УТЕС СТЕНЬКИ РАЗИНА
Музыка А. Рашевской
Слова А. Навроцкого
Есть на Волге утес, диким мохом оброс
Он с вершины до самого края;
И стоит сотни лет, только мохом одет,
Ни нужды, ни заботы не зная.
На вершине его не растет ничего,
Только ветер свободный гуляет,
Да могучий орел свой притон там завел
И на нем свои жертвы терзает.
Из людей лишь один на утесе том был,
Лишь один до вершины добрался,
И утес человека того не забыл,
И с тех пор его именем звался.
И хотя каждый год по церквам на Руси
Человека того проклинают,
Но приволжский народ о нем песни поет
И с почетом его вспоминает.
Раз, ночною порой, возвращаясь домой,
Он один на утес тот взобрался
И в полуночной мгле на высокой скале
Там всю ночь до зари оставался.
Много дум в голове родилось у него,
Много дум он в ту ночь передумал.
И под говор волны, средь ночной тишины
Он великое дело задумал…
И задумчив, угрюм от надуманных дум,
Он наутро с утеса спустился,
И задумал пойти по другому пути, -
И идти на Москву он решился.
Из песенника 1990-х годов, - без указания автора музыки
Чарочка моя серебряная. Народные песни за праздничным столом. Песенник. Редактор В. М. Григоренко. М., Кифара, 2006.
Песня «Есть на Волге утёс…» или русская Марсельеза, как стали называть ее революционеры-народники, написана двести лет спустя после восстания Степана Тимофеевича.
То ли бандит, то ли бунтовщик, то ли террорист, то ли оппозиционер, которого четвертовали с особой жестокостью ровно 345 лет назад (в 1671 г.). Удивительно, но время правления Алексея Михайловича называется «бунташным», в отличие от имени, усвоенного в истории этому царю.
Для меня до сих пор остается загадкой, почему правление второго Романова закончилось открытым народным бунтом против установившейся системы правления, а сам царь почему-то назван «Тишайшим».
Хотя именно с этим царем в Россию пришли крепостное право, обнищание народа, бессрочные сыски беглых крестьян, бунты, война, церковный раскол и, как последняя кровавая точка его тихого правления, восстание Стеньки Разина.
Песня давно стала считаться народной, хотя точно известно авторство и время создания. Народные версии почти не отличаются от авторской. Стихотворение Навроцкого впервые появилось в петербургском журнале "Вестник Европы" в 1870 году, № 12, легально. В следующем году в том же журнале (1871, № 5) была опубликована хроника Навроцкого "Стенька Разин". Дальнейшее бытование текста в значительной степени связано с революционной традицией. В 1873 г. хроника Навроцкого была переиздана русскими революционерами в Женеве (под заглавием "Вольный атаман Степан Тимофеевич Разин", с изменениями и без указания автора), а два отрывка включены в изданный тогда же революционный "Песенник" (Женева, 1873). Стихотворение "Есть на Волге утес" завершало нелегальные издание хроники. В России шла подготовка "хождения в народ" (1874-1875 гг.), и оба эти книжки активно использовались для пропаганды в крестьянской стреде. "Хождение в народ" потерпело крах, но многие агитационные песни прижились.
Александр Александрович Навроцкий, генерал-лейтенант, крупный военный юрист и чиновник.
Идеализированное представление об образе Степана Разина в хронике Навроцкого, восходящее к монографии Н. И. Костомарова «Бунт Стеньки Разина» (1858), привлекало революционных демократов 1870—1880-х годов. Прославление подвига Разина содержится, к примеру, в анонимной статье «Песни о Степане Разине» в журнале «Работник». Женева. 1875, № 3. С. 1—4. Ср. также поэму С. Синегуба «Стенька Разин» («Русская литература». 1963, № 4. С. 171—174 и в сб. «Агитационная литература русских народников: Потаенные произведения 1873—1875 гг.». Л., 1970. С. 416—433).
Музыка к песне написана А. Рашевской, а позднее (1896) самим Навроцким ("Утес на Волге. Музыкальная картина").
Автор песни и стихов - Александр Александрович Навроцкий, генерал-лейтенант, крупный военный юрист и чиновник. Писать он стал в тридцать лет, продолжив после выхода в отставку. Писал очень много: пьесы, стихи, былины и все - на сюжеты древнерусской истории. В 1879-83 годах стал издателем и редактором журнала «Русская речь», к которому привлек немало известных писателей, например, Ивана Гончарова и Николая Данилевского.
Правда, через четыре года Навроцкий разорился, истратив все свое состояние на издание журнала. Во второй половине шестидесятых Александр Александрович был довольно известным в литературных кругах, но в историю литературы вошел как автор всего трех стихотворений – о Стеньке Разине, Ермаке и о судьбе воли на Руси.
И произошло это во многом благодаря большой популярности, которую стихи приобрели среди революционной молодежи. Но сам автор вскоре резко поправел и стал исповедовать консервативные, если не сказать реакционные, взгляды, считая самодержавие, православие,народность – тремя столпами, на которых стоит и будет стоять Россия.
Не случайно, что в начале XX века он становится основателем черносотенного движения. Зная это, тем более удивительно, что песня превратилась в гимн русских революционных демократов: «Утес…» был любимой песней народовольца Александра Ульянова. Но в это время сам автор стихов уже относился ко всем новым веяниям – атеизму, прогрессивной литературе, западникам, нигилистам, революционерам разного толка – резко отрицательно и меньше всего хотел революции.
Иногда он критиковал всевластие бюрократов, но искренне считал царя народным благодетелем. Стихи быстро стали народной песней, которую начали использовать в революционной пропаганде. Музыку к песне написала Александра Рашевская, собравшая ее из разных мелодий. Позднее музыку к стихам написал и сам автор, но она не прижилась.
Через три года после публикации «Утеса…» революционеры нелегально издают ее в Женеве вместе с отредактированной революционерами хроникой «Стенька Разин», но имени автора на нем уже нет. Так песня превратилась в русскую Марсельезу, которую пели в революционном подполье.
После революции имя автора песни не нигде упоминалось. Очевидно, из классовых соображений и монархических взглядов Навроцкого. Правда, печатать песню не перестали в силу революционно-народного ее содержания. В авторском варианте песня имеет тринадцать строф, из которых поется только семь, а то и меньше.
ВАРИАНТЫ (3)
1.
Есть на Волге утес, диким мохом оброс
Он с вершины до самого края,
И стоит сотни лет, только мохом одет,
Ни нужды, ни заботы не зная...
На вершине его не растет ничего,
Там лишь ветер свободный гуляет,
Да могучий орел свой притон там завел
И на нем свои жертвы терзает.
Из людей лишь один на утесе том был,
Лишь один до вершины добрался.
И утес человека того не забыл -
И с тех пор его именем звался.
И хотя каждый год по церквам на Руси
Человека того проклинают,
Но приволжский народ о нем песни поет
И с почетом его вспоминает.
Раз ночною порой, возвращаясь домой,
Он один на утес тот взобрался
И в полуночной мгле на высокой скале
Там всю ночь до зари оставался.
Много дум в голове родилось у него,
Много дум он в ту ночь передумал,
И под говор волны, средь ночной тишины,
Он великое дело задумал.
Но свершить не успел он того, что хотел,
И не то ему пало на долю;
И расправой крутой да кровавой рукой
Не помог он народному горю.
Не владыкою был он в Москву привезен,
Не почетным пожаловал гостем,
И не ратным вождем, на коне и с мечом,
Он сложил свои буйные кости...
И Степан, будто знал, никому не сказал,
Никому своих дум не поведал,
Лишь утесу тому, где он бы, одному
Он те думы хранить заповедал.
И поныне стоит тот утес, и хранит
Он заветные думы Степана;
И лишь с Волгой одной вспоминает порой
Удалое житье атамана.
Но зато, если есть на Руси хоть один,
Кто с корыстью житейской не знался,
Кто свободу, как мать дорогую, любил
И во имя ее подвизался, -
Пусть тот смело идет, на утес тот взойдет,
Чутким ухом к вершине приляжет,
И утес-великан все, что думал Степан,
Все тому смельчаку перескажет.
Две последние строки куплетов повторяются
Такун Ф. И. Славянский базар. – М.: «Современная музыка», 2005. - без подписи. В сб.: Ах, зти черные глаза. Сост. Ю. Г. Иванов. Муз. редактор С. В. Пьянкова. Смоленск: Русич, 2004, этот же вариант (текст и ноты) дан с подписью: "слова А. Навроцкого, напев А. Рашевской".
2. Есть на Волге утес
Есть на Волге утес,
Диким мохом оброс
Он с боков до подножного края.
На вершине его
Не растет ничего,
Только ветер свободный гуляет.
Там один лишь орел,
Он притон себе завел
И кровавую пищу терзает.
Записана от Емельяновой П. С., г. Каскелен, в 1977 г. Неполный вариант стихотворения А. А. Навроцкого. См.: Новикова, № 36, стр. 477.
Багизбаева М. М. Фольклор семиреченских казаков. Часть 2. Алма-Ата: «Мектеп», 1979, № 294.
3. 
Есть на Волге утес, диким мохом оброс
От вершины до самого края,
И стоит сотни лет, только мохом одет,
Ни нужды, ни заботы не зная...
Из людей лишь один на утесе том был,
Лишь один до вершины добрался,
И утес человека того не забыл
И с тех пор его именем звался...
Раз, ночною порой, возвращаясь домой,
Он один на утес тот взобрался
И в полуночной мгле на высокой скале
Там всю ночь до зари оставался.
Много дум в голове родилось у него,
Много дум он в ту ночь передумал, -
И под говор волны, средь ночной тишины,
Он великое дело задумал.
Но свершить не успел он того, что хотел,
И не то ему пало на долю.
И расправой крутой да кровавой рукой
Не помог он народному горю.
Не владыкою был он в Москву приведен,
Не почетным пожалован гостем,
А в постыдном бою с мужиком-палачом
Он сложил свои буйные кости.
И поныне стоит тот утес и хранит
Все заветные думы Степана,
И лишь с Волгой одной вспоминает порой
Удалое житье атамана.
Русские народные песни. ПУРККА, т. 1. М., 1936, с. 12. Приводится по: Соболева Г. Г. Россия в песне. Музыкальные страницы. 2-е изд., М., Музыка, 1980.
АВТОРСКИЙ ТЕКСТ
(три отрывка хроники Навроцкого, использованные революционерами и получившие широкое распространение)
<1>
Есть на Волге утес, диким мохом оброс
Он с боков от подножья до края,
И стоит сотни лет, только мохом одет,
Ни нужды, ни заботы не зная.
На вершине его не растет ничего,
Там лишь ветер свободный гуляет,
Да могучий орел свой притон там завел
И на нем свои жертвы терзает.
Из людей лишь один на утесе том был,
Лишь один до вершины добрался,
И утес человека того не забыл,
И с тех пор его именем звался.
И хотя каждый год по церквам на Руси
Человека того проклинают,
Но приволжский народ о нем песни поет
И с почетом его вспоминает.
Раз ночною порой, возвращаясь домой,
Он один на утес тот взобрался
И в полуночной мгле, на высокой скале
Там всю ночь до зари оставался.
Много дум в голове родилось у него,
Много дум он в ту ночь передумал.
И под говор волны, средь ночной тишины
Он великое дело задумал.
И, задумчив, угрюм от надуманных дум,
Он наутро с утеса спустился
И задумал идти по другому пути,
И идти на Москву он решился.
Но свершить не успел он того, что хотел,
И не то ему пало на долю;
И расправой крутой да кровавой рекой
Не помог он народному горю.
Не владыкою он был в Москву приведен,
Не почетным пожаловал гостем,
И не ратным вождем, на коне и с мечом,
А в постыдном бою с мужиком-палачом
Он сложил свои буйные кости.
И Степан, будто знал, никому не сказал,
Никому своих дум не поведал;
Лишь утесу тому, где он бы, одному,
Он те думы хранить заповедал.
И поныне стоит тот утес и хранит
Он заветные думы Степана;
И лишь с Волгой одной вспоминает порой
Удалое житье атамана.
Но зато, если есть на Руси хоть один,
Кто с корыстью житейской не знался,
Кто неправдой не жил, бедняка не давил,
Кто свободу, как мать дорогую, любил
И во имя ее подвизался,
Пусть тот смело идет, на утес тот взойдет
И к нему чутким ухом приляжет,
И утес-великан всё, что думал Степан,
Всё тому смельчаку перескажет.
<1870>
«Вестник Европы». 1870, № 12, под загл. «Утес Стеньки Разина», в цикле «Из волжских преданий», подпись: Н. А. Вроцкий. Печ. по Навроцкий А. А. Вольный атаман Степан Тимофеевич Разин. Женева, 1873, где опубл. в качестве концовки драматической хроники.
Вольная русская поэзия XVIII-XIX веков. Вступит. статья, сост., вступ. заметки, подг. текста и примеч. С. А. Рейсера. Л., Сов. писатель, 1988 (Б-ка поэта, БС)
Если верить современным публикациям, написано ок. 1864 г. (см.: Русская поэзия XIX – начала XX в. Сост. Н. Якушин – М.: Худож. лит., 1987. - (Б-ка учителя)). Стихотворение пользовалось огромной популярностью в среде молодежи; в частности, его очень любил народоволец Александр Ульянов, старший брат Владимира Ульянова-Ленина (см.: Елизарова-Ульянова А. И. Воспоминания об Александре Ильиче Ульянове. М., 1931. С. 45).
<2>
Было времечко, время давнее,
Время давнее, время славное:
На Руси жила Воля-матушка;
Никого она не боялася,
И никто не смел обижать ее.
Как по селам, по богатым городам
Без боязни все расхаживали,
Перед Юрьевым, перед славным вольным днем
От лихих бояр да перехаживали,
Выбирали кто кого хотел
И служили кому вздумалось.
Не понравится — и не нудятся,
Год промаются, год потрудятся,
А придет пора — не останутся:
Воле-матушке всяк поклонится
И пойдет туда, куда хочется.
Было времечко, время вольное,
Время вольное, переходное.
Но пришла на Волюшку невзгодушка,
Юрьев день у бедной Воли отняли
И детей ее, людей свободных,
В кабалу по смерть боярам отдали.
От бояр ушла во дремучий лес,
Во сыром бору схоронилася,
С темной ноченькой породнилася.
Ходит по лесу, по глухим местам,
С бурей грозною потешается,
С частым дождичком по корням стучит,
А в осенний день, в непогодушку,
Тянет песенку про невзгодушку
Или по полю с вихрем кружится,
Или по небу, с ветром буйныим,
Тучи черные разгонять учнет –
Не мешали бы, непроглядные,
Красну солнышку светить на землю.
А иной порой залетит в село,
Зашумит в трубе, застучит в окно
И шепнет тому, кому надобно,
Кто на барщине от работы мрет:
«Аль забыл меня, крепостной народ!
Позови, смотри, коль понадоблюсь,
Коль пора придет старый счет свести!»
Ходит много лет, не стареется;
И давно уж ждет, не пришла ль пора,
Не отыщется ль богатырь какой
И забытую, и заглохшую
Пустит Волюшку на крещеный свет.
И дождалася. С Дону тихого
Атаман Степан Тимофеевич
Крикнул грозный клич! гаркнул с посвистом!
И сошлись к нему добры молодцы,
Слуги верные Воли-матушки!
А за ними вслед и сама она
Долго ждать себя не заставила!
Лишь заслышала — встрепенулася!
Птицей вольною обернулася!
Прилетела к нам, поселилася,
Добрым молодцам полюбилася!
Атаман ее принял с почестью;
Погулял он с ней, понатешился!
Перемолвился да условился
С того времени вместе путь держать.
Где пройдет атаман, там и Воле быть!
-
Мы не воры, не разбойнички,
Атамановы работнички,
Есауловы помощнички.
Мы веслом махнем — корабли возьмем!
Х о р
Жги!
Кистенем махнем — караван собьем!
Жги!
А ножом махнем — всех бояр побьем!
Жги!
<1871>
«Вестник Европы». 1871, № 5, подпись: Н. А. Вроцкий. «Песенник». Женева, 1873, под загл. «Воля-матушка», без подписи. Печ. по Навроцкий А. А. Вольный атаман Степан Тимофеевич Разин. Женева, 1873.
Вольная русская поэзия XVIII-XIX веков. Вступит. статья, сост., вступ. заметки, подг. текста и примеч. С. А. Рейсера. Л., Сов. писатель, 1988 (Б-ка поэта. Большая сер.)
Стихи песни написаны на основании предания, которого А.А.Навроцкому рассказал рыбак-крестьянин, о чем автор поведал в одном из своих рассказов. Речь идет о таинственном утесе, о котором в народе ходили легенды и мистические истории. Утес существует на самом деле и находится на границе между Волгоградской и Саратовской областью.
Он разделен пополам оврагом с названием «Невольничьего» или «Дурманного». О нем тоже ходят страшные истории. С юга к утесу примыкает Дурман-гора, в которой есть несколько старообрядческих пещер. Согласно легенде, на вершине утеса располагался штаб атамана. Он с высоты выслеживал корабли купцов, направлял на них своих бойцов и грабил.
При этом пленников сбрасывали в тот самый "Невольничий" овраг. На этом месте, согласно той же легенде, он утопил в Волге персидскую княжну. Сложились и другие легенды как об утесе, так и и о Дурман-горе. Рассказывают, что якобы два бурлака, взобравшись на утес, увидели дверь, ведущую под землю.
Они вошли в нее и перед их глазами предстала светлица, вся обставленная иконами, драгоценностями, мешками с золотом и стеклянным гробом посередине. Помолившись на икону, один из бурлаков разбил гроб, и из него встала живая Марина Мнишек, которую бурлак начал стегать, а второй – его останавливать. Тогда какая-то нечистая сила отбросила этого бурлака за дверь, а сама дверь бесследно исчезла вместе с его другом.
Говорили и о том, что в этих местах ходит призрак Степана Разина, неоднократно являвшийся местным жителям, а также, якобы на Дурман-горе есть клад с награбленными драгоценностями и золотом. Крестьяне пошли его искать на гору, но через некоторое время с ними начали происходить удивительные вещи: на них кинулось стадо бешеных коров, а потом началась буря, из которой показалось трое разбойников.
Фото утеса Степана Разина
Крестьяне кинулись бежать. На другой день в яме уже ничего не оказалось. Но эту загадку ученые все-таки разгадали: об аномалиях Дурман-горы. Оказалось, что в этих местах очень сильное электромагнитное излучение, которое является следствием когда-то существовавшего здесь вулкана. Так что то, о чем рассказывается в песне «Есть на Волге утёс», это не просто игра воображения поэта, а вполне реальная история.
"Есть на Волге утес" - Леонид Харитонов и Ансамбль им. Александрова (1965)
Юрий Гуляев - Есть на Волге утёс (студийная запись 1969г)
Хор имени Пятницкого
Кубанский Казачий Хор и Виктор Сорокин - Есть на Вольге утёс
Мужской хор МИФИ
Сергей Каяцкий
Свежие комментарии