На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Жизнь - театр

1 157 подписчиков

Свежие комментарии

  • Инна Диаманти (Брежнева)
    Рассказы Бондаренко - бездарная пошлость.Рассказы о животн...
  • Светлана Митленко
    Очень много разрушено, очень. К счастью в последнее десятилетие вроде взялись за ум. Пытаемся сохранить, то что остал...Красоты и музеи П...
  • Светлана Митленко
    Йэх... надо бы еще раз съездить туда. Подумаю как бы это сделать...Красоты и музеи П...

Великие истории любви. Жена-декабристка Александра Муравьева

Это были очень разные женщины: по своему социальному положению и по возрасту, по характеру и по уровню образования… Но объединяло их одно: они пожертвовали всем ради того, чтобы быть рядом с мужьями в годы испытаний.
В этой теме мы коснемся судьбы  Александры Муравьевой, которая умерла первой из трех жен декабристов.Слева – литография с портрета Никиты Муравьёва кисти П.Соколова, 1822 года. Справа – портрет его жены, Александры Муравьёва, кисти того же художника, только 1826 года.
Декабристы называли Александру Муравьеву своим ангелом-хранителем. В ней действительно было что-то поэтически-возвышенное, хотя и была она простодушна и необыкновенно естественна в отношениях с людьми. Николай Басаргин писал, что из их среды смерть избрала «жертву самую чистую, самую праведную»; Мария Волконская считала её «святой женщиной, которая умерла на своём посту»; Николай Лорер выразил мнение всех заключённых декабристов в словах: «общая наша благодетельница».
В среде декабристов за Александриной Муравьёвой навсегда закрепилось звание “первомученицы”.

Надеясь на снисхождение императора, декабрист Николай Бестужев, по просьбе Никиты Муравьева, сделал не только деревянный, но и цинковый гроб (чтобы тело декабристки можно было доставить в имение её родителей). “Не политические” каторжане, нанятые комендантом Читинского рудника Лепарским для рытья могилы, откажутся брать плату и произнесут знаменитое: “Это была мать наша, она нас кормила, одевала, а теперь мы осиротели…”
Николай I, извещенный о судьбе Муравьевой, наконец-то распорядится разрешить ссыльным выходить из острога и ежедневно посещать жён дома. Но он же неоправданно жестоко запретит перезахоронение Муравьевой и прикажет теперь уже вдовцу Никите Муравьеву вернуться обратно в тюрьму. И это при том, что прошения Е.Ф. Муравьевой, самого Н.М. Муравьева и сестёр А.Г. Муравьевой о возвращении её дочери Софьи, в 1832 потерявшей мать, из Сибири в Москву (6.1.1833, 30.3.1839, 20.6.1839, 26.6.1839) императором неизменно отклонялись.
В конечном итоге, комендант Лепарский (удивительно чуткий, деликатный и снисходительный человек, которого все декабристы и их жёны всегда вспоминали с благодарностью и уважением), на свой страх и риск, разрешил Никите Муравьёву жить не в тюрьме, а в посёлке, с 3-летней дочерью. Во время его работы в руднике девочку по очереди нянчили все жены декабристов, так что она, со временем, стала в какой-то степени дочерью всех, кто знал и любил её мать.
Спустя какое-то время, когда из Петербурга пришёл очередной отказ перенести прах Александры Григорьевны в Тагино, Никита Михайлович и Николай Бестужев спроектировали и построили часовню с неугасимой лампадой над могилой декабристки.
Склеп-часовня А. Г. Муравьёвой, построенная по проекту Н. А. Бестужева. Здесь также похоронены дочери Муравьёвых — Ольга и Аграфена и младенец Иван Фонвизин. Перед склепом — надгробие дочери Анненковых Анны.

Нонушка (Софья Муравьёва) – единственная дожившая до взрослого возраста дочь декабриста Никиты Муравьёва и его жены, Александры Муравьёвой. Фото сделано в середине 1850-х годов, здесь она уже Софья Никитична Бибикова.
Все дети Муравьёвых, оставленные матерью в Москве, прожили либо недолго, либо несчастливо. Единственный сын, Михаил (1825-1828), скончался 3-летним. Третья по старшинству дочь, Елизавета (1826-1844), умерла в возрасте 18-ти лет. Их первенец, дочь Екатерина (1823-1870), была душевнобольной.

Ангел утешения Александра Муравьева

Жена-декабристка Александра МуравьеваПортрет Александры Григорьевны Муравьевой (1804–1832), урожденной графиня Чернышева. Художник-декабрист Н.А.Бестужев. 1832 г. Бумага на картоне, акварель

Муравьевва (графиня Чернышова) Александра Григорьевна (1804-22 ноября 1832)
Жена Никиты Михайловича Муравьёва (1795-1843), родная сестра Захара Григорьевича, граф Чернышева (1796-1862), кузина по отцовской линии Фёдора Фёдоровича Вадковского (1800-1844) и невестка Александра Михайловича Муравьёва (младший брат её мужа, 1802-1853) декабристов.
Российский дворянский род графов Чернышевых происходит от украинского шляхетского рода Чернецких (Чернецькі), который с давних времён входил в число шляхетских фамилий королевства Галиции и Лодомерии. Его первый представитель в Московском княжестве, шляхтич Иван Михайлович Чернецкий, в 1493 году выехал из Польши на службу к великому князю московскому Иоанну Васильевичу, и со временем, на новой родине, стал писаться ЧернЫшевым (с ударением на второй слог).Прабабушка Александры Муравьёвой, “Авдотья бой-баба”, и её муж-рогоносец, Григорий Чернышев. Авторы портретов неизвестны.

Декабристка (как и её брат-декабрист) вполне могла быть потомком Петра I – её прабабушка по отцу, Авдотья Ивановна Чернышева (урождённая Ржевская, что в данном случае особенно занимательно)(1693-1747) – была одной из любимых “метресс” императора, который прозвал её “Авдотья бой-баба” (именно под таким прозвищем она и была известна в российском высшем обществе своего времени) с пятнадцати лет. В 1710 году, в 17 лет, Пётр I выдал её замуж за своего денщика, Григория Чернышева, однако интимные отношения со своей “метрессой” поддерживал до самой смерти. Современники нисколько не сомневались, что семеро её детей (из восьми), которые родились при жизни царя, прабабушка Муравьёвой родила от него. Косвенным свидетельством чему служит то обстоятельство, что всем её новорожденным сыновьям Пётр I жаловал “на зубок” значительные суммы денег и деревни. Репутация у Авдотьи была такая, что мемуаристы даже обвиняли её в смерти императора: «Пётр умер от осложнения пузырного песка болезнью, причинившей смерть Франциску I <считается, что он умер от сифилиса>, королю Франции. Некоторые утверждают, что виновницей этой болезни была госпожа Чернышева». Впрочем, это были всего лишь слухи – после смерти императора прабабушка декабристки прожила ещё 22 года, и родила за это время, как минимум, одного ребёнка.

Александра (или Александрина, как её обычно называли родные и друзья) родилась в одном из самых богатейших семейств Российской империи своего времени, и была третьим по старшинству ребёнком из семи детей своих родителей – старшего сына и шести дочерей. Её отец, граф Григорий Иванович Чернышев (1762-1831), обер-шенк <придворный чин II класса в Российской империи, в его распоряжении находились дворцовые запасы вин и других напитков> русского императорского двора, единственный сын и наследник генерал-фельдмаршала Ивана Чернышева, бонвиван и чудак, растративший значительную часть легендарного чернышевского состояния. Театрал-любитель, певец-дилетант, автор литературных опытов.
Поскольку в своём поколении отец декабристки был старшим представителем рода по мужской линии, то унаследовал не только состояние отца, но и майорат, учреждённый его бездетным дядей Захаром Григорьевичем Чернышевым (1722-1784), вместе с его огромным состоянием. Этот самый майорат сыграл в дальнейшем трагическую роль в судьбе единственного сына Григория Ивановича, Захара.

Родители Александры Муравьёвой (Чернышевой) в молодости, за три года до свадьбы (оба портрета написаны в 1793 году). Её отцу здесь около 32 лет (художник Э.Виже-Лебрён). Матери – около 20 (портрет работы Жана-Луи Вуаля).

Мать декабристки, графиня Елизавета Петровна (урождённая Квашнина-Самарина) (1773-1828), по материнской линии была потомком знатного украинского шляхетского рода Волынских. За год до своей свадьбы, в 1795 году, была пожалована во фрейлины к императрице Екатерине II. В 1813 году была пожалована в кавалерственные дамы ордена Святой Екатерины меньшего креста. Была женщиной с сильным характером, граничившим даже со строгостью в деле семейного управления. После того, как у неё на глазах, в семейном имении графов Чернышевых, 20-го декабря 1825 года по делу декабристов, в один день были арестованы её сын и зять (все члены семьи съехались, чтобы вместе встретить Рождество), пережила инсульт, вследствие которого до конца жизни оставалась частично парализованной, и прожила в таком состоянии недолго – три года. Умирая, мать декабристки попросила дочерей не соблюдать годичного траура после её смерти, и в назначенное время сыграть две уже назначенные свадьбы (самой старшей дочери, Софьи, и третьей по старшинству, Елизаветы). Её последняя воля была исполнена.

Все дети Чернышевых получили блестящее домашнее образование, для них в Тагино (семейное поместье недалеко от Орла) приглашались самые лучшие учителя французского языка, музыки и рисования. Кроме этого, по настоянию их отца – фанатичного меломана, дети учились актёрскому мастерству, риторике и стихосложению. В вопросах воспитания родители приветствовали определённое свободомыслие – о девочках Чернышевых друзья семьи позже говорили, что у них в комнатах на том месте, где должна висеть икона, висит портрет Байрона (в то время это было не просто смело – это было даже вызывающе).

Несмотря на огромное состояние, финансовые дела Чернышева были весьма запутаны. Муж его сестры, Фёдор Фёдорович Вадковский (отец декабриста), во время управления их делами присвоил 93 тыс. рублей. В 1798 году Григорий Иванович пытался их с него взыскать, но не имея на платёж этой суммы, Вадковский прибегнул к неблаговидному способу. Для расплаты он по дешёвой цене скупил векселя графа Чернышева.

По указу Павла I, благоволившего отцу декабристки, над имуществом Григория Ивановича была учреждена опека, несмотря на то, что он был вполне дееспособен, уже женат и имел детей. К этому времени долги его достигли уже 2 миллионов рублей. Благодаря всяким льготам правительства и стараниям Державина (того самого – который, однако, в 1802-1803 годах был министром юстиции Российской империи) долги были уплачены, и в 1806 году опека была снята, причём сам Чернышев получал от опеки 75 тысяч рублей в год, что давало ему возможность вести праздную и обеспеченную жизнь. Однако же, по словам Державина, освобождённый от опеки Чернышев скоро сумел наделать долгов чуть ли не вдвое больше, чем прежде.

Подробности знакомства графини Александрины Чернышевой и её мужа, Никиты Муравьёва, не дошли до наших дней. Однако, их активная переписка уже в качестве супругов (как раз она почти полностью сохранилась), не оставляет никаких сомнений, что их брак был заключён 22-го февраля 1823 года (жениху было 27, невесте – 18-19) по взаимной большой любви.
Слева – литография с портрета Никиты Муравьёва кисти П.Соколова, 1822 года. Справа – портрет его жены, Александры Муравьёва, кисти того же художника, только 1826 года.

Никита Михайлович Муравьёв (1795-1843) – капитан Гвардейского генерального штаба. С февраля 1812 года – коллежский регистратор в департаменте министерства юстиции. В начале войны 1812 года убежал из дома в действующую армию, в которую официально зачислен прапорщиком свиты по квартирмейстерской части в июле 1813 года. Прошёл всю военную кампанию 1813-1814 годов (Дрезден, Лейпциг – награжден орденом Анны 4 ст., Гамбург – награжден орденом Владимира 4 ст.), находился в Париже до ноября 1815, подпоручик – 07.03.1816, прикомандирован к Гвардейскому корпусу, с которым находился в Москве с августа 1817 до 1818, поручик – 30.08.1818, уволен в отставку по прошению – 13.01.1820, вступил снова в службу в Гвардейский генеральный штаб – 01.10.1821, штабс-капитан – 22.04.1823, исполнял обязанности дивизионного квартирмейстера 2 гвардейской пехотной дивизии (начальник штаба при вел. кн. Николае Павловиче), капитан – 22.7.1825.
Масон, один из основателей Союза спасения, член Коренного совета Союза благоденствия, член Верховной думы Северного общества и правитель его, автор проекта конституции.
Арестован – 20.12.1825 в имении тестя Г.И. Чернышева – селе Тагино Орловской губернии, привезён к московскому генерал-губернатору – 23.12, доставлен в Петербург на главную гауптвахту – 25.12, 26.12 переведен в Петропавловскую крепость («посадить по удобности под строжайший арест, дать, однако, бумагу») в №4 бастиона Анны Иоанновны.
Осужден по I разряду и по конфирмации 10.07.1826 приговорен в каторжную работу на 20 лет, срок сокращен до 15 лет – 22.08.1826. Отправлен в Сибирь — 10.12.1826.
Прибыл в Читинский острог – 28.01.1827, прибыл в Петровский завод в сентябре 1830, срок сокращен до 10 лет – 08.11.1832, по указу 14.12.1835 обращен на поселение в село Урик Иркутского округа, выехал из Петровского завода – 18.06.1836, прибыл в Иркутск – 04.07.1836, поселился в выстроенном себе в Урике доме – 1837.Михаил Никитич Муравьев - отец и дядя четырех декабристов: Никиты и Александра - сыновей и Михаила Лунина с Артамоном Муравьевым - племянников.

Никита сыном выдающегося просветителя и либерала своего времени, Михаила Никитича Муравьёва (1757-1807) – литератора, сенатора (1800), товарища (заместителя) министра народного просвещения (1802), попечителя Московского университета (1803), академика (1806). Отец декабриста в 1785 году был приглашен Екатериной II преподавать великим князьям Александру (будущему Александру I) и Константину Павловичам русскую словесность, русскую историю и нравственную философию. В 1792 преподавал русский язык будущей императрице Елизавете Алексеевне (жене Александра I). Мать декабриста, Екатерина Фёдоровна, урождённая Колокольцова (1771-1848), была дочерью одного из самых богатых людей России, сенатора Ф.М.Колокольцова, и совершенно исключительной женщиной, всегда и во всём поддерживающей своих сыновей (оба её сына были декабристами, и получили максимальные сроки сибирской каторги). Жан Лоран Монье «Портрет Екатерины Федоровны Муравьевой рожд. баронессы Колокольцевой (1771-1848), с сыном Никитой Михайловичем (1795—1843)» и справа портрет Соколова
 
Она не боялась ни царя, ни высших чиновников империи, даже не хлопоча, а требуя всевозможных льгот и послаблений для своих детей (в российских реалиях она всё это просто покупала за взятки – благо, средства позволяли), которых считала “осуждёнными за правду”. Декабристка, которая после ареста мужа тоже развила бурную деятельность по облегчению его участи в заключении, нашла в своей свекрови соратницу и единомышленницу. Именно ей она, уезжая в Сибирь, оставила своих троих детей.А. Маньяни. Портрет графини Александры Григорьевны Чернышёвой. 1816 г.

Никиту Муравьёва арестовали 20-го декабря 1825 на глазах беременной жены (их дочь Елизавета родилась 13-го марта 1826 года) и двух, совсем маленьких, детей – двухлетней Екатерины и годовалого Михаила. А 30-го декабря Александрина Муравьёва уже была в С.-Петербурге. Где 2-го января, отвечая на покаянное письмо мужа, пишет ему ответ:
«Мой добрый друг, мой ангел, когда я писала тебе в первый раз, твоя мать не передала еще мне твое письмо, оно было для меня ударом грома! Ты преступник! Ты виновный! Это не умещается в моей бедной голове… Ты просишь у меня прощения. Не говори со мной так, ты разрываешь мне сердце. Мне нечего тебе прощать. В течение почти трех лет, что я замужем, я не жила в этом мире, – я была в раю. Счастье не может быть вечным… Не предавайся отчаянию, это слабость, недостойная тебя. Не бойся за меня, я все вынесла. Ты упрекаешь себя за то, что сделал меня кем-то вроде соучастницы такого преступника, как ты… Я самая счастливая из женщин…»

Налаженная женой и матерью Муравьёва подпольная переписка, которая охватывала, помимо брата декабриста, Александра, и брата декабристки, Захара, ещё и всех их друзей и знакомых, с которыми смелые женщины смогли наладить связь (за одно письмо они платили 50 рублей (более чем приличная сумма по тем временам) караульным) помогла ему, в том числе, и “спрятать концы в воду” – исследователи давно заметили, что в сохранившемся архиве декабриста имеются разнообразные исторические и военные записки, и отсутствуют какие-либо политические заметки. Никита Муравьёв руками своей жены успел уничтожить все имеющиеся вещественные улики.

Александрина Муравьёва выехала вслед за мужем в Сибирь третьей из декабристок, в первых числах января 1827 года. Проездом через Москву она виделась с Пушкиным, который передал ей свои стихи, адресованные декабристам «Во глубине сибирских руд…», и послание к своему лицейскому другу, декабристу Ивану Пущину – «Мой первый друг, мой друг бесценный…».
В Читинский острог Муравьёва прибыла в феврале 1827 года, преодолев почти 6000 верст за 20 дней.
Быстро ориентируясь в обстановке, Александра вначале снимает дом, затем, на деньги, приготовленные для неё свекровью, строит свой собственный, прямо напротив Читинского острога. Естественно налаживая быт, декабристка занимается самым привычным для нее занятием: сбором сведений о состоянии здоровья заключенных, их эмоциональном самочувствии, нуждах, и утешением всех, кому нужна её поддержка. Благодаря деньгам своих родителей и свекрови, она оказывала большую материальную помощь нуждающимся декабристам. Она всегда была готова оказать помощь и местному населению. “Довести до сведения Александры Григорьевны о каком-нибудь нуждающемся, было всякий раз оказать ей услугу и можно было остаться уверенным, что нуждающийся будет ею успокоен”, – вспоминал позже декабрист Иван Якушкин.
Бестужев.Читинский острог. - Акварели декабриста Бестужева
К концу 1827 года петербургское начальство, до этого “разбросавшее” декабристов по разным местам (Николай I, со словами “Отправить сюда!” просто тыкал пальцем в карту), сводит всех в Читинском остроге. К этому же времени, в Чите собираются Фонвизина, Давыдова, Нарышкина, переезжают из “Благодатского” рудника Трубецкая и Волконская. Дом Александры Григорьевны на этот период пришелся кстати, ведь он был уже более-менее обустроен, так что стал приютом и “перевалочным пунктом”. Всех она встречала, рассказывала новости и “правила жизни”, помогала устроиться в городе.

1828 год принёс Александре Григорьевне много горя. 28-го февраля скончалась её мать, а позже она получила известие о смерти в Москве своего единственного 3-ёх летнего сына Михаила.
Ноннушка (Софья) Муравьёва, 1833-35 гг., рисунок Бестужева. Первый ребёнок, рождённый на каторге
15-го марта 1829 года в Читинском остроге у Муравьёвых родился их первый ребёнок в Сибири (и первый ребёнок в колонии декабристов вообще) – дочь Софья (родители, а вслед за ними и все декабристы, звали её Нонушкой), своим появлением на свет смягчив для Александры Григорьевны печаль от её предыдущих утрат.
Однако, для неё это событие стало последним проблеском радости перед закатом.
1831 и 1832 годы нанесли ей удары, от которых она уже не смогла оправиться.
14-го января в своём орловском имении скончался её отец, который до последнего дня всегда и во всём поддерживал свою дочь-декабристку. В том же году умерла её годовалая дочь Ольга, а в следующем, 1832 – новорожденная дочь Агриппина.
Рождение самой младшей девочки, которая прожила всего месяц, окончательно подорвало силы декабристки, которая ещё за полгода до смерти, 27-летней женщиной, писала своей свекрови:
«Я старею, милая маменька, Вы и не представляете себе, сколько у меня седых волос».

А.Г. Муравьёва никогда не замыкалась в своём горе, её стараниями жизнь читинских узников делалась терпимой. Она сыграла выдающуюся роль в установлении контактов лишённых права переписки декабристов с их родными и близкими. Получая огромную материальную помощь от свекрови Екатерины Фёдоровны и из дома, она щедро помогала нуждающимся декабристам.
"Выписав" отличную аптеку, хирургические инструменты, лекарственные растения, Муравьёва организовала в Чите прекрасную больницу, значение которой - при бесчеловечных условиях содержания политических узников - трудно переоценить.
По её настоянию Николай Бестужев написал воспоминания о К.Ф. Рылееве. С помощью Александры Григоревны, обеспечившей бумагой, кистями и красками на редкость одарённого того же Бестужева, мы имеем настоящую портретную галерею первых русских революционеров. Недаром свой рассказ "Шлиссельбургская крепость" Николай Бестужев посвятил Александре Муравьёвой.

Благодаря жене и матери Никита Михайлович получил в острог большую часть своей богатой библиотеки. Проявив выдумку, Александра Григорьевна организовала получение декабристами русских и иностранных журналов.
"Мы все без исключения любили её, - утверждал декабрист Николай Басаргин, - как милую, добрую, образованную женщину и удивлялись её высоким нравственным качествам: твёрдости её характера, её самоотвержению, безропотному исполнению своих обязанностей..."

А декабрист Сергей Кривцов, покинув читинский острог, просил свою сестру: "Александре Григорьевне пиши в Читу, что я назначен в Туруханск и что все льды Ледовитого океана никогда не охладят горячих чувств моей признательности, которые я никогда не перестану к ней питать".
Посылая каждый день в тюрьму несколько блюд собственного приготовления, Муравьёва зачастую забывала об обеде для себя и своего мужа. "Довести до сведения Александры Григорьевны о каком-нибудь нуждающемся, - вспоминал декабрист Иван Якушкин, - было всякий раз оказать ей услугу, и можно было оставаться уверенным, что нуждающийся будет ею успокоен".



Муравьёва простудилась в конце октября 1832, и вот почему. С сентября 1830 года женам декабристов, у которых не было детей, было разрешено поселиться вместе с мужьями в их камерах (самим декабристам при этом было запрещено покидать тюрьму). Но у Муравьёвых была годовалая дочь, которую декабристка не имела права брать с собой в острог к её отцу. В итоге молодая женщина была вынуждена, часто наспех одетая, разрываться между мужем и дочкой, бегая туда-обратно по морозу несколько раз в день.
Её выхаживали муж, врач-декабрист Вольф, Волконская… вообще все декабристы и их жёны при малейшей возможности старались навестить и хоть как-то поддержать Александрину Муравьёву, её мужа и дочку. Да и саму болезнь она бы одолела, будь её организм покрепче… но, по воспоминаниям того периода, она сама уже не имела сил бороться за жизнь, и все шептала в бреду “как же там хорошо”. Вечером 22-го ноября 1832 года, она составила последние письма родным, завещала похоронить себя в орловском имении Тагино, рядом с родителями, и, не желая будить дочь, “простилась” с ней, поцеловав её любимую тряпичную куклу.Никита Муравьёв, 1836 год, рисунок Бестужева
Никита Муравьёв стал седым в ту ужасную ночь.
Всегда надменная и холодная, Мария Волконская в голос рыдала в сенях дома Муравьёвых. Местный священник читал молитвы над телом умершей, глотая слёзы.
Это была первая смерть в кругу декабристов, и к тому же смерть чудесного по своим душевным качествам человека, поэтому о ней осталось много упоминаний в письмах декабристок (они писали и за декабристов, т.к. самим “государственным преступникам” вести переписку было запрещено весь срок их каторги) и более поздних мемуарах.
“В эту печальную ночь никто из нас не сомкнул глаз, мы бродили из угла в угол, как отуманенные”, – запишет позже декабрист Николай Лорер.
Николай Басаргин писал, что из их среды смерть избрала «жертву самую чистую, самую праведную»; Мария Волконская считала её «святой женщиной, которая умерла на своём посту»; Николай Лорер выразил мнение всех заключённых декабристов в словах: «общая наша благодетельница».
В среде декабристов за Александриной Муравьёвой навсегда закрепилось звание “первомученицы”.Офорт Н.М.Полянского Последний путь Александры Муравьёвой, работа 1975 г.

Надеясь на снисхождение императора, декабрист Николай Бестужев, по просьбе Никиты Муравьева, сделал не только деревянный, но и цинковый гроб (чтобы тело декабристки можно было доставить в имение её родителей). “Не политические” каторжане, нанятые комендантом Читинского рудника Лепарским для рытья могилы, откажутся брать плату и произнесут знаменитое: “Это была мать наша, она нас кормила, одевала, а теперь мы осиротели…
Николай I, извещенный о судьбе Муравьевой, наконец-то распорядится разрешить ссыльным выходить из острога и ежедневно посещать жён дома. Но он же неоправданно жестоко запретит перезахоронение Муравьевой и прикажет теперь уже вдовцу Никите Муравьеву вернуться обратно в тюрьму. И это при том, что прошения Е.Ф. Муравьевой, самого Н.М. Муравьева и сестёр А.Г. Муравьевой о возвращении её дочери Софьи, в 1832 потерявшей мать, из Сибири в Москву (6.1.1833, 30.3.1839, 20.6.1839, 26.6.1839) императором неизменно отклонялись.
В конечном итоге, комендант Лепарский (удивительно чуткий, деликатный и снисходительный человек, которого все декабристы и их жёны всегда вспоминали с благодарностью и уважением), на свой страх и риск, разрешил Никите Муравьёву жить не в тюрьме, а в посёлке, с 3-летней дочерью. Во время его работы в руднике девочку по очереди нянчили все жены декабристов, так что она, со временем, стала в какой-то степени дочерью всех, кто знал и любил её мать.
Спустя какое-то время, когда из Петербурга пришёл очередной отказ перенести прах Александры Григорьевны в Тагино, Никита Михайлович и Николай Бестужев спроектировали и построили часовню с неугасимой лампадой над могилой декабристки.
На поселение в село Урик под Иркутском Никита Муравьёв вышел вдвоём с 8-летней дочерью в 1837 году (кстати, там он уже нанял для дочки гувернантку). Офорт Н.М.Полянского «Отъезд Никиты Муравьёва из Петровского Завода. Прощание с могилой жены», 2003 г.
Там же он скончался 28-го апреля 1843, в 48 лет. Никита Михайлович Муравьев проживет без жены 11 лет и будет похоронен в с. Урик – месте своего последнего поселения. Только после его смерти 14-летней Нонушке было разрешено вернуться в европейскую Россию. Её бабушка, Екатерина Фёдоровна Муравьёва, ещё успела увидеть свою внучку и определить её в июне 1843 года в женский Екатерининский институт (но под фамилией Никитина, как это было тогда обязательно для всех детей декабристов, поступающих в государственные учебные заведения, даже если их родители умерли).
История этой “декабристочки” с императрицей Александрой Фёдоровной, ставшая классикой – достоверна.
Когда императрица прибыла с визитом в Екатерининский институт, который находился под её патронажем, все воспитанницы, обращаясь к ней, называли её “MAMAN”, как это было тогда принято. И только одна юная мадемуазель “Никитина” продолжала упорно именовать её “MADAM”. На вопрос Александры Фёдоровны, почему она так поступает, дочь декабриста спокойно ответила:
– У меня только одна мама. Она умерла и похоронена в Сибири. Её звали Александра Григорьевна Муравьёва.

Нонушка (Софья Муравьёва) – единственная дожившая до взрослого возраста дочь декабриста Никиты Муравьёва и его жены, Александры Муравьёвой. Фото сделано в середине 1850-х годов, здесь она уже Софья Никитична Бибикова.

Впоследствии Нонушка (1829-1892) вышла замуж за родного племянника трёх братьев-декабристов Муравьёвых-Апостолов, Михаила Илларионовича Бибикова (1818-1881) – сына их сестры, Екатерины Ивановны, урождённой Муравьевой-Апостол.

Все дети Муравьёвых, оставленные матерью в Москве, прожили либо недолго, либо несчастливо. Единственный сын, Михаил (1825-1828), скончался 3-летним. Третья по старшинству дочь, Елизавета (1826-1844), умерла в возрасте 18-ти лет. Их первенец, дочь Екатерина (1823-1870), была душевнобольной.

Что же касается старшего брата декабристки, графа Захара Григорьевича Чернышева (1797-1862), то он загремел в Сибирь по одной-единственной причине – потому, что был первым в очереди наследников богатейшего чернышевского майората после смерти своего отца. Одним из членов Следственной комиссии по делу декабристов был генерал-адъютант, генерал от кавалерии, любимец императора, исполнявший в царствование Николая I обязанности министра обороны, Александр Иванович Чернышев (1786-1857), дальний родственник Захара Григорьевича. Он-то и загнал его “за Можай” (хотя, вообще-то, добивался его смертной казни), пользуясь своим служебным положением.
Навязываясь декабристу в родственники, генерал встретил появление его громким возгласом: “Как, кузен, и вы тоже виновны?” Остроумный Захар Григорьевич ответил: “Быть может, виновен, но отнюдь не кузен”. Когда знаменитый генерал Ермолов (кузен декабриста Василия Давыдова, дядя декабристки Марии Волконской) узнал о бессовестных притязаниях А. Чернышёва, он сказал: “Что же тут удивительного? Одежда жертвы всегда и везде составляла собственность палача”.

Между этими изображениями графа Захара Григорьевича Чернышева, старшего брата декабристки Александры Муравьёвой – почти 40 лет. Слева, на портрете П.Э.Рокштуль 1818 года, ему 21 год. Справа, на фотографии конца 50-начала 30-х – около 60-ти.

После смерти в 1831 году отца Муравьёвой, уже в качестве графа (титул Александр Чернышев получил от императора за рвение в деле расследования “дела 1825 года”) предъявил свои претензии на майорат. Ситуация была настолько очевидно неприглядной, что власти отказали ему в этом (весьма спорном, поскольку родство было ну очень дальним) праве. Майорат перешёл по наследству ко второму по старшинству ребёнку покойного отца декабристки, дочери Софьи, в замужестве Кругликовой. Её муж вместе с майоратом принял и девичью фамилию жены, став Чернышевым-Кругликовым. Брат Муравьёвой, осуждённый “всего лишь” на год каторги, уже в апреле 1829 года был направлен рядовым на Кавказ, где несколько раз был ранен. Ушёл в отставку из армии в 1837 году, в звании подпоручика (в момент своего ареста в 1825 году он был ротмистром Кавалергадского полка). Был женат, но детей после себя не оставил – его единственный сын прожил меньше года.
Что занимательно, из всех декабристов только у Захара Чернышева день рождения (14-е декабря по старому стилю) совпадал с датой восстания на Сенатской площади в С.-Петербурге. В 1825 году ему исполнилось 28 лет.
 
В годы "второй отечественной" с Петровского некрополя декабристов снимут все, что можно будет переплавить, и отправят на оборонные заводы. Историю некоторых захоронений не возможно будет восстановить. Останется, когда-то спроектированная Бестужевым и построенная Н. Муравьевым часовенка над могилой Александры Григорьевны. А "неугасимая лампадка" горела 37 лет...Алтарь с распятием в усыпальнице А.Г.Муравьевой
Декабристы и Ленин - вместе на станции "Петровский завод"

http://www.patiks.ru/txt/3dekab86.shtml

http://www.patiks.ru/txt/3dekab79.shtml

http://d1825.ru/viewtopic.php?id=162

http://www.patiks.ru/txt/3dekab85.shtml

http://april-knows.ru/articles/kak_zhili_v_sibiri_zheny_deka...

https://vlatisa.livejournal.com/74998.html

https://75.ru/article/ya-nizhepodpisavshayasya-imeya-neprekl...

http://www.lbk.ru/showthread.php?25453-%D0%96%D1%91%D0%BD%D1...

https://rudapani.wordpress.com/2017/04/16/%D1%88%D0%B0%D0%BD...

http://portal-kultura.ru/articles/history/125765-ne-obeshcha...

https://www.liveinternet.ru/users/4000579/post373345345

Картина дня

наверх