын и жена навестили его уже в обычной палате, предвкушали, что скоро заберут домой. Актёр даже проводил их до выхода, несмотря на все возражения, стоял в дверях и смотрел как они уходят. Позже Борис Борисович понял, что это отец в тот момент уходил от них – поздно вечером того же дня им позвонили.. В это не хотелось, не возможно было поверить...
Великий русский актёр был похоронен на Ваганьковском кладбище, хоть ему, как народному артисту полагалось Новодевичье. Но своё место на престижном погосте он давно отдал другу Алейникову – ведь у того не было звания, и такие почести не полагались, а Андреев очень любил Петра и устроил ему похороны по высшему разряду...
Перед смертью Алейников как-то сказал о своей мечте - чтобы его похоронили на Новодевичьем кладбище, самом престижном. И Андреев пошёл хлопотать о месте для могилы друга. Вот только председатель исполкома Моссовета в просьбе отказал - не положено. Там хоронили только народных, лауреатов госпремий... Алейников, как всего лишь заслуженный артист РСФСР, под эту категорию не подходил, а сверхпопулярность в народе значения в этом деле не имела.
Тогда Андреев поинтересовался, где предусмотрено место для него, и получл ответ - конечно, на Новодевичьем, ведь Борис Фёдорович тогда уже был и народным, и лауреатом всевозможных премий.
После этого Андреев заявил, что его могилу надо отдать Алейникову, а ему самому всё равно, где его будут хоронить, "хоть под забором"...
Своего он добился.
Борис Андреев говорил про себя: «Мы, волгари, народ крепкий, могучий, выносливый». Такими же были и его киногерои. Он играл простых людей: сталеваров, шахтеров, трактористов. За свою карьеру Андреев снялся в 55 фильмах и дважды получил Сталинскую премию.
В Мурманске моря нет – там залив. Решили снять эту сцену на Кильдине. Узнав, что в фильме снимается Андреев, командующий выделил нам для этих съемок свой адмиральский катер. Аппаратуру и часть съемочной группы погрузили на спасатель, а Андреев, Конецкий, Ниточкин, гримерша Нелли и я пошли на катер. Постояли на палубе, потом спустились в кают-компанию. Пришел капитан и спросил, кто у нас главный. Андреев показал на меня.
– Вот он и вы, товарищ Андреев, можете остаться здесь, а остальных попрошу выйти на палубу.
– Там же ветер, снег с дождем!
– Порядок есть порядок. Это адмиральский катер.
– Ну давайте сделаем исключение, – попросил Борис Федорович.
– Я уже сделал исключение – разрешил пребывание здесь вот этого товарища, – он показал на меня. – А ведь командующий выделил катер только для вас, товарищ Андреев. Так что остальных прошу покинуть помещение.
– Пошли отсюда, – сказал Андреев.
По рации связались со спасателем, он пришвартовался к катеру, и мы перешли на него. На спасателе к вечеру подошли к Кильдину, бросили якорь. А к спасателю пришвартовался адмиральский катер, им было приказано идти с нами, они и пришли.
Капитан адмиральского катера пришел ко мне в каюту и попросил у меня разрешения пригласить товарища Андреева к ним на судно на ужин.
«Андреев свободный человек, пусть идет. Но потом ко мне ни с какими претензиями не обращайтесь», – предупредил я.
Через два часа прибежал капитан с разбитой губой и взмолился:
– Товарищ режиссер, заберите товарища Андреева! У меня вся команда на мачте сидит.
Между прочим. Я знал, что, выпив, Андреев, как и Конецкий, начинал бороться за справедливость. Рассказывали такой случай: костюмерше Театра киноактера обещали дать комнату. А эту комнату председатель райсполкома отдал своему деревенскому племяннику. Костюмерша пошла жаловаться Андрееву. Нашла его в театральном буфете, где он угощал водкой поклонников из Караганды.
Выслушав, Андреев приехал в райсполком, пошел к председателю в кабинет, сгреб его в охапку и понес во двор, к мусорному ящику. Председатель кричал и пытался вырваться, но Андреев держал его крепко. В отличие от легковеса Конецкого Борис Федорович был богатырь, он Илью Муромца играл. Раньше мусорные ящики были большие, деревянные, с крышками. Андреев уложил председателя в ящик, закрыл крышку и сел сверху. Через пятнадцать минут председатель осознал ошибку и костюмерша получила свою комнату.
На следующий день снимали сцену «боцман и волны». Сцена условная: сыграть, как человек мстит воде, очень трудно. Два часа на пронизывающем холодном ветру Андреев, в мокрой одежде и без переодеваний, искал варианты. Сняли четырнадцать дублей. С Андреевым работалось легко: он был думающим, дисциплинированным и самоотверженным актером.
Отсняв эту сцену, Ниточкин стал снимать пейзажные кадры, а мы с Андреевым решили осмотреть остров. Со стороны Баренцева моря берег отвесный и высокий. Полезли наверх. Вскарабкались, пошли. И вдруг слышим окрик:
– Стоять!
Из окопа на нас были направлены дула автоматов.
– Руки вверх!
Мы подняли руки. Стоим. Из окопа доносится какое-то шушуканье.
– Долго нам так стоять? – пробасил Андреев. – Почесаться-то можно?
– Я же говорю, что это актер Андреев! – из окопа поднялся лейтенант, а за ним – три солдата.
– Мы ваш голос сразу узнали! Это вы там внизу сымались?
– Я.
Лейтенант включил рацию и возбужденно сообщил:
– Товарищ подполковник, здесь у нас актер Борис Андреев стоит! Это он по воде ногами лупил! Есть! Ждем! Нет, не отпущу!
Через минуту подъехал газик, оттуда выскочил подполковник:
– Сам Борис Андреев, живой, здесь, на Кильдине! Такой гость! – и лейтенанту – Такой гость, а принять по-человечески не можем, даже нз нет! – И опять Андрееву. – Садитесь, Борис Федорович, поедем к нам, хоть пообедаем!
– Спасибо, мы уже поели.
Лейтенант что-то шепнул подполковнику на ухо.
– О! Идея! Товарищ Андреев, садитесь, поехали! Я вам новую ракетную установку покажу! Самая последняя модель! И он назвал номер и аббревиатуру.
– Спасибо, ребята, как-нибудь в следующий раз, – твердо отказался Андреев.
Мы попрощались и начали спускаться.
– Меньше знаешь, крепче спишь, – сказал Андреев.
Между прочим. Как мы ни старались держаться подальше от государственных секретов, все равно никак не могли их избежать.
В тот день, когда Никита Сергеевич выступил с официальным заявлением, что на Кубе советских ракет нет, пошли мы в ресторан. Только сели, в другом конце зала поднялся человек и крикнул:
– Режиссер! Я вернулся, когда сниматься будем?
Я узнал его: этот моряк был у нас в массовке в очереди у пивного ларька.
– Опоздал, отсняли уже все сцены с массовкой, – крикнул я. – Надо было раньше приходить!
– Раньше не мог. Мы на Кубу ракеты возили!
А строжайшую государственную тайну – об испытании на острове Новая Земля атомной бомбы – мы узнали за две недели до взрыва. Пришел ко мне капитан нашего спасателя СБ-5, плотно закрыл дверь и шепотом спросил, не знаю ли я, на каком расстоянии от атомного взрыва мужик становится импотентом.
– Не знаю. А тебе зачем?
– Они там атомную бомбу будут взрывать, а мы обеспечиваем безопасность. Только я тебе ничего не говорил. Хотя этот секрет, бля, весь Мурманск знает!
Когда в центральных газетах появились опровержения слухов о новых испытаниях атомного оружия, на главной площади Мурманска, на доске объявлений среди прочих был прикноплен и такой листок: «Граждане туристы, в связи с непредвиденными обстоятельствами турплавания на Новую Землю переносятся на весну будущего года».
В Москве, когда мы с Конецким смотрели отснятый материал, позвал я и Андрея Тарковского, который попался мне в коридоре: он в нашем объединении снимал «Иваново детство». Досмотрели до сцены, как боцман пинает волны.
– Выкинь ты эту муть, – сказал Конецкий. – Гениальные метафоры пусть студенты первого курса ВГИКа снимают.
– Может, ты и прав, – согласился я.
– Ни в коем случае! – воскликнул Тарковский. – Это лучшее из того, что я здесь увидел.
И сцена в фильме осталась. По двум причинам: во-первых, я уже видел материал «Иванова детства» и понял, что Тарковский кое-что в кино понимает. Ну и перед Андреевым было неудобно.
Свежие комментарии