На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Жизнь - театр

1 157 подписчиков

Свежие комментарии

  • Инна Диаманти (Брежнева)
    Рассказы Бондаренко - бездарная пошлость.Рассказы о животн...
  • Светлана Митленко
    Очень много разрушено, очень. К счастью в последнее десятилетие вроде взялись за ум. Пытаемся сохранить, то что остал...Красоты и музеи П...
  • Светлана Митленко
    Йэх... надо бы еще раз съездить туда. Подумаю как бы это сделать...Красоты и музеи П...

Оперное пение как болезнь европейничанья русского искусства. Часть 2.

Был в моей жизни пеиод, когда я близко наблюдала деятельность Института русско-славянских исследований имени Николая Яковлевича Данилевского. Вот и недавно по привычке заглянула после почти восьмилетнего перерыва на их сайт и увидела статью, мимо которой не смогла пройти равнодушно. Более того, она меня потрясла, и захотелось поделиться этим материалом. Казалось бы, утверждения ее автора,. Дмитрия Борисовича Синяговского, в прошлом моего педагога по церковному пению и друга , категоричные и шокирующие, но... Когда познакомилась с его аргументами в пользу этих выводов, то не смогла с ними не согласиться. Меня они убедили в своей истинности. Хотя я серьезно занималась вокалом, против которого восстает автор. Предлагаю и Вам сформировать и обосновать свое отношение к данному вопросу о том, является ли оперное пение органичным именно для русского искусства или это европейское заимствование - его болезнь, искажающая народные устои и традиции русского пения? может быть, многие из нас просто находятся во власти навязанных стереотипов? Тема у Дмитрия Борисовича получилась большая по объему, а сокращать ее текст мне не хочется. Посему разделю ее на несколько частей.

ЧАСТЬ1

В статье рассматривается возникновение и становление западноевропейской оперы в свете теории культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского, раскрывается глубинная связь происхождения и технологии оперного пения с народными началами породившего её германо-романского культурно-исторического типа. На основании сопоставления культурно-исторических основ и технических приёмов итальянского пения с певческими и культурными устоями русского народа делается вывод о вредоносности для русской жизни западного пения как одного из видов болезни европейничанья.Синяговский Дмитрий Борисович

II. ДАНИЛЕВСКИЙ О ЗАИМСТВОВАНИЯХ, О БОЛЕЗНИ ЕВРОПЕЙНИЧАНЬЯ.

Огромной научной заслугой Н.Я. Данилевского является доказательство им того, что общечеловеческой цивилизации не существует. Человечество субъектом мировой истории может быть только с точки зрения религиозной, христианской. Для истории же «гражданской» или «геополитической» не существует такого субъекта как человечество, не существует также такого предмета изучения, как законы развития человечества. Человечество разделено на самобытные цивилизации, или культурно-исторические типы, законы их развития и взаимодействия являются наивысшей изучаемой категорией, которая может подвергаться историческому анализу. Все культурно-исторические типы развиваются как отдельные организмы, разновременно проходя стадии становления, взросления, плодоношения и увядания, в различных сферах и областях жизни проявляя свои таланты и дарования. «Прогресс состоит не в том, чтобы все идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в разных направлениях»[13]. Согласно Н.Я. Данилевскому, индивидуальное своеобразие каждого культурно-исторического типа и особенности его исторического пути предопределены свойствами народных начал, заложенных в народах, составляющих этот тип.Данилевский показал, что эти народные начала, которые можно назвать также архетипом, генотипом, душой народа, совпадают у народов одного культурно-исторического типа, но не передаются от народов одного типа народам другого типа[14]. Пересадка души одного народа другому невозможна, как невозможна пересадка души одного человека другому. Попытка замещения народных начал другими может привести лишь к гибели подопытного народа, но ни в коей мере не к его метаморфозе.Переходя к рассмотрению оперного пения как основного предмета исследования в рамках данной работы, в первую очередь необходимо ответить на вопрос, является ли вредоносным пересаживание на русскую почву итальянской театральной и оперной культуры, которое произошло, как известно во второй половине XVII века[15]. Почему данное заимствование неполезно, ведь речь идёт о пересадке не народных начал, а, казалось бы, позитивных достижений другой цивилизации в сфере культуры? Почему вообще автор «России и Европы» квалифицирует иностранные заимствования как «болезнь»[16] и называет их такими нелестными именами как «европейничанье», «западничество», «чужеядство»?[17] Разве не могут разные цивилизации, хотя бы и отличающиеся друг от друга по своим глубинным свойствам (народным началам), без вреда для себя обогащать друг друга достижениями культуры и искусства, брать на вооружение выработанные соседями прогрессивные приёмы и формы художественного и артистического творчества?Дело в том, что пение и народные начала пребывают в единстве. Пение не просто самым тесным и гармоничным образом связано с этими началами, а является непосредственно функцией их, видимой формой их существования. Роль песни, её проистекание из души русский человек отразил в своих народных пословицах, расхожих выражениях:


Песней душа растёт.

Какова душа, такова и песня.
Не я пою, душа поет.
Сказка ложь, а песня правда.
У худой птицы худые и песни.
Песня ни в хорошую, ни в плохую минуту не оставляет человека.
Без песен мир тесен.
Песня строить и жить помогает.
Песня душа народа.Песня принимает человека в свои объятия с самых первых дней его жизни и в самых различных формах сопровождает человека во всей его дальнейшей жизни. Культурно-исторический код нации, её нравственный кодекс, житейская мудрость, специфика менталитета, эмоционального строя народа заложены, конечно, в словах песен, исполняемых и слушаемых народом. Кроме текста специфические глубинные черты народа отражаются и передаются также через материальные признаки песни – темп, ритм, мелодический, гармонический строй, тесситурный диапазон, способ голосообразования.Н.Я. Данилевский обозначает такие, как песня, проявления народных начал словосочетанием народные формы быта, а искажение этих форм ставит на первое место при изложении трёх форм европейничанья:

1. Искажение народного быта и замен форм его формами чуждыми, иностранными; искажение и замен, которые, начавшись с внешности, не могли не проникнуть в самый внутренний строй понятий и жизни высших слоев общества – и не проникать все глубже и глубже
[18].Таким образом, именно потому искажение на иностранный лад этих форм (одежды, устройства домов, домашней утвари, песен, детской литературы, детских игрушек, домашних и уличных игр, национальной кухни, взаимоотношений между членами семьи и всего образа жизни) является по Данилевскому болезнью, а не приобретением, что между народными началами (содержание) и народным бытом (форма) существует постоянная гармония, органическая связь. Эти содержание и форма чётко адекватны и гармоничны друг другу, ибо сами эти формы быта народного, общественной жизни формировались и эволюционировали как выражение и осуществление архетипических начал данного племени. В виду единства народных форм быта и народных начал как формы и содержания, замена, пересадка или искажение форм быта является ничем иным как средством пересадки и искажения самих народных начал, что согласно Н.Я. Данилевскому губительно для обладателя этих начал.Неповреждённость формы означает целостность содержания и является залогом жизнеспособности нации, успеха её на поприще исторического движения. Влияние на форму влияет на содержание, на душу. Как бы хорошо одежды ни смотрелись на чужом плече, результатом напяливания на тело народа одежд с чужого плеча становится изувечивание души народа.

Таким же образом не приводят к здоровью и благоденствию народа вторая и третья форма болезни европейничанья, которой поражена русская жизнь:

2. Заимствование разных иностранных учреждений и пересадка их на русскую почву
с мыслью, что хорошее в одном месте должно быть и везде хорошо.

3. Взгляд как на внутренние, так и на внешние отношения и вопросы русской жизни с иностранной, европейской точки зрения, рассматривание их в европейские очки, так сказать в стекла, поляризованные под европейским углом наклонения, причем нередко то, что должно бы нам казаться окруженным лучами самого блистательного света, является совершенным мраком и темнотою, и наоборот
[19].Поверхностно и невнимательно ознакомившиеся с книгой Россия и Европа критики Данилевского часто ложно интерпретируют неприятие им европейничанья как установку на национальную замкнутость, отказ от использования зарубежных достижений научно-технического прогресса и на основе этого посыла пытаются обвинять его учение в косности, изоляционизме, несовременности. Нередко встречаются и высокомерно-поверхностные критические нападки уже не на учение Данилевского, а на тех, кто разделяет его. Их пытаются уличить в лицемерии – мол, что же вы, не принимающие и отвергающие всё западное, всё иностранное, пользуетесь иностранными компьютерами, автомобилями, телефонами – откажитесь от всего этого, переходите на всё отечественное.

Отвечая и первым и вторым критикам, их в первую очередь надо призвать внимательно прочитать книгу. Данилевский не исключает возможности полезного для славянской цивилизации (как и для любой другой) черпания из багажа достижений, добытых другой цивилизацией и, более того, считает его необходимым. Только всё дело в том, что речь идёт о возможности использования именно достижений, плодов цивилизации, выработанных другим культурно-историческим типом, а не тех присущих ему основ народной жизни, о которых говорилось выше. Николай Яковлевич конкретизирует, какого именно рода достижения иного культурного типа могут и должны использоваться, являясь не только безвредными, но и приносящими пользу принимающей цивилизации – это выводы и методы положительной науки, технические приемы и усовершенствования искусств и промышленности[20]. Приведём всю содержащую данный тезис цитату из V главы:

Только при таком свободном отношении народов одного типа к результатам деятельности другого, когда первый сохраняет свое политическое и общественное устройство, свой быт и нравы, свои религиозные воззрения, свой склад мысли и чувств, как единственно ему свойственные, одним словом, сохраняет всю свою самобытность,
может быть истинно плодотворно воздействие завершенной или более развитой цивилизации на вновь возникающую. Под такими условиями народы иного культурного типа могут и должны знакомиться с результатами чужого опыта, принимая и прикладывая к себе из него то, что, так сказать, стоит вне сферы народности, т. е. выводы и методы положительной науки, технические приемы и усовершенствования искусств и промышленности. Все же остальное, в особенности все относящееся до познания человека и общества, а тем более до практического применения этого познания, вовсе не может быть предметом заимствования, а может быть только принимаемо к сведению как один из элементов сравнения – по одной уже той причине, что при разрешении этого рода задач чуждая цивилизация не могла иметь в виду чуждых ей общественных начал и что, следовательно, решение их было только частное, только ее одну более или менее удовлетворяющее, а не общеприменимое[21].

.

Мы выяснили, что теория культурно-исторических типов Данилевского не является изоляционистской, хотя чётко разграничивает, что́ может быть предметом заимствования, а что́ нет. Вместе с тем нельзя не обратить внимание на то, что в приведённой цитате в числе иностранных достижений, возможных для заимствования, Данилевский упоминает и технические приёмы, и усовершенствования искусств. О каких приёмах и усовершенствованиях искусств говорит Данилевский, и не вправе ли мы втиснуть в эту категорию итальянское академическое пение – на том основании, что оно, мол, представляет собой просто-напросто наиболее эффективную и совершенную методику развития голоса и технику пения? Ведь если итальянское bel canto – технология получения красивого и сильного звука, причём – технология, превосходящая (так принято считать) по качеству результата приёмы пения, выработанные другими народами (в том числе и русским), то тогда, согласно и логике Данилевского, и самому здравому смыслу, импорт итальянского пения в Россию вполне допустим, не несёт в себе никакого вреда.Несостоятельность данного допущения интуитивно очевидна даже для неспециалистов. Итальянская школа оперного пения не умещается в понятии «технический приём», потому что технология этой школы, основанная на так называемом «закрытом звуке»[22], одновременно является и наружной формой, в которой продукт этой школы подаётся публике. Пение закрытым звуком является конечным продуктом, которое слушатели получают в итальянской опере, а не только лишь скрытым элементом внутренней кухни подготовки певцов, используемым за стенами вокальных классов консерваторий и музыкальных училищ. Таким образом, оказывается, что в случае с пением форма неотделима от технологии, и импорт, казалось бы, эффективной иностранной технологии возможен только в виде сплава её с иностранной формой. Похоже, что эта жёсткая связка технологии и внешней формы художественного изделия – удел именно пения в отличие от других видов художественного творчества. Возьмём для примера кинооператорское и кинорежиссёрское искусство. Подготовка операторов и режиссёров кино подразумевает овладение материальным инструментарием киносъёмок (кинокамеры, осветительное, звукозаписывающее оборудование, компьютерные программы монтажа и т.д) преимущественно зарубежного происхождения – технологическое превосходство запада в этой области неоспоримо. Кроме этого невозможно быть мастером кино, не взяв на вооружение теоретические достижения западного искусства кино. Однако ни использование импортных рабочих инструментов, ни применение заимствованных у иностранных мэтров (американских, французских) приёмов киносъёмки, ни в коей мере не означает, что, как бы автор фильма ни старался снять хорошее русское патриотичное кино, в результате всё равно у него всегда будет получаться американский боевик или французская комедия.В случае же с пением, уясним окончательно – артист не может с помощью итальянского инструмента создать русское художественное произведение. Относительно успешный опыт оперного певца Дмитрия Хворостовского в исполнении неоперного репертуара не опровергает, а как раз подтверждает это утверждение, ибо его исполнение, например, военных песен, тем больше трогает сердца слушателей, чем дальше ему удаётся в пении оторваться от системы оперного звукоизвлечения, а не наоборот.

Уже упоминавшаяся Анна Нетребко, выступив в дуэте с Киркоровым с эстрадной песней[23], но исполняя её именно оперным звуком, предоставила нам прекрасную возможность сопоставить две формы пения. Абстрагируясь от сомнительности репертуара Киркорова, обратим внимание только на исполнение. Слова, пропеваемые эстрадным певцом все до одного сами ложатся на слух, понятны без всякого напряжения со стороны слушателя, в то время как для выуживания слов из генерируемого оперной певицей звукового потока требуется напрягать все органы чувств, вплоть до интуиции, и тем не менее, несмотря на эти усилия и на то, что припев был пропет звездой оперной сцены дважды, некоторые слова припева к концу песни так и остаются неразгаданными.

.

Таким образом, повторимся – используя приёмы классического вокала (закрытый звук и искажение гласных в словах), вы не сможете пленить слушателей исполнением эстрадных или народных песен. Использовать навыки академического пения вы сможете только в амплуа оперного певца.

Такой несвободы от технологии и инструментов нет ни в живописи, ни в зодчестве и архитектуре, ни в скульптуре. Данилевский приводит следующий пример заимствования греками технических приёмов скульптуры без заимствования иностранных форм и идеалов:

Чтобы достигнуть того изящества, в которое они
[художественные образы] воплотились великими художниками в век Перикла, необходимо было грекам выработать или заимствовать у более развитых народов различные усовершенствованные технические приемы. Это техническое заимствование и было сделано у финикиян, у которых греки научились материальной части лепного, литейного и скульптурного искусств. Но, заимствовав технику, они не заимствовали ни чуждых идеалов, ни способов облекать их в видимые формы. Идеалы остались народными; наружные формы, которыми облекали их, были заимствованы из народного же быта, доставившего все аксессуары, которыми греки одевали и окружали свои художественные произведения[24].

В данной части исследования мы, опираясь на научное наследие Н.Я. Данилевского, выяснили, что пение, являясь народной формой быта, неотделимой от народных начал, не поддаётся успешной трансплантации от одной цивилизации к другой, осуществление таких трансплантаций вредно для принимающего организма, это привнесение чужеродного на русскую почву, происходящее с конца XVII века, Данилевский назвал болезнью европейничанья. Мы также выяснили, что не только безобидными, но и благотворными для своей культуры могут быть заимствования достижений в области науки, техники и промышленности, а также технические приёмы искусств, и обосновали, что к этим последним (технические приёмы искусств) школа итальянского оперного пения не относится.

Тем не менее, фактом остаётся, что итальянская школа пения была в России на протяжении XVIII, XIX, XX веков (!!!) образцом и идеалом высшего общества, и основой подготовки вокалистов-исполнителей классического жанра. Таковой эта школа остаётся и по сей день. Чем же обуславливается и в чём конкретно заключается несовместимость этого стиля пения с русским (славянским) характером?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

______________________________________

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА

[13] Данилевский Н.Я. «Россия и Европа». С. 73.
[14] «Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Каждый тип вырабатывает ее для себя при большем или меньшем влиянии чуждых, ему предшествовавших или современных цивилизаций» – 3-й закон развития культурно-исторических типов. Данилевский Н.Я. «Россия и Европа». С.77.
[15] Первые театральные представления и пьесы с ариями и хорами стали устраиваться при дворе царя Алексея Михайловича в 1670-х годах с подачи приближённого к царю Артамона Матвеева, поклонника западных обычаев, женатого на голландке. (Подробно об этом см.: Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей. М.,1991. Книга 2, с.152)
[16] XI глава книги «Россия и Европа» озаглавлена «Европейничанье – болезнь русской жизни».
[17] И в очень удручающих тонах описывает, к чему приведёт развитие этой болезни, если и дальше не обращать на неё внимание: Русская жизнь «одержима, однако же, весьма серьезною болезнью, которая также может сделаться гибельною, постоянно истощая организм, лишая его производительных сил. Болезнь эта тем более ужасна, что (подобно собачьей старости) придает вид дряхлости молодому облику полного жизни русского общественного тела и угрожает ему если не смертью, то худшим смерти бесплодным и бессильным существованием». (Данилевский Н.Я. «Россия и Европа». С. 222.)
[18] Данилевский Н.Я. «Россия и Европа». С. 226.
[19] Там же.
[20] Закономерна постановка вопроса о допустимости и благотворности заимствований также и в религиозной сфере, каковым стало восприятие славянскими народами христианства от греков (первоначальной почвой христианства была еврейская культура). Но рассматривать этот вопрос необходимо учитывая его специфичность и обособленность – религиозная сфера не вписывается в категорию достижений цивилизации, или народных форм быта, ибо она представляет собой нечто значительно большее, а именно – сферу отношений человека с Богом. Кроме того, неординарным обстоятельством в заимствовании нашим народом православия была промыслительная созвучность свойств наших народных начал основным нравственным догмам христианского учения.
[21] Данилевский Н.Я. «Россия и Европа». С 85.
[22] Технология закрытого звука будет рассмотрена в другой части статьи.
[23]
[24] Данилевский Н.Я. «Россия и Европа». С. 229.

Картина дня

наверх