Хрупкая девочка с глазами олененка. Ее так долго не касалась старость, что казалось, она заключила пакт со временем. Настоящее имя – Эдда Кетлин ван Хеемстра Хепберн-Растон(род. в 1929 г. – ум. в 1993 г.) Дочь баронессы, урожденная Эдда ван Хеемстра приобрела всемирную любовь под именем Одри и под фамилией отца — Хепберн.Ее судьбу определяли мужчины.
Не потому, что Голливуд, да и жизнь в целом, в те времена были под мужским контролем. Основной чертой характера Одри была неуверенность: робость послушной дочки, которая ждет одобрения отца. Как и почему это вышло, давайте попытаемся проследить, набрасывая портреты мужчин, сыгравших в жизни Одри главные роли.
Прелюдия. Детство. Отец Джозеф Хепберн-Растон
Южно-азиатские черты в облике Одри, ее высокие скулы, чуть раскосые глаза приоткрывают тайну отца актрисы. Недаром Одри так любили в Японии. Вероятно, там ощущали особую, скрытую нить, связывавшую кинозвезду Запада — с Востоком...
По крайней мере, Элла познакомилась с Джозефом на Яве, где ее будущий муж числился почетным британским консулом.
Самое забавное, что баронесса проводила там... медовый месяц со своим первым мужем, голландским аристократом Яном ван Уффордом! Но брак с Уффордом вскоре распался, а встреча с видным, энергичным «Джо» запомнилась...
Когда Одри исполнилось шесть лет, отец оставил их семью. Причина ссоры между родителями была банальной. Мать Одри, чопорная и властная голландка баронесса ван Хеемстра, вернувшись домой в неурочный час, застала мужа в постели с Одриной нянькой. За одну ночь она поседела и приняла решение: Хепберн-Растон был изгнан без права помилования. Для Одри это стало главной травмой детства. Баронесса любила свою дочку, но по природе была неласкова. Тепло, объятия, поцелуи и восхищение, так необходимые маленькой принцессе, Одри получала от отца. Но специфика семейной драмы и непреклонный характер баронессы не позволяли Хепберн-Растону стать «воскресным» папой. Очень скоро Хепберн-Растон окажется в концентрационном лагере, а потом и в тюрьме как сочувствующий идеологии нацизма. Еще до объявления военных действий английское правительство издало «Постановление 18-В» против Британского союза фашистов. В результате облавы тысячи подозреваемых были лишены свободы.
Всю последующую жизнь Одри будет тщательно оберегать свое прошлое от внимания журналистов — ей не хотелось портить карьеру хотя бы иллюзорной связью с режимом, от которого пострадало столько невинных людей. Ведь она была так сентиментальна: с раннего детства игрушкам предпочитала живых зверенышей, от любой несправедливости вставала на дыбы, не могла читать дневник Анны Франк без слез. Ее можно понять. Война, связанные с ней голод и лишения стали второй раной ее детства. Она едва не умерла от истощения. Годы недоедания пришлись на время созревания — этим можно объяснить и легендарную худобу актрисы, и приступы анорексии, которые терзали ее постоянно, и многочисленные болезни, одна из которых стала причиной ее смерти. Но вернемся к личности Хепберн-Растона. Венгерско-ирландская кровь обусловила его взрывной нрав. В тюрьме его прозвали «яванским Джо» — Javan Joe. Дикость удивительным образом сочеталась в нем с интеллигентностью и интересом к различным, по большей части радикальным сторонам жизни. В то время как его сокамерники отжимались и играли в карты, Джо по книжкам учил ирландский (не секрет, что многие ирландцы не умеют говорить на своем родном языке). После освобождения он отправился в Дублин, где остаток жизни отдал попыткам вернуть ирландский язык в школы и офисы. Похожие процессы мы наблюдаем сейчас в наших бывших республиках, но в случае с Ирландией подобное начинание, думаю, проходило не без участия ИРА (террористической организации с национальным уклоном). Радикал, бунтарь-интеллигент, сквернослов, настоящий мачо Джозеф Хепберн-Растон стал для дочери эталоном мужской красоты и силы. Одри всегда питала слабость к лихо матерящимся парням при том, что ее собственный лексикон больше подошел бы олененку Бэмби, чем акуле Голливуда, каковой она стала впоследствии.
Первый возраст. Юность. Актер и режиссер Мел Феррер
Ему по типажу подошли бы роли злых волшебников и Кащея Бессмертного. Но он сыграл прекрасного принца (в пьесе Жироду, где Одри стала Русалочкой) и князя Болконского (в фильме «Война и мир» с Одри в роли Наташи Ростовой).
Мел Феррер в роли князя Болконского, кадр из фильма
Журналисты пришли в ярость. Они никак не могли смириться с мыслью, что Одри действительно вышла замуж. Газеты пестрели фразами: «Феррер подчинил себе ее волю», «Он управляет Одри по своему произволу».
Могло ли быть иначе? Послушная девочка Одри только и ждала, чтобы кто-то взял на себя ответственность за ее поведение, будь то чрезмерное количество виски и крепких сигарет или капризы на съемочной площадке.
Одри была не самой взбалмошной звездой. Коллеги вспоминают о ней как об исключительно дружественной и отзывчивой особе. Она легко начинала дружбу, улыбалась так открыто, что у самых отъявленных снобов таяли сердца. Но и у нее было несколько пунктиков, которые порой становились настоящей проблемой для всей съемочной группы. Одри начинала свою карьеру как манекенщица. Сквозь тернии варьете ей удалось пробраться на большой экран довольно быстро и без моральных потерь — сослужила службу смешная детская мордашка. Высокие скулы, азиатские брови, мультяшные глазки. Занятия балетом в детстве не прошли даром. Выправке Одри стоит поучиться любой манекенщице Одри Хепберн всегда выглядела естественно на 100 процентов, при этом контролируя каждый поворот головы.
В ранней молодости — фотограф
Ричард Аведон показал ей, какие ракурсы красят ее, а какие делают ее лицо квадратным, зрительно уменьшая глаза. Он рассказал ей о том, что правая сторона лица у каждого человека существенно отличается от левой. С тех пор Одри запрещала фотографировать себя с «неправильной» стороны даже репортерам-папарацци. Все ее снимки должны были быть идеальными.
Следующим пунктиком Одри стала одежда. Так получилось, что для первого стоящего фильма ее одевал Юбер Живанши. 
Одри стала воплощением его дизайнерских грез, они подружились. С тех пор каждый контракт Одри начинался истерикой: «Платья для фильма будет делать Живанши». По темпераменту Одри была спринтером: начинала с огоньком, но быстро выдыхалась, не выносила повторов, поэтому ее первые дубли — те, что обычно даже не отдают в проявку, — были самыми лучшими. В какой-то момент у Одри начались проблемы с работоспособностью — ее семейная жизнь оказалась не такой волшебной, как рисовалась в счастливых мечтах, и Одри по этому поводу сильно нервничала: малейшая заминка на площадке выводила ее из себя. Брак Одри с Мелом омрачало одно обстоятельство: Феррер, яркая личность, театральный, кино- и радиорежиссер, имеющий также актерские амбиции, в альянсе с Хепберн играл вторую скрипку. К нему относились с уважением, но только как к мужу примадонны. Мел Феррер был из той породы интеллектуалов, чья карьера не складывается от большого ума. Работая над фильмом, он сам режиссировал, продюсировал, писал сценарий, музыку, подбирал актеров. Профессиональная жадность Мела играла с ним все более жестокие шутки. Его фильмы с Одри в главных ролях проваливались, несмотря на ее усилия. Он хотел играть с ней в паре в романтических драмах и комедиях, но мужу с женой редко удается показать страсть на экране. Рядом с Одри Мел выглядел бледно — это не могло не задевать его самолюбия. Постепенно раздражение переросло в затяжной конфликт: разрыв был неизбежен. Мелу всегда чего-то не хватало: его лихорадочная активность, доводящая до изнеможения, тяга к перемене мест и авантюризм вступали в противоречие с характером Одри. Ей был ближе семейный уют в деревенской швейцарской глуши, уход за цветами (Одри любила белые цветы, какие угодно — но белые), прогулки с детьми (от Мела у нее остался сын Шон), тихие провинциальные вечера у камина в кругу соседей за стаканом старого доброго виски.
Фильмы с участием Одри и Мела проваливались в прокате, кадр из фильма
Одри всегда пила слишком много для девушки с ее комплекцией и здоровьем. Мел был единственным, кто мог контролировать количество коктейлей в день, настаивая на стакане теплого молока перед сном вместо стакана неразбавленного односолодового виски. Одри считала, что виски поддерживают в ней жизнь. Что ж, глядя на ее осиную талию, тонкие запястья и щиколотки, можно предположить, что она была права.
Второй возраст. Зрелость. Психотерапевт Андреа Дотти
Новый избранник Одри был итальянцем: он поклонялся Хепберн с детства и был моложе ее на девять лет. Его семья пришла в восторг от перспективы породниться с живой легендой. Сам он всегда видел Одри в лучах славы и был сильно разочарован, когда понял, что его звезда жаждет одного — забиться в семейный уголок. Много лет Одри участвовала в гонке под названием «деньги, карьера, слава», теперь ей это наскучило. Она всегда мечтала о доме, полном детей, о любящем надежном муже.
Поначалу Андреа удовлетворял ее требованиям. С одной стороны, он, опытный психотерапевт, сумел подлечить неврозы Одри, к тому времени расцветавшие пышным цветом. С другой — он любил блеск и радость, поездки с друзьями по ночным клубам, пикники и увеселения. В компании с Одри он смотрелся настоящим счастливчиком. А она, в свою очередь, хотела сделать ему приятное.
Но годы брали свое. Одри хотелось остепениться. Она отсылала назад все сценарии, отвергала любые предложения. Родив второго сына, Луку, она была счастлива: роды давались ей невероятно трудно, у нее было множество выкидышей на поздних сроках. Слабенькое тельце Одри не соответствовало ее темпераменту, чувству долга и работоспособности: она буквально загоняла себя.
К примеру, для того чтобы сыграть сестру Люк в фильме «История монахини», Хепберн жила в монастыре, в настоящей келье и выполняла послушнические работы, чтобы погрузиться в тему. На съемках фильма «Непрощенная» она отказалась от услуг дублера и села на капризную лошадь. Лошадь встала на дыбы, скинув седока, Одри получила серьезную травму спины и в очередной раз потеряла ребенка. 
Кадр из фильма История монахини.
Андреа Дотти понимал всю подноготную поведения Одри, ее нежелание быть публичной персоной, но тем не менее на затворничество он не рассчитывал: звезда его грез оказалась обычной домохозяйкой с капризами и претензиями, а ему так хотелось веселиться.
«У нас открытый брак, — говорила Одри журналистам не без горечи, — это нормально, когда жена настолько старше своего мужа». Бесконечные любовные интрижки, череда актрис и просто шикарных женщин из круга итальянской богемы — такое поведение женатого мужчины она через силу называла нормальным. Но выдержала недолго: вместе с сыновьями Одри вскоре удалилась в свой провинциальный особнячок под Лозанной, который любила называть «обителью мира». Сеансы семейной психотерапии остались в прошлом.
Третий возраст. Верный друг Роберт Уолдер
До Одри Роберт был женат на актрисе Мерль Оберон. Их разница в возрасте составляла 25 лет. Но Мерль вскоре умерла, оставив молодому красавцу мужу приличное состояние. Роберт был безутешен: их с Мерль связывало глубокое чувство. Друзья, чтобы отвлечь, познакомили его с Одри. Отпечаток тяжелых дум на по-прежнему прекрасном челе говорил о том, что этой женщине тоже плохо. Между ними возникла дружба с целью преодолеть горе. Она вылилась в самую преданную любовь, которую довелось испытать Одри. Роберт ничего не требовал. Ему не нужны были деньги. Он не собирался питаться дивидендами со славы Одри. Он следовал за ней повсюду молчаливой тенью, на полшага позади. Это было не подобострастие слуги, а большое человеческое уважение. 
Как и Мел Феррер когда-то, Роберт занимался делами Одри. Но без одержимости, напора и желания успеть побольше. Казалось, Роберта перестал интересовать шоу-бизнес. Он нашел свое место рядом с любимой женщиной и был счастлив следить за расписанием ее дня. А теперь подробнее.
Родители
Пока на дворе 1920 год. Ничего не подозревающая голландская баронесса Элла ван Хеемстра приезжает на экзотическую Яву со своим мужем (аристократом и королевским конюшим). Здесь она знакомится с другим мужчиной - Джозефом Хепбёрн-Растоном.
Об этом человеке неизвестно почти ничего. Где он родился? В какой среде рос? С кем общался? Информации о нём так мало, что его личность окутали легенды и слухи. В некоторых биографиях указывается год рождения (1889) и место рождения (Лондон). Но ни то, ни другое не подтверждено. Доподлинно известно только, что в 1923-1924 годах он служил почётным консулом на Яве и вскоре был снят с должности.
Хотя в браке с аристократом у Эллы были деньги, статус, а ещё двое сыновей, она всё же решает отказаться от всего этого и развестись. 7 сентября 1926 года она выходит замуж за загадочного Джозефа Хепбёрна-Растона.
После свадьбы пара отправляется не в Голландию (на родину Эллы), а в Брюссель. Как утверждают некоторые, там Джозеф работает в банке, однако никаких записей о его работе не существует. Так что, ходят разные слухи: говорят, что он был тайным агентом, что он работал на фашистов или что вёл подрывную деятельность против СССР. Реальность, видимо, прозаичней. Его внук потом утверждал, что Джозеф был обыкновенным авантюристом.
Через 3 года после свадьбы у счастливой пары рождается ребёнок. 4 мая 1929 года в большом доме в пригороде Брюсселя баронесса рожает девочку и называет её Одри Кэтлин Хепбёрн-Растон. Пухленькая малышка растёт активной и любознательной.
Однако её первые воспоминания омрачены ссорами родителей. Элла и Джозеф вечно не могли что-нибудь поделить. Когда они кричали друг на друга, испуганная Одри пряталась под столом. Одри ужасно боялась, что они могут расстаться. Элла была строгой матерью. А вот Джозеф - добрым отцом. К её счастью, Элла не собиралась разводиться и держалась за брак до последнего.
Уход отца
Но терпение Эллы было не бесконечно. В 1935 году она застала мужа с любовницей, и сильно с ним поссорилась. Тогда Джозеф собрал вещи и уехал.
«Я плакала много-много дней […] Я боготворила своего отца и ужасно по нему скучала, когда он исчез […] Если бы я только могла с ним периодически видеться, я бы чувствовала, что меня любят […] Мама меня очень любила, но не всегда могла это показать», - рассказывала уже взрослая Одри.
После развода Элла с детьми вернулась в родную Голландию, в Арнем. Старшие братья проводили много времени со своим отцом. А у Одри была только мама. Она жутко скучала по папе, но он даже не давал о себе знать.
Несмотря на эти переживания, Одри росла здоровым, смышлёным и счастливым ребёнком. Она училась в самой обыкновенной школе, но благодаря космополитизму родителей говорила на нидерландском (родной язык матери), английском (родной язык отца) и французском (освоила за годы жизни в Брюсселе) языках. А с 10 лет она ходила в балетную школу. Тогда прошла её детская пухлость, мышцы укрепились, осанка выправилась. Показалась длинная и тонка шея.
Летом 1939 года Одри проводила каникулы в Англии, у друзей матери. Когда Элла узнала о грядущей катастрофе, ей срочно нужно было вернуть дочь в Голландию. Способ был только один. Она позвонила Джозефу, который жил в Лондоне. Речь шла о жизни и смерти. Скоро Лондон будут бомбить, и маленькую Одри нужно срочно увезти. Джозеф сам за ней поехал.
«Самолёт был ярко-оранжевого цвета. Мы летели очень низко над землей. Тогда я видела отца в последний раз».Война
Голландия сохраняла нейтралитет, так что Элла считала, что места безопаснее нет. Как же она ошибалась!
«Второе худшее воспоминание после ухода отца – это когда мама пришла в мою спальню одним утром, раздвинула шторы и сказала: "Вставай, война началась"».Скоро Арнем оккупировали. Сначала оккупанты относились к голландцам лояльно, но как только появилось сопротивление, они обозлились. Одного из сводных братьев Одри забрали в Германию на работы. Она постоянно видела, как людей уводили на расстрелы, и в том числе, её родного дядю. Видела поезда, увозившие в концлагеря таких же детей, как она.
«В те дни я говорила себе: если только это закончится, я больше ни на что не буду жаловаться».Одри участвовала в Сопротивлении, переносила в носках памфлеты и послания. Позже она скромно говорила, что делала не больше, чем все остальные. Но работа на благо Сопротивления многое говорит о её выдержке и самоотверженности. Но об этом мы уже говорили.
Занятия в балетной школе закончились почти сразу же, так что Элла стала собирать детей дома и нанимать учителя. Когда даже учитель перестал приходить, его роль на себя взяла Одри. Потом она с другими девочками устраивала представления, а собранные деньги отдавала Сопротивлению.
«У меня было совсем мало настоящей юности. Мало друзей, мало подросткового веселья и никакой безопасности. Разве удивительно, что я стала замкнутым человеком?»Одри едва ли ела чаще раза в день. У неё развилась анемия, руки и ноги стали распухать. И скоро о танцах пришлось забыть. А когда в сентябре 1944 года всем жителям пришлось покинуть Арнем, условия стали ещё хуже. Одри с семьёй добрались до поместья отца Эллы. Там они теперь жили и принимали всех, кому некуда было пойти. Поместье скоро переполняли толпы людей. Еды там никогда не было. Как вспоминала Одри, местные съедали любые корешки цветов, которые удавалось найти.
В поисках еды Одри вернулась в Арнем и увидела там военных. Она спряталась в подвале какого-то разрушенного дома. Сколько она там просидела, неизвестно. Но мать уже считала её мёртвой. Вернулась Одри домой с желтухой. Она умирала. Благодаря связям и удивительной находчивости, Элла раздобыла для дочери лекарства. Понемногу Одри начала выздоравливать.
Одри Хепбёрн
Все эти несчастья сильно подорвали здоровье Одри. Она так никогда полностью и не восстановилась ни физически, ни морально.
Теперь Одри знала, как дорога жизнь, и не тратила её впустую. У девочки были большие планы на оставшиеся ей десятилетия. Одри Хепбёрн постоянно говорила, что карьера для неё не главное. Это способ самореализации, источник заработка, но не цель существования. На первое место Одри всегда ставила семью.
В 1954 году 25-летняя Одри Хепбёрн выходит замуж за актёра Мела Феррера. С тех пор она не устаёт повторять, что на первое место она ставит не карьеру, а семью, что она хочет как можно скорее стать матерью. Вскоре после свадьбы она беременеет, но теряет ребенка. И с тех пор её жизнь как будто становится на паузу.
В 1950-е Одри - одна из самых востребованных актрис Голливуда. Она бросается из одного проекта в другой, но понимает, что каждый новый фильм отнимает у неё драгоценное время. Ещё несколько лет и ей исполнится 30, и родить ребёнка может стать ещё сложнее. Так что, она отказывается от нескольких ролей подряд и уезжает в Мексику, где в это время снимается её муж. Там у неё будет возможность побыть с ним наедине и пожить "нормальной" жизнью.
Пресса сразу же делает свои выводы: Одри, наверняка, беременна. Но она опровергает эти слухи и объясняет свой отпуск так:
«Мы женаты уже 2 года и даже не создали дом. Дом необходим для счастливого брака».
Хотя у Одри освобождается много времени, она не отдыхает. Ей предлагают роль в фильме о монахине, основанный на реальных событиях. От такого она не может отказаться. Одри без устали готовится к роли, читает и даже общается с прототипом своей героини. Съёмки проходят в 1958 году. Год спустя фильм выходит в прокат и становится к тому моменту самым прибыльным в карьере Одри.
Сразу за "Историей монахини" следуют "Зелёные поместья". Режиссёром тут выступает муж Одри, Мел, так что отказать ему она тоже не может. Фильм ей не нравится, её героиня ей не нравится, и вообще она бы лучше осталась дома и готовилась к созданию семьи, но ради мужа она идёт на жертву. И зря. Фильм проваливается в прокате. Критики тоже не высоко его оценивают.
Сразу же после Одри подписывает ещё два контракта: на вестерн "Непрощённая" и на новый фильм Хичкока. Незадолго до начала съёмок "Непрощённой" Одри узнаёт, что она наконец беременна. Съёмки будут проходить не в самых приятные условиях: на сильной жаре, а Одри к тому же придётся ездить верхом. Она надеется, что ещё сможет отказаться от этого фильма. Но режиссёр обещает, что сцены с лошадьми отснимут пораньше, пока срок беременности маленький. И Одри соглашается. А съёмки фильма Хичкока точно приходится отложить по крайней мере до июня 1959. К тому времени малыш уже должен родиться.
У Одри были сложные отношения с лошадьми с тех пор, как её, ещё маленькую, выкинул из седла пони. Так что, перед съёмками она переживала. И её переживания оправдались. Пока Одри сидела верхом, жеребец увидел вдалеке лошадь, вскинул голову, встал на дыбы... и Одри уже на земле. Она не потеряла сознание, и её мучала ужасная боль. В местной больнице ей ничем не могли помочь. Так что, Мел сразу же прилетел к Одри и уже через несколько дней, 3 февраля 1959 года, они вместе полетели в Америку. Одри не могла ни есть, ни спать – так больно ей было. Но она крепилась. Рентген показал перелом двух позвонков, 4 рёбер и повреждение колена. Но больше всего Одри, конечно, переживала о ребёнке. Врачи считали, что делать какие-то выводы ещё рано.
Пока Одри проходила лечение, она легко справлялась с физической болью, но не с эмоциональной. Она в любой момент могла потерять малыша, которого ждала уже много лет. Она говорила, что не справилась бы, если бы не поддержка подруги, той самой монахини, с которой Одри начала общаться перед съёмками «Истории монахини».
20 февраля 1959 года Одри позволили вернуться домой. Ребёнок был жив и здоров. Но боль всё ещё беспокоила Одри при резких движениях. Режиссёр, тем не менее, торопился продолжить съёмки. Одри не дали даже дополнительной недели отдыха. Но, как ни странно, она не злилась на Хьюстона. Они сохранили хорошие отношения. Чуть больше года спустя в письме Хьюстону она добавила P.S.:
«Вам в последнее время не попадались хорошие истории с небольшой ролью для девушки, которая прекрасно умеет падать с лошадей?»Съёмки закончились, но Одри всё ещё переживала о безопасности своего малыша. Её худшие страхи сбылись. В конце мая того же года у неё случился выкидыш. Она вернулась домой, где её ждала детская мебель и наборы одежды розового и голубого цвета. Она сама всё это связала, не зная, дочка у неё родится или сын. Позже она рассказывала о том периоде:
«Я никогда не была ближе к ощущению, что я теряю рассудок».Врачи уверяли, что этот несчастный случай не помешает ей стать матерью. Она вполне здорова. Всё, что ни могли посоветовать - это хорошо питаться и отдыхать.
«Я не понимаю, почему я не могу родить детей», - в отчаянии говорила Одри.
Теперь у неё наконец появилось время прочитать сценарий Хичкока. К своему ужасу она обнаружила, что режиссёр рассказал ей не всё о её героине. Оказывается, её героиню должны изнасиловать. Одри пришла в ярость. Она не собиралась ни играть в этом фильме, ни даже смотреть его. Но контракт уже подписан.
От этой жуткой участи её спасает беременность. В том же, 1959 году, Одри узнаёт, что снова ждёт ребёнка. Никто, даже беспощадный Хичкок, не может заставить будущую мать играть в сцене с изнасилованием. Ждать, пока Одри родит, пришлось бы почти год. Хичкок разорвал контракт и больше никогда не брался за работу с Одри.
На этот раз Одри отказывается от любой работы. Она сидит дома и бережёт себя, считая часы до рождения малыша. 17 июля 1960 года на свет появляется живой и здоровый мальчик, которого крестили именем «Шон» («Божий дар»). А дома его прозвали «Пух» в честь Винни Пуха.
Рождение Шона заставило Одри иначе посмотреть на собственную жизнь. Если рабочий график не позволяет ей проводить время с сыном, то так ли ей нужна эта работа? Она начинает подумывать об обустройстве собственного дома и тихой семейной жизни.
Вместе с мужем, Мелом, и сыном, Шоном, она живёт в домике в Швейцарии. Одри встаёт каждое утро в 6:30, кормит Шона и готовит завтрак Мелу. Мел развлекает себя игрой в теннис. Они оба много читают.
Актриса Софи Лорен с мужем, Карло Понти, живут поблизости и часто заходят в гости. У Одри и Софи много общего. Софи тоже мечтает стать матерью, но никак не может родить ребёнка. Девушки проводят вместе много времени в компании маленького Шона. Одри готовит подруге домашнюю пасту.
До домика Одри доносятся страшные новости из Голливуда: о том, как звёзд преследуют злоумышленники и спецслужбы, угрожают безопасности их семьи. Одри всё яснее понимает, что больше не хочет публичности.
Но уйти из Голливуда не так-то просто. Мужа Одри, Мела Феррера, едва ли можно назвать успешным актёром. Всё, что держит его карьеру на плаву – слава Одри. Если уйдёт она, придётся уйти и ему. А кто-то должен обеспечивать семью. Поэтому Одри снова и снова берётся за проекты.
Наконец Одри Хепбёрн решилась купить дом, о чём мечтала уже много лет. Её выбор пал на уединённую виллу в Швейцарии. Это ферма XVIII века, окружённая высокой стеной, за которой скрывается дом и яблоневые сады. Здесь Одри занялась высаживанием белых цветов (её любимые). Она обставила дом мебелью, которую копила уже годами. Поставила качели и горку, чтобы за Шоном и его друзьями легче было приглядывать.
Здесь Шон мог расти как нормальный ребёнок. Он дружил с детьми фермеров и учителей и с детьми из местного приюта. А Одри была обычной мамочкой, которая приглядывает за друзьями сына. Это место она назвала La Paisible (спокойствие). Она наконец обрела дом, в котором проведёт всю жизнь.
Одри впереди ждёт ещё много испытаний и трудностей. Но теперь у неё есть крепость, в которой она может укрыться, чтобы читать, выращивать цветы и заботиться о сыне. Разменяв четвёртый десяток, Одри Хепбёрн поняла, что хочет свить гнёздышко и постепенно отойти от работы. Здесь мы проводим черту, за которой Одри больше не принадлежит публике. Только вот жила она там в основном вдвоём с ребёнком. Её муж, Мел, проводил время в разъездах и работе.
«La Paisible была местом отдыха. Но к отдыху Мел Феррер привыкал очень плохо», – писал биограф, Александр Уокер.В декабре 1965 года Одри узнала, что снова беременна. Она хотела завести второго ребёнка, чтобы маленькому Шону было не так одиноко, как ей в детстве. К тому же рождение малыша могло бы укрепить её с Мелом брак. Но в январе 1966 года у неё случился выкидыш. Она пришла в отчаяние: она потеряла ребёнка и боялась, что скоро потеряет мужа.
По иронии, в это же время ей предлагают роль в фильме «Двое на дороге». Это мелодрама о паре, которая очень близка к разводу. Свой брак Одри не готова так легко сдать. Шону только исполнилось шесть. Одри было столько же, когда её родители развелись. Она не хочет подвергать сына той же травме, которую пришлось пережить ей.
В июле 1967 она снова забеременела и снова потеряла ребёнка. Она тяжело переживала выкидыши. Ей нужно было время, чтобы привести мысли в порядок. Они с Мелом решили расстаться, но о разводе речь не шла. Только несколько лет спустя она дала комментарий:
«Я думала, что брак двух хороших, любящих людей должен продолжаться, пока один из них не умрёт. Не могу передать, как разочарована я была. Я пыталась и пыталась».До развода дело всё же дошло: супруги не смогли мирно договориться о том, сколько времени с кем проводит сын. Пришлось привлечь адвокатов.
В тот же период Одри встречает Андреа Дотти, 30-тилетнего помощника директора психиатрической клиники Римского университета. Они встретились на яхте друзей и моментально сблизились: Одри рассказывала о своих переживаниях, о чувстве вины, а он, как опытный врач, поддерживал её. Оказалось, что он был влюблён в неё с 14 лет, когда впервые увидел в кино «Римские каникулы».
«Естественно, когда я узнала его поближе, я нашла его думающим, очень глубоко чувствующим человеком».Он тоже был христианином, хотя и католиком. Мать Одри была баронессой, а мать Андреа – графиней. Его родители развелись, когда он был ребёнком. Их с Одри многое объединяло. Главное – он отлично ладил с Шоном и хотел завести много детей. Учитывая прошлые попытки, Одри понимала, что, если она хочет родить ещё детей, ей нельзя медлить.
Развод с Мелом состоялся 20 ноября 1968 года, через 14 лет после свадьбы. В тот же день Андреа сделал Одри официальное предложение и надел ей на палец рубиновое кольцо. 18 января 1969 года Одри вышла замуж во второй раз. На ней было розовое платье, подаренное её близким другом, Юбером Живанши.
Одри моментально понравилась родственникам Дотти и стала частью семьи. Однако близкие Одри высказывали сомнения по поводу этого брака. Но она была уверена, что делает правильный выбор: Андреа не публичный человек, с ним можно прожить тихую и спокойную жизнь. Андреа и правда не был известен, но он восхищался миром знаменитостей, и в Одри видел одну из них. В скором времени его ждало разочарование.
Одри и Андреа поселились в квартире в Риме. Теперь Одри приспосабливалась к темпу жизни нового мужа. Если Мел часто забирал у Одри стакан виски и протягивал стакан молока, а потом укладывал её спать пораньше, то с Андреа она танцевала в ресторанах и ночных клубах до глубокой ночи.
Если не считать таких выходов в свет, то в остальном она стала примерной домохозяйкой и была вполне этим довольна. Одри давно хотела уйти из кино, но не имела возможности.
Через 4 месяца после свадьбы Одри узнала, что беременна. Она понимала, что здоровье не раз подводило её, и к моменту рождения ребёнка ей будет уже 41. Это может быть последний шанс. Так что она заботилась о своём состоянии так, как только могла. Лето она провела в Италии, а в сентябре отправилась в свой дом в Швейцарии, где по выходным её навещал Андреа.
8 февраля 1970 года ей сделали кесарево сечение, и на свет появился Лука. Одри заявила, что не вернётся к работе.
«Но как же данный Богом талант?» , – спрашивали её.Теперь она занималась детьми, домом и готовила. Как самая обыкновенная заботливая жена, она приносила ужин к мужу на работу, если он задерживался. Она любила общаться с его пациентами, особенно маленькими.
Андреа Дотти, 30-летний психиатр, женился на легендарной голливудской кинозвезде, а не на домохозяйке. Одри раздражало внимание прессы, а Андреа - льстило. Скоро журналисты стали замечать его в компании актрис и моделей, путь к которым ему открыл как раз брак с Одри.
Она не верила в слухи и не давала им портить себе жизнь.
Одри Хепберн со вторым мужем Андреа Дотти, 1969 г.
Вскоре Одри и Андреа приходится расстаться на некоторое время: ей и её детям угрожают похищением, поэтому вместе с ними она улетает из Рима. А Андреа остаётся.
Впервые после долгого перерыва Одри возвращается на экран. Она соглашается на роль только при условии, что фильм успеют снять за время летних каникул, чтобы её сыновья затем вернулись в школу. Пока Одри работает, на Андреа в Риме совершают нападение. Он не пострадал, но его опять заметили в компании другой женщины. Одри начинает нервничать.
Вот и снова наступает поворотный момент, когда она переосмысливает свою жизнь: так она когда-то решила оставить позади мечты о балете и пойти в кино, потом решила поставить карьеру на второе место и посвятить себя семье. Теперь она решила уйти от Андреа.
Она ещё несколько раз попыталась реабилитировать брак: в 1979 году супруги устроили второй медовый месяц на Гавайях, но там стали ссориться только чаще. В 1982 году (после тринадцати лет брака) Одри и Андреа развелись. Когда скрывать это стало невозможно, Одри рассказала прессе:
«Мы с мужем со временем оказались в так называемом открытом браке. Это неизбежно, полагаю, когда мужчина моложе».
Одри была неправа. Проблема была не в возрасте, а в мужчине. Биограф, Александр Уокер, отвечает ей в своей книге:
«Не всегда. Несколькими месяцами ранее Одри встретила мужчину, который был моложе неё на 7 лет. Его верность будет ей величайшей поддержкой и утешением, когда она войдёт в последний и самый волнующий этап своей жизни».Одри познакомилась с актёром Робертом Уолдерсом вскоре после того, как он овдовел. Он тогда ужасно горевал. На каком-то мероприятии их посадили рядом, и Одри сразу заметила, что его что-то гложет. Она сама тогда переживала расставание с мужем, но чужое горе заставило её переключиться. Роберт тоже был голландцем, так что они с Одри перешли на родной язык и скоро делились воспоминаниями о Нидерландах.
«Дружба с первого взгляда», - так Одри описала эту встречу.Через несколько месяцев они снова встретились, и утешал теперь Роберт: брак Одри разваливался, и она сильно переживала. Вскоре они с Робертом созванивались по несколько раз в день. Одри полюбила Роберта, но скорее по-сестрински или по-матерински. Пока шёл бракоразводный процесс, Одри пыталась сохранить опеку над сыном: ей было не до романтики. Только когда всё это закончилось, Одри и Роберт поняли, что предназначены друг для друга.
«Очевидно, что мы с Робби нашли друг друга в период, когда мы оба были очень несчастны. Теперь же мы снова ужасно счастливы».
Они поселились в доме Одри. Завели несколько собак. Одри, как всегда, рано вставала. Срезала цветы в саду, завтракала и готовила список продуктов для домработницы. Одри и Роберт предпочитали питаться и вообще жить просто. Хотя пристрастие к виски и сигаретам Одри сохранила. Она говорила новым знакомым:
«Вы были бы очень шокированы, если бы я налила себе немного виски? Сейчас жутко рано, я знаю, но где-то в мире сейчас 6 вечера».Роберт и Одри решили не жениться. Они и так были счастливы.
Когда Одри спрашивали, не жалеет ли она, что встретила Роберта так поздно, она говорила:
«Иногда лучше поздно, чем никогда. Если бы я встретила его в 18 лет, я бы не умела его ценить. Я бы подумала: «Все такие же, как он»».В пятьдесят с лишним лет Одри наконец обрела счастье в любви. И теперь глобальные изменения ждали её не только в личной жизни. Кино всё меньше вдохновляло её.
Одри Хепбёрн была символом юности, радости, цветения. В начале 50-х она впорхнула в Голливуд и потрясла всех своей лёгкостью, приземлённостью и своей красотой. Теперь за окном 80-е. В Голливуде появились новые звёзды: Киану Ривз, Брэд Питт, Дрю Берримор. С обложек теперь не сходили их счастливые лица. Кинематограф изменился и найти там себе место становилось всё сложнее.
«Чем старше становишься, тем больше приходится отказываться от неуместных или пугающих ролей».Одри и раньше была разборчива в ролях. Ничего слишком провокационного, слишком новаторского. Она воплощала в себе Старый Голливуд с его кодексом нравственности, юмором, элегантностью.
Ненадолго она возвращается в этот родной для неё мир, когда встречает режиссёра Питера Богдановича. Он тоже ностальгирует по старому Голливуду и хочет снять комедию в его стиле. Так Одри и Питер вместе начинают работать над фильмом "Они все смеялись".
Хоть фильм и получился удачным, его съёмки были связаны с жуткой историей убийства одной из актрис. Вместе с девушкой умирают последние надежды повернуть время вспять.
«Когда-то Оскар был церемонией, теперь он только ритуал».Одри продолжает время от времени соглашаться на работу, но только, если предлагают приличные гонорары. Заработанные деньги она раскладывает по трастовым фондам для сыновей. Едва ли сейчас ей руководит страсть к кинематографу, как раньше.
Одри Хепбёрн на съёмках фильма "Они все смеялись" (1981)
Одри уговаривают написать мемуары, но она наотрез отказывается, потому что не хочет обсуждать свою личную жизнь. Единственная книга, за которую она берётся – «Сады мира», как дань уважения её давнему хобби, садоводству.
Постепенно она теряет друзей. Один за другим они уходят из жизни. Одри понимает, что у неё осталось не так много времени с теми величайшими метрами, с которыми она работала в молодости. Так что, она начинает всё чаще появляться на гала-концертах и благотворительных ужинах, чтобы не упустить ни одну секунду общения с ними.
Одри решила ничего не делать с лицом, когда оно начало показывать признаки старения. Она оставалась такой же грациозной и утончённой, только теперь с морщинками. И энергии в ней было не меньше, чем раньше, только теперь не к чему её применить. Она могла бы дальше работать в кино, но ведь она хотела быть не только известной и богатой, но и полезной. К счастью, совсем скоро она нашла новый смысл жизни.
С премией Сесиля Б. де Милля, присужденной за выдающиеся заслуги в кинематографе, 1990 г.
В октябре 1987 Одри и её возлюбленный, Роберт, едут в Макао. Там проходит благотворительный концерт, и Одри попросили произнести небольшую речь о том, чему он посвящается. Одри с радостью выполнила свою задачу и спросила, что ещё она может сделать. Тогда ей предложили в марте 1988 года отправиться в Токио, где будет выступать филармонический оркестр. Перед концертом она должна была рассказать о работе ЮНИСЕФ.
Криста Рот, глава отдела ЮНИСЕФ по Особым событиям, рассказывала:
«Это было похоже на национальный праздник. Думаю, после этого случая Одри решила: если она может одолжить своё имя и свою славу ЮНИСЕФ так, чтобы это помогло нашей работе с детьми, она это сделает. Это было только начало… Никто не мог предвидеть, к чему это приведёт».8 марта 1988 года 59-летняя актриса подписывает контракт с ЮНИСЕФ. За свою работу она должна получать символическую плату - один доллар. Все расходы по переездам и проживанию она берёт на себя.
На следующий же день Одри получает первое задание - отправиться в голодающий район Эфиопии. Вместе со своим возлюбленным, бывшим актёром Робертом Уолдерсом, Одри начинает путешествовать по самым страшным местам мира, где люди живут без чистой воды, голодают и умирают от болезней.
«Было видно, как у неё меняются эмоции, - рассказывал Йен МакЛеод, полевой офицер ЮНИСЕФ, - Сначала она не хотела видеть худшее. Но потом сказала: «Я должна увидеть всё». Кажется так она находила силы, чтобы идти и рассказывать об этом миру», – Йен Маклеод, полевой офицер ЮНИСЕФ.В Турции в 1988 году она участвует в программе по вакцинации.
«Армия дала нам грузовики, торговцы рыбой дали вагоны для вакцины, и как только дата была назначена, потребовалось только 10 дней, чтобы привить всю страну. Неплохо»
В апреле 1989 года она едет в Судан. Затем в Эль Сальвадор, Бангладеш, Вьетнам, Гватемалу, Кению, Таиланд и Сомали. Она привозит продовольствие и чистую воду, видит, как дети сами строят себе школы из стройматериалов, привезённых ЮНИСЕФ. Она сама кормит детей, они учат её своему родному языку и гладят её волосы.
«Она никогда не была предметом такого восхищения, - пишет её биограф, Александр Уокер, - даже в те дни, когда фанаты собирались посмотреть, как она выходит из лимузина и направляется на церемонию Оскар. Но в этот раз всё иначе: половина этих людей умирают. Они больше никогда не увидят Одри Хепбёрн».Одри полностью поглощена работой. К встречам она тщательно готовится, собирает информацию, пишет речи. В поездках она не позволяет себе отдыхать.
«Я почти не ела и не спала. На это просто не было времени», - рассказывала Одри.За день она даёт по 15 интервью и в перерывах умудряется проводить бизнес-завтрак с 25 конгрессменами, которых пытается убедить увеличить материальную помощь Эфиопии. И убеждает.
От ролей в кино она снова и снова отказывается. Когда журналист спрашивает её, почему она не работает, она отвечает, что, по её мнению, выполняет очень важную работу. В этот период она берётся только за одну роль – в фильме «Всегда» о любви и потере. Режиссёр ищет на роль ангела звезду с безупречной, почти мифической репутацией. Одри – самый очевидный выбор. Одри играет эту небольшую роль и гонорар отправляет в ЮНИСЕФ.
На её руках каждый день умирают дети. Одри видит слёзы их матерей и вспоминает свою маму.
«Во время войны у меня был бронхит и моя мама говорила: «О, вот бы я могла напоить тебя апельсиновым соком… Вот бы я могла достать для тебя молоко… Вот бы могла достать для тебя яйца». Я думала: очень мило, она хочет меня побаловать. Но сейчас я понимаю, каково было ложиться спать и не знать, чем на следующий день кормить детей».Теперь Одри как будто отдаёт дань тем организациям, которые тогда спасли её, девочку в осаждённом городе, умирающую от голода.
Теперь работа в ЮНИСЕФ подрывала её здоровье. Друзья убеждали Одри дать себе отдохнуть, но как она могла так поступить? В медицинском центре в Африке она стояла над телами двадцати недавно погибших детей. Она слегка покачнулась, как будто почти потеряла сознание. Взяла себя в руки и пошла к тем детям, которые пока живы.
В сентябре 1992 года начинается самый тяжёлый этап службы в ЮНИСЕФ: Одри и Роберт отправляются в Сомали, где сейчас идёт война. График был жутким. Если время на сон и еду и выделялось, Одри занимала его делами. В Могадишо, столице Сомали, она увидела такие плоды войны, с которыми ещё никогда не сталкивалась. В центрах помощи все дети были старше 10-12 лет. Те, кто младше, просто не выживали.
«Они совершенно безмолвны… Безмолвные дети. Тишина – то, что невозможно забыть. Правда задумываешься, не забыл ли Бог о Могадишо», - задавалась вопросом Одри.
Несмотря на проблемы со здоровьем, Одри выполнила миссию. Для людей, которые видели её перед смертью, она, наверное, была светлым ангелом. Но она никакой благодати не испытывала. Она была в шоке, в ярости, в состоянии постоянного изнурения. Как люди могли допустить такое? Сколько бы она ни работала, этого было недостаточно.
Поездка в Сомали была самой жуткой в жизни Одри. И она же станет последней.
Осенью 1992 года Одри отправляется в Сомали, где в это время идёт война. Перед выездом она проходит чек-ап, и врач советует ей отложить поездку: после четырёх лет тяжёлой работы её здоровье ослабло, и ей следует отдохнуть и продолжить обследование. Одри отказывается. Даже сыновья и её возлюбленный, Роберт, не могут её переубедить. Возможно, она понимает, что во время проверки может обнаружиться что-то, что помешает поездке. А от неё сейчас слишком много зависит.
На второй день миссии у неё начинаются боли в животе. Местные врачи всё списывают на дизентерию и советуют завершить поездку.
«Сейчас не время отдыхать», – отвечает Одри.
В Сомали Одри проходит сквозь ад. На фото она выглядит лет на 10 старше, чем перед поездкой. Только выполнив план, она возвращается домой и проходит обследование. У неё обнаруживают опухоль.
1 ноября 1992 года проводят срочную операцию. Врачи дают хорошие прогнозы. Скоро Одри начинает сама ходить и принимать гостей.
В это время её часто навещают старые друзья: Грегори Пек и Элизабет Тейлор. Одри считает, что ей повезло. Она и правда заслужила немного удачи.
Но результаты следующих анализов приходят неутешительные. К середине декабря становится очевидно, что она проживёт не больше 3 месяцев. Роберт сидит с ней днями и ночами, держа её за руку.
Одри Хепбёрн и Роберт Уолдерс, 1985Врачи уже ничем не могут помочь, и Одри решает вернуться домой, в Швейцарию, чтобы "снова увидеть снег".
21 декабря 1992 года она прилетает в La Paisible, дом, который она когда-то купила, чтобы растить там сына. Он, Шон, уже ждёт её там. А ещё её ждёт букет любимых белых незабудок от старого друга, Юбера Живанши.
На рождество она спускается в гостиную и ложится на диван. Семья собирается вокруг.
«Это было лучшее Рождество в моей жизни», - сказала Одри.Когда Шон спросил почему, она ответила, что в этот раз она уверена, что они её любят.
«Следующие два месяца были тяжёлыми, но прекрасными, – писал позже Шон, старший сын, – Мы больше не ждали. Были свободны от сомнений, от мучений, от этого разрушающего чувства беспомощности. Мы просто любили друг друга, действительно жили так, как будто завтра может быть последним днём».Внешний мир прощается с Одри: её награждают одной премией за другой – и за вклад в кино, и за гуманитарную деятельность. Одри тем временем слабеет. Скоро она перестаёт выходить в сад гулять.
20 января 1993 года ей дают морфин. Уже несколько дней она только изредка просыпается. Шон пытается поговорить с ней. Она отвечает не всегда. Он спрашивает, сожалеет ли она о чём-то. Она отвечает:
«Нет, но я не могу понять, зачем столько страданий… для детей».Даже на смертном одре она не может перестать думать о детях, которых защищала в последние годы.
Чуть позже она продолжила: «Я и правда кое о чём сожалею. Я сожалею, что не встретилась с Далай Ламой. Он, вероятно, ближе всего к Богу. Столько юмора… столько сочувствия… человечности».Потом Одри ещё говорила, что видит «других», «амишей в поле, они тихо ждут слева от кровати». Священник провёл отпевание, сыновья поцеловали Одри и спустились вниз, чтобы дать ей поспать. В 7 вечера она уснула, и скоро её не стало.
«Она улыбалась, её рот немного приоткрыт. В уголке глаза покоилась слеза. Она сияла как бриллиант», - вспоминал Шон.В тот же вечер в окнах её соседей начали появляться свечи. Маленькая местная церковь зазвонила в колокола в память о «мадам Одри». А наутро местные жители начали складывать цветы у ворот её дома.
Действительно, Одри принесла в мир свет, радость и добро. Она не переставала в него верить.
«Хотя она никогда не следовала какой-то формальной религии, - писал Шон, - вера моей мамы оставалась с ней всю жизнь: вера в любовь, вера в чудо природы и вера в благость жизни».Эта вера провела её через войну и голод, и разводы, и выкидыши. Одри зарабатывала на покупку собственного дома, своими руками обустраивала его и высаживала сад. В этом доме она проводила свои последние дни. Она бескорыстно заботилась о друзьях всю жизнь. И они теперь были рядом. Одри заслужила мирную и спокойную смерть. И заслужила вечную память.
Одри Хепбёрн, 1984
Элизабет Тейлор скажет это 73 года спустя. "Прекрасному ангелу" предстоит не только стать одной из главных икон стиля XX века и сняться в нескольких шедеврах кино, но и осветить своей добротой и смелостью весь мир.
Alexander Walker "Audrey Hepburn: Her Real Story" (1995)
Sean Ferrer "Audrey Hepburn: An Elegant Spirit" (2003)
Свежие комментарии