Вера Холодная — звезда немого кино

Вера Холодная (в девичестве – Левченко) родилась 5 августа 1893 года в Полтаве — российская актриса немого кино.Ее отец Василий Левченко окончил отделение словесности в Московском университете и работал в Полтаве учителем. Мама Веры Екатерина Слепцова была выпускницей Александро-Мариинского института благородных девиц.Внешность Веры с детства привлекала к себе внимание окружающих – у нее были красивые темные кудрявые волосы, большие грустные глаза и нежный овал лица. Когда Вере было два года, умер ее дедушка, живший в Москве, и овдовевшая бабушка Екатерина Владимировна попросила дочь и зятя перебраться к ней.
После переезда при поддержке родственников благосостояние семьи наладилось, и в доме супругов Левченко стали часто бывать гости. Ими устраивались вечера, на которых, следуя моде тех лет, собравшиеся играли в шарады и «живые картины», в ходе исполнения которых несколько участников разыгрывали сценки, а зрители должны были угадывать слово, литературное произведение или сюжет какого-либо романса. Вера очень любила участвовать в «живых картинах», кроме того, она, как и ее отец, отлично пела, рано научилась читать и старательно искала в прочитанных книгах темы для «живых картин», которые заранее репетировала со своими куклами. В свои двенадцать-тринадцать лет Вера часто общалась со взрослыми на равных, часто поражала их важностью обсуждаемых вопросов в разговоре, широтой знаний и начитанностью. Но еще больше взрослых удивляли и покоряли доброта и отзывчивость девочки. В 1896 году у Веры появилась сестра Надежда, и сестры очень любили друг друга.В десять лет родители отдали Веру в гимназию. После того, как Вера с классом побывала в Большом театре – девочка сразу увлеклась балетом и выпросила у родителей разрешение поступить в балетное училище Большого театра. Родители согласились, будучи уверены, что Веру не возьмут — их дочь была грациозной, но довольно полной девочкой. Но Веру приняли во многом из-за ее красоты, однако, спустя год родители забрали ее из училища. На этом настояла бабушка Веры, считавшая, что девушке из хорошей семьи — не место в театре. Родители Веры, материально зависимые от Екатерины Владимировны, не посмели ее ослушаться, и Вера вернулась в гимназию.В 1905 году, когда Екатерина Сергеевна была беременна третьей дочерью, Соней, Василий Левченко простудился, и умер от крупозного воспаления легких. Екатерина Сергеевна с трудом пережила эту потерю, но не позволила своему горю омрачить детство дочерей – и в укладе их дома почти ничего не изменилось. Все так же приходили гости, все продолжались игры в «живые картины» и походы в театры.В сентябре 1908 года на гастроли в Москву из Петербурга приехала актриса Вера Комиссаржевская, которую Вера увидела во время исполнения роли Франчески в трагедии Габриэле Д`Аннунцио «Франческа да Римини», переведенной специально для Комиссаржевской Валерием Брюсовым и Вячеславом Ивановым. Вера была так потрясена игрой Комиссаржевской, что после возвращения из театра у нее ночью поднялась и долго не опускалась высокая температура. Семейный врач объяснил родителям, что их дочь чересчур впечатлительна и ей нельзя слишком много читать, и мечтать. С тех пор родители заставляли Веру зимой ходить с сестрами на каток, а летом играть в теннис на зеленоградской даче. Сама же Вера поняла, что хочет играть в театре, и вскоре стала принимать участие в гимназических театральных постановках — она читала стихи на гимназических вечерах, сыграла Ларису в «Бесприданнице», и, по свидетельству очевидцев, играла так проникновенно, что зрители забывали, что перед ними на сцене не профессиональная актриса, а ребенок. Она так же хорошо пела, аккомпанируя себе на фортепьяно.Когда в 1910 году Вера окончила гимназию, на выпускном балу она познакомилась со студентом и будущим юристом Владимиром Холодным. Он весь вечер протанцевал с Верой, а под конец он увлек ее в дальний угол актового зала и стал читать стихи своего любимого Гумилева. Владимир нашел ключ к сердцу девушки, а Вера увидела в нем своего верного рыцаря, и даже не думала скрывать от окружающих своей влюбленности. «Хотя бы дождалась, когда он первый тебе признается», — укоряла Веру сестра Соня. На свадьбу, состоявшуюся в 1910 году, собралось огромное количество родственников с обеих сторон. Вера была грустна и молчалива — ее тяготило шумное застолье и шутливо-грубоватые тосты гостей. Все это совершенно не сочеталась с ее представлениями об идеальной романтической любви.Владимир Холодный был одним из первых российских автогонщиков, издавал первую в России спортивную газету «Ауто» и неоднократно попадал в аварии, чудом оставаясь в живых. Он сумел заинтересовать гонками Веру, но в 1912 году у супругов Холодных родилась дочь Евгения. Роды прошли тяжело, позже Вера долго болела, и врачи запретили ей рожать в течение ближайших лет. Когда Жене исполнился год, Владимир уговорил Веру удочерить еще одну девочку по имени Нонна.После появления дочерей Вера стала бывать в артистическом клубе «Алатр». Александр Мгебров писал в своих воспоминаниях, что у них в их артистическом кружке, куда приходили такие художники, писатели и поэты как Бальмонт, Леонид Андреев, Андрей Белый, Балтрушайтис, композитор Илья Сац и другие — неизменной хозяйкой была начинающая актриса Вера Холодная, и участники артистического клуба были убеждены, что ее жизнь будет посвящена театру. Но Вера Холодная предпочла театру кино. Это было неожиданно для других, но не для нее самой.Вера Холодная с Александром Вертинским (слева). Они дружили и часто играли на одной сцене.
В те годы начиналось бурное развитие русского кинематографа. С момента начала войны 1914 года прекратился ввоз иностранных картин, а публика ждала новые фильмы. В кинотеатрах два раза в неделю менялись программы, и это требовало большого количества новых лент, в результате чего быстро росло количество новых русских киностудий. Семья Левченко переживала не лучшие времена, а самой Вере Холодной очень нравились работы киноактрисы Асты Нильсен, и летом 1914 года Вера Холодная пришла на кинопробы на кинофабрику «В.Г. Талдыкин и К». Она прошла первые пробы, но началась Первая мировая война. Владимира Холодного призвали на фронт, а Вера отправилась в мастерскую «Тимана и Рейнгарда», где режиссер Владимир Гардин снимал «Анну Каренину».
Через много лет в книге воспоминаний народного артиста СССР Владимира Ростиславовича Гардина появилась запись:
«В дни съемок «Анны Карениной» произошло еще одно памятное, событие. Сижу я однажды в режиссерском кабинете перед большим зеркальным окном, откуда виден мост возле Александровского (ныне Белорусского) вокзала и все движение по Тверской-Ямской. Мой помощник-администратор, достающий со дна морского птичье молоко, Дмитрий Матвеевич Ворожевский, знаменитый «накладчик», объясняющий решительно все — опоздание актера, отсутствие нужного на съемке кота или попугая — единственной фразой: «Бреется, сию минуту будет», поправил на своем легкомысленном носу пенсне и обратил мое внимание на красивую брюнетку, переходящую улицу… Брюнеток и блондинок приходило колоссальное количество, все мечтали о «королевском троне». Но это явилась ко мне Вера Холодная…»
Владимир Гардин снял Холодную в «Анне Карениной» в массовой сцене на балу и в роли итальянки-няни, которая приносила Анне Аркадьевне нелюбимую дочь. Обе эти «роли» не были в состоянии раскрыть артистического таланта Холодной.
«Мысленно, — писал Гардин в своих воспоминаниях, — я поставил диагноз из трех слов: «Ничего не выйдет». Но, несмотря на столь категорический отрицательный диагноз, Гардин все же спросил владельца фирмы Тимана: не зачислить ли эту красавицу в их постоянную труппу? Просмотрев сцены, в которых Холодная была снята, Тиман, по свидетельству Гардина, сказал:
«Нам нужны не красавицы, а актрисы».
Он дал ей рекомендательное письмо к режиссеру-художнику другой студии «Ханжонков и К» Евгению Бауэру, который собирался снимать мистическую любовную драму «Песнь торжествующей любви» по повести Тургенева. Не прошло года, как Гардин и глава фирмы «Тиман и Рейнгард» поняли — какую ошибку они совершили.На главную роль в картину «Песнь торжествующей любви» требовалась женщина необыкновенной красоты – причем опыт и умение играть актрисы Бауэра особо не интересовали, и когда к нему пришла Вера Холодная, он был так потрясен, что тут же взял ее на роль, убедившись в ее киногеничности. Партнерами Холодной по картине стали Витольд Полонский и Осип Рунич. При первом же разговоре с Верой Холодной Бауэр угадал в ней сквозь скованность и застенчивость скрытый артистизм, человеческую глубину и неповторимую женственность.
«Я нашел сокровище», — говорил Бауэр друзьям. И ему не стоило никакого труда убедить главу фирмы Ханжонкова — человека высокой культуры и умного предпринимателя, что молодую актрису нужно пригласить на главную роль в новой картине, и когда «Песнь торжествующей любви» еще только снималась, Ханжонков, посмотрев несколько смонтированных сцен, заключил с Холодной контракт на три года.Бауэр, будучи профессиональным декоратором, создавал на экране красивые картины, среди которых актер был дополнением к декорациям. На первый план у Бауэра выходила внешность и киногеничность актрисы, а не ее исполнительский талант. Но несмотря на это, Бауэр не только смог максимально эффектно показать красоту Веры Холодной на экране, но и научил молодую актрису использовать внешность как средство передачи эмоций.
Картина «Песнь торжествующей любви» имела огромный успех у зрителей, который превзошел все ожидания Бауэра и Ханжонкова. В русской кинематографической практике не бывало ничего похожего. Зрители ходили смотреть картину по многу раз, имя Веры Холодной зазвучало во всех кругах общества, и она сразу стала самой популярной в стране актрисой. А Бауэр, не дожидаясь начала проката первой картины с участием Холодной, стал снимать ее во второй под названием «Пламя неба» о любви выданной замуж за пожилого вдовца молодой женщины к его сыну. Фильм «Пламя неба», на экраны вышел раньше «Песни торжествующей любви», и фильм так же принес Вере Холодной известность. Всего на фирме Ханжонкова Вера снялась в тринадцати фильмах. Как правило, в них красивая женщина в окружении красивых вещей влюблялась в красивых мужчин и в конце фильма красиво погибала. Среди работ Холодной того времени были роли и в исторических постановках и экранизациях классики, но славу Вере Холодной принесли ее роли в мелодрамах. Одной из пяти сохранившегося до нашего времени с участием Веры Холодной была снятая тогда картина «Дети века» — драма с претензией на социальную проблематику.После удачного начала своей кинокарьеры Вера Холодная стала очень популярной актрисой, ее портреты печатались в журналах, она позировала в роскошных нарядах, и из скромной жены московского юриста Вера Холодная, обладавшая утонченным и оригинальным вкусом, превратилась в законодательницу мод. Она сама придумывала себе модели платьев, подбирала ткани и отделку, и украшала шляпки. Открытки с ее изображениями выпускались огромными тиражами, на них Вера Холодная была изображена в мехах, цыганских нарядах, в мужской одежде и в открытых вечерних платьях, а ее красота поражала и мужчин, и женщин. Вера была не только красива, но и очень обаятельна, потрясающе фотогенична, и особенно хорошо на фотографиях получались ее большие серые глаза, которые буквально завораживали зрителей.Ее фантазия проявлялась даже в выборе духов: она смешивала два аромата «Роз Жанмино» и «Кеши» Аткинсона, в результате чего получался присущий только ей нежный горьковато-сладкий запах.Названия и содержание картин, которые снимались в то время, как правило, держались в строгом секрете, так как при быстрых темпах производства немых лент в те годы идея могла быть перехвачена, и конкуренты выпускали картину с таким же сюжетом раньше. Так произошло, например, с фильмом «Война и мир», который снимали у Ханжонкова, но узнав об этом, две другие фирмы — Талдыкина и Тимана и Рейн-гарда сняли свои экранизации романа. Первыми закончили картину Тиман и Рейнгард, у которых ее поставили за шесть дней режиссеры Гардин и Протазанов. Картина была сразу же показана в кинотеатрах, а Ханжонков со своей картиной «Наташа Ростова» немного опоздал, и поэтому коммерческого успеха фильм не имел. Третью экранизацию романа в фирме Талдыкина решено было вовсе не выпускать на экран. Но картины с участием Веры Холодной начинали рекламироваться задолго до начала съемок. В этом не было никакого риска, так как перехват сюжета («срыв», как это раньше именовалось) не представлял никакой опасности. Главную ценность картины представляло участие Веры Холодной, и ленты с ней были вне какой-либо конкуренции. Ради того, чтобы посмотреть фильм с ее участием, зрители выстраивались в огромные очереди. Такого в истории кино в России еще не было. В Харькове во время столпотворения в кинотеатре были разбиты все окна, двери сорваны с петель, и для того, чтобы утихомирить толпу, штурмовавшую зал, был вызван отряд конных драгун. Такой ажиотаж был во всей стране. Благодаря Вере Холодной люди ходили в кино снова и снова. Сама Вера Холодная не сразу поверила в успех. Иногда она одевалась так, чтобы ее никто не узнал, брала сестру Соню, и они отправлялись в кинотеатр наблюдать за реакцией зрителей. Она со страхом говорила сестре: «Ты знаешь, у меня такое чувство, что меня живой вообще не существует. То, чем они восхищаются, — ведь это не я. Это всего лишь моя тень». Но в ее голосе слышалось удовлетворение.Драматург Алексей Каплер писал о Вере Холодной:
«Ленту с Верой Холодной крутили с утра до вечера, и не только в воскресенье, но всю неделю, пока все население поселка ее не пересмотрит. А многие поклонники «королевы экрана» смотрели картину раз по пять, а то и больше. Нам, мальчишкам, почитателям «Вампиров», «Тайны черной руки» и «Фантомаса», это безумие взрослых казалось смешным. Но однажды заболел сосед по даче — великий поклонник Веры Холодной. Он отдал мне свой билет на вечерний сеанс и велел посмотреть новую картину. Мне совсем не хотелось идти на какую-то там «занудную психологическую бузу» (выражаясь нашей тогдашней мальчишеской терминологией). Из вежливости я взял билет, тут же решив не ходить и потом изобрести какое-нибудь оправдание. Своим друзьям я об этом билете ни слова не сказал, чтобы не задразнили. Однако вечером меня начали грызть сомнения: не посмотреть ли все-таки, чем это взрослые восторгаются? Хоть посмеюсь, думаю. И вот, когда стемнело, я, вроде бы прогуливаясь, прошел мимо иллюзиона, затем нырнул в толпу, предъявил свой билет и оказался в зале. Единственным украшением нашего синематографа были новые красного плюша занавеси на всех дверях. В остальном это был обыкновенный деревянный сарай, а в нем скамьи с нанесенными краской номерами мест на спинках, да волшебный луч света, летящий над головами зрителей к экрану, да еще пианино справа от полотна экрана и одинокая фигура «тапера» — старенького аккомпаниатора, похожего на Лемма из «Дворянского гнезда». В те времена немого кино картина обязательно сопровождалась музыкой. В больших кинотеатрах, таких, например, как киевский театр Шанцера, перед экраном помещался большой и очень хороший симфонический оркестр. К каждой картине составлялась специальная музыкальная программа. В некоторых кинотеатрах картина сопровождалась квартетом, трио и уж как минимум — фортепиано. Старый «Лемм» из нашего пущеводицкого синематографа был настоящим художником, никакого «буквализма» не было в его игре. Он импровизировал, передавая общее настроение, общий смысл ленты, и это было прекрасно. Он не прерывал игру, как это делали все другие музыканты в антрактах между частями, а продолжал тихонько играть, поддерживая настроение зрительного зала. Ведь в те времена после каждой части картины в зале зажигали свет, потому что механик перезаряжал аппарат. До «великого изобретения» — поставить в кинобудку вместо одного два проекционных аппарата и пускать фильмы без перерывов — человечество еще не додумалось. И до того, чтобы проектор работал от электромотора, тоже не дошли, хотя моторы давно существовали. Механик вертел ручку проекционного аппарата с постоянной скоростью — шестнадцать кадров в секунду — и зажигал свет в зале на время, нужное ему, чтобы заменить часть следующей. Я уселся и приготовился иронически смотреть эту их взрослую психологическую чепуху. Не помню уж сейчас названия картины, но оно было в стиле модных тогда «роковых страстей». И это название, и заголовок первой части, тоже что-то о страстях, — в те времена каждая часть предварялась надписью-заголовком, — совсем уж настроили меня на смешливый лад. Погас свет, пошла картина. И я впервые увидел на экране это незабываемое лицо, глаза Веры Холодной… Это не имело ничего общего с фотографиями, которые продавались в сотнях вариантов. Что-то мне совсем не смеялось. Я странно себя чувствовал. Когда героини не было на экране, я нетерпеливо ожидал нового ее появления. Первый антракт я неподвижно просидел в каком-то обалделом состоянии, уставившись на опустевшее полотно экрана. Теперь уж не помню не только названия, но и сюжета картины. Запомнилось только, что это была трогательная, мелодраматическая история несчастной, страдающей героини, которую было бесконечно жалко. В зале все чаще и чаще слышались посапывания и всхлипывания. Мне эти женские проявления чувств мешали смотреть картину. Потом я почувствовал какое-то незнакомое, непонятное щекотанье в горле и пощипыванье в глазах. Через минуту я стал шмыгать носом и шарить в кармане, где, конечно, и намека не было на носовой платок. И тогда (да простит меня тень известного всему поселку хозяина пущеводицкого синематографа!) я воспользовался в качестве носового платка роскошным плюшевым занавесом, закрывающим «выход на случай пожара». Что было, то было. Примерно к третьей части я сидел, уже не шелохнувшись, и вместе со всем залом неотрывно следил за судьбой этой удивительной женщины. Состояние зала было похоже на какой-то массовый гипноз, и я невольно дышал единым дыханием со всеми, а выходя после сеанса, так же, как другие, прятал зареванные глаза. Куда вдруг девались мои Майн-Риды и Нат Пинкертоны, «Тайны Нью-Йорка» и уличные драки!.. Что со мной случилось там, в темноте зрительного зала? Откуда появилась неотвязная мысль об этой удивительной женщине, потребность защищать ее, ограждать ее от опасностей?.. Не героиню картины, а ее — Веру Холодную… После этого дня правдами и неправдами я проникал в синематограф на ее картины, даже в тех случаях, когда детям вход бывал строго воспрещен. Кажется, я не пропустил ни одной ленты с ее участием. В анкетах, которые мне доводилось заполнять, стояли разные вопросы, но ни в одной из них не было вопроса о первой любви. А если бы он стоял, я должен был бы честно ответить: Вера Холодная. Да что я?.. Вся Россия была в нее влюблена!»В августе 1915 года Вера узнала, что Владимир Холодный тяжело ранен в бою под Варшавой, и находится при смерти. Она тут же оставила работу и семью, и поехала к мужу в госпиталь, где заботилась о нем, поражая своей самоотверженностью профессиональных сестер милосердия. Владимир Холодный выжил, и позже его за храбрость в бою наградили Георгиевским крестом и шпагой с золотым эфесом. Вера Холодная с мужем Владимиром.
А Вера без какой-либо передышки уехала с киногруппой в Сочи на съемки. Пока Вера снималась, Владимир, не оправившись полностью после ранения, попросился обратно на фронт. Вера с огромным трудом смирилась с отъездом мужа, и еще больше погрузилась в работу. В то время она снялась в трагической мелодраме «Миражи» режиссера Петра Ивановича Чардынина, сохранившейся до наших дней, фантастической драме «В мире должна царить красота» Бауэра, мелодрамах «Огненный дьявол» и «Жизнь за жизнь».Фильм «Жизнь за жизнь» был первым в истории отечественного кино, для просмотра которого была объявлена предварительная запись. Во многих кинотеатрах фильм демонстрировался по два месяца беспрерывно, и сборы картины не падали. Ателье Ханжонкова стало снимать Холодную все чаще. Новый фильм с ее участием выходил примерно каждые три недели. Ею восхищалась публика, и за актрисой закрепилось звание «королевы экрана» — так назвал Веру Александр Вертинский, впервые появившийся в доме Холодных осенью 1915 года. Ее сестра Софья Васильевна позже рассказывала:
«Впервые он появился у нас с письмом от Владимира Георгиевича — мужа Веры. Это было письмо с фронта. Я ему как раз открывала дверь. Вижу, стоит худющий-прехудющий солдатик. Ноги в обмотках, гимнастерка вся в пятнах, шея тонкая, длинная, несчастный какой-то. Он служил тогда санитаром в поезде — передвижном госпитале. Я провела его в гостиную. Он передал Вере письмо и стал приходить к нам каждый день. Садился, смотрел на Веру и молчал. Однажды попросил прослушать его. Это были какие-то никуда не годные куплеты. Вера честно сказала свое мнение. Потом он приносил еще и еще – и, наконец, Вере что-то показалось интересным. Она ведь сама очень хорошо пела старинные цыганские романсы, аккомпанируя себе на рояле. Вера попросила Арцыбушеву, которая была директором Театра миниатюр в Мамоновском переулке (ныне Московский ТЮЗ), устроить выступления Вертинского. Он пел там своего «Маленького креольчика» и еще какие-то песенки, посвященные Вере. Помню, говорил, что получает три пятьдесят в вечер. Он, кажется, к тому времени был уже демобилизован. В воспоминаниях Вертинского — здесь у меня эта книга, вот… «Я был, как и все тогда, неравнодушен к Вере Холодной и посвятил ей свою песенку «Маленький креольчик». Я впервые придумал и написал титул – «королева экрана». Титул утвердился за ней. С тех пор ее так называла вся Россия». Не помню точно — прав ли Вертинский, или у него произошел какой-то обман памяти, но мне казалось, что задолго до этого Веру уже именовали этим титулом в печати и в рекламах фильмов. Вертинский посвящал ей одну за другой все свои песенки: «Лиловый негр», «В этом городе шумном…», «Где вы теперь?..» и так далее. У меня бывали постоянно стычки с Вертинским — полушутливые, полусерьезные. В моей комнате стоял инструмент, он заходил ко мне и часами одним пальцем подбирал свои мелодии. Готовить уроки при этом я, конечно, не могла и молила его перейти куда-нибудь. Он отвечал «сейчас, сейчас», и это «сейчас» длилось часами. Я его прямо возненавидела. В балетной школе Большого театра, где я училась, спрашивали очень строго не только в классе балета, но и по всем предметам, а вот из-за этих «креольчиков» я просто не могла заниматься».

В 1916 году было объявлено о постановке фирмой Ханжонкова фильма «Пьеро» с Вертинским и Холодной в главных ролях, но по неизвестным причинам съемки фильма не были закончены. К 1916 году кинопроизводство в России достигло своего пика. Из-за войны зарубежные фильмы недоступны, зато между российскими кинофабриками росла конкуренция, и снимать фильмы становилось все выгоднее, что привлекало к участию в кинобизнесе новых предпринимателей. Одним из них был Дмитрий Харитонов, который в 1916 году открыл на Лесной улице в Москве свою киностудию. Поначалу у него не было ни режиссеров, ни операторов, ни известных актеров, которых любила публика. Но Харитонов перекупил у других фабрик всех, кто был ему нужен, предложив такие большие гонорары, что никто не смог ему отказать. К Харитонову ушли все партнеры Холодной по фильмам, а так же операторы и режиссеры, с которыми она работала. Актриса сама так же нуждалась в деньгах, так как ее муж все еще был на фронте, а на ее содержании были дочери и сестры. Сама же она зарабатывала у Ханжонкова не так много. Кроме того, Харитонов обещал кинематографистам большую свободу творчества, и его киностудия была расположена в пяти минутах ходьбы от дома Веры Холодной. И она тоже решила перейти на работу к Харитонову.Главным режиссером на киностудии Харитонова стал Владимир Чардынин. В отличие от Бауэра, для него была важна игра актера. Он много времени тратил на репетиции и общение с актерами. Особенно он был внимателен к Вере Холодной, в которую, как и многие, был влюблен, для которой создал отдельный репертуар из подходящих ролей, и не перенапрягал ее съемками. За полгода работы Вера Холодная снялась в трех его фильмах — «Столичный яд» по роману Фонвизина «Сплетня», «Пытка молчания» по пьесе Анри Бернштейна «Вор» и «Ради счастья» по одноименному роману Пшибишевского.В начале 1917 года на экраны вышел фильм «У камина» с участием Веры Холодной – одна из лучших работ актрисы. Трагический фильм о разбитой богатым любовником семье заканчивавшийся смертью главной героини в исполнении Веры Холодной превзошел успех всех снятых на тот момент отечественных фильмов, и был снят с проката только в 1924 году по решению Главрепеткома. В те времена перемонтировали, запрещали, снимали с проката и смывали сотни дореволюционных фильмов. Специальный творческий коллектив во главе с монтажером Эсфирью Шульц менял надписи и переставлял местами эпизоды так, чтобы в итоге в фильме появлялась революционная идеология. Нужно отметить, что из-за массового уничтожения большевиками фильмов дореволюционного периода, до нашего времени сохранилось лишь пять лент с участием Веры Холодной, и теперь невозможно точно установить — в скольких фильмах она снялась. По разным данным, это количество составляло от пятидесяти до восьмидесяти. Известно, что в 1917 году Вера Холодная снялась в двенадцати фильмах — в среднем, на съемки одной картины уходило три недели. После успеха фильма «У камина» Харитонов ужесточил порядки на студии, уменьшил время съемок каждой картины, и ввел штрафы за опоздание на работу. Однажды это чуть было не привело к трагедии. Зимой, опасаясь опоздания на съемку, Вера Холодная и ее партнер Владимир Максимов подгоняли извозчика, сани зацепились за трамвайные рельсы и перевернулись на полном ходу. Напуганные лошади протащили их еще целый квартал вместе с придавленными к земле артистами.Вскоре было снято продолжение фильма «У камина», которое называлось «Позабудь про камин, в нем погасли огни…» Вера Холодная в нем сыграла циркачку. Она была неотразима в цирковом наряде с короткой юбкой до колен и обтягивающем трико, и публика снова буквально ломилась на сеансы в кинотеатры. Позже на киностудии Харитонова были сняты фильмы по роману Эмиля Золя «Человек-зверь», а так же мелодрамы «Любовь графини» и «В золотой клетке». Репертуар кинотеатров послереволюционной России по-прежнему восполнялся историями о жизни высшего света с пышными костюмами и роскошными интерьерами. К счастью владельцев киностудий и их съемочных групп, новая власть пока не стала национализировать частные кинофабрики, хотя определенные шаги в этом направлении все же были сделаны. Так, например, в конце января 1918 года был создан Киноподотдел Внешкольного отдела Государственной комиссии по просвещению, который так и не предпринял каких-либо определенных действий в области национализации.В то же время киностудия Харитонова приступила к созданию самого знаменитого фильма с участием Веры Холодной под названием «Молчи, грусть, молчи…» по мотивам популярного романса. Фильм был задуман в двух частях, и вторая часть, называвшаяся «Сказка любви дорогой» вышла на экраны через две недели после показа первой, сохранившейся до наших дней. К съемкам этой картины шла подготовка дольше обычного, было больше репетиций. В нем снялись Вера Холодная, Владимир Максимов, Осип Рунич, Витольд Полонский и Константин Хохлов – самые известные актеры кино тех лет. Вера Холодная снова сыграла замужнюю циркачку, которую совратил богатый коммерсант, и передал своему другу. А она, в свою очередь ушла к другому, который уговорил ее совершить кражу векселя. Во время кражи подстрекателя убивали, а героиня Веры Холодной оказывалась в объятиях очередного любовника, но во второй части фильма погибала. Фильм имел оглушительный успех у зрителей, и стал объектом для нападок критиков, которые называли картину апогеем пошлости и примером безыдейности буржуазного искусства. В середине 1918 года Московский кинокомитет порекомендовал хозяевам киностудий в целях воспитания вкуса публики больше экранизировать классику. Следуя этому указанию, в ателье Харитонова сняли «Живой труп» по пьесе Толстого. Вера Холодная в этой картине сыграла роль цыганки Маши, и этот фильм считается одной из лучших экранизаций классики в русском немом кино. Благодаря этой роли Веру Холодную стали считать серьезной актрисой, и Станиславский пригласил Холодную в Художественный театр, предложив ей роль Катерины в «Грозе» Островского.Вера Холодная получила от Станиславского приглашение зайти побеседовать. Ее сестра Софья Васильевна позже рассказывала: «В тот день она возвратилась очень поздно и сразу бросилась к матери, с которой всегда делилась своими переживаниями. Никогда я не видела сестру такой восторженной, такой окрыленной. Константин Сергеевич предложил ей вступить в труппу Художественного театра и готовить роль Катерины в «Грозе». Как ни поразило Веру это почетнейшее для актрисы предложение, но еще больше была она потрясена впечатлением, которое произвел на нее сам Станиславский. Он ведь был ее богом. Константин Сергеевич говорил с Верой по-отечески, расспрашивал о ее жизни, вникал в обстоятельства ее работы в кино. Вера должна была вскоре дать ему ответ. Но Станиславский предупредил ее, что придется очень долго и много работать. Сколько времени будут готовить «Грозу», сказать заранее невозможно – «пока не получится». Может быть, год, может быть, гораздо больше. В кино Вера к этому времени снималась из картины в картину, у нее часто не бывало даже дня передышки. С ее участием создавалось уже не то десять, не то даже пятнадцать картин в год. Уход в МХТ означал прекращение работы в кино. Ну, может быть, время от времени, в одной какой-нибудь картине… Но кино ведь стало для Веры чем-то очень большим. Она по-настоящему любила кино, была бесконечно увлечена своим творчеством. Выбор был мучительным, и в конце концов она приняла решение остаться в кино. Пойти к Станиславскому сказать об этом она не решилась и написала письмо. Несколько дней она писала и переписывала его, плакала над ним. И, наконец, послала. Знаете, я думаю иногда — может быть, она предчувствовала, что ей осталось так мало жить, что расчет на годы уже не для нее…»К середине 1918 года Вера Холодная стала не просто популярной актрисой, а настоящим явлением в русском кино. Ее жизнь стала объектом пристального интереса журналистов и публики. Харитонов решил снять фильм о самой Вере Холодной под названием «Тернистой славы путь». Но ничего особо примечательного в биографии Веры Холодной не было, а сочинять что-нибудь она решительно запрещала. Зрители фильмом были разочарованы — никто не хотел верить, что Вера Холодная действительно является верной женой, любящей мамой и счастливой женщиной. Тем не менее, фильм тоже пользовался успехом.Фильмы с участием Веры Холодной так же были популярны в Европе, Америке, Турции и Японии. Ее приглашали сниматься в Голливуд и Берлин, но она отказывалась, так как не хотела уезжать из России и продолжала сниматься у Харитонова. Очередной работой стали ее роли в фильмах «Мещанская трагедия» и «Княжна Тараканова». Заканчивать этот фильм в июне 1918 года съемочная группа поехала на натуру в Одессу, откуда Вера Холодная в Москву уже не вернулась.Одесса была оккупирована, в городе постоянно менялась власть, но съемки шли полным ходом — кроме «Княжны Таракановой», съемочной группой были сняты еще несколько картин. В середине зимы семья Веры Холодной переехала из гостиницы на частную квартиру. Потом Вера в целях экономии вновь вернулась в гостиницу. Но в ее роскошном номере температура воздуха была минус девять градусов. Восьмого февраля 1919 года Вера Холодная выступила на концерте в пользу фонда профессионального союза театральных художников города Одессы. В театре было холодно, зрители сидели в шубах, а актрисы выходили на сцену в открытых платьях. Еще до начала концерта ее начал бить озноб, а после концерта она слегла, и врач поставил ей диагноз – испанский грипп, от особой формы которого в 1918 году в Европе умерло от трех до шести миллионов человек. Ее сестра Софья Васильевна позже рассказывала:
«Это была киноэкспедиция фирмы Харитонова. Вера взяла с собой меня и одну из своих дочерей — Женю, а сестра Надя и вторая дочь Веры — Нонна остались в Москве с Владимиром Григорьевичем. Сообщение с Москвой было нерегулярным — от оказии к оказии. Здесь, в Одессе, я уже начала выступать в балете оперного театра — мне было тринадцать лет. Вера всегда опекала меня и фактически была мне матерью. Когда Одессу заняли французские войска. Вера начала получать одно за другим приглашения иностранных фирм. Ее звали за границу. Дмитрий Иванович Харитонов предложил ей стать компаньоном его «дела» за границей. Фирмы обещали ей огромнейшие гонорары, но Вера решительно все отклоняла. Уезжали многие актеры, соблазняясь и деньгами, и перспективой работы. В Одессе становилось все труднее снимать картины — не было пленки, химикалиев. Вера опубликовала заявление в печати, в котором публично заявила, что ни за что не покинет свою Родину в тяжелое для нее время, и призывала других артистов тоже последовать этому решению. Ответы были разные, кто остался, кто — как Мозжухин — эмигрировал. Наша жизнь в Одессе с момента прибытия была подчинена задаче ограждать Веру от поклонников и поклонниц. Если и в Москве Верина жизнь осложнялась этими людьми, то в Одессе это стало настоящей катастрофой. Жили мы вначале в гостинице, потом в доме Попудовой на Соборной площади, как она тогда называлась. Вера бывала занята с утра до вечера. Харитонов быстро выстроил ателье на Французском бульваре, и там кипела работа — снимались один за другим новые фильмы. Зачем только мы в эту Одессу поехали! Может быть. Вера жила бы и жила. Там она заразилась этой ужасной «испанкой». В Одессе была настоящая эпидемия, и болезнь протекала очень тяжело, а у Веры как-то особенно тяжко. Профессора Коровицкии и Усков говорили, что «испанка» протекает у нее как легочная чума. Теперь это называется вирусным гриппом. Все было сделано для ее спасения. Как ей хотелось жить! Перед домом нашим постоянно — день и ночь — стояла толпа молодежи. Вера говорила: «Володя там, в Москве, не чувствует, наверно, что я умираю». Все понимала, знала, что конец. Харитонов и Чардынин плакали, сидя на кухне. В половине восьмого вечера она умерла. Это было шестнадцатого февраля 1919 года. Хоронил ее весь город, буквально. Двадцать шесть ей было… Муж Веры — Владимир Холодный — пережил ее ненадолго. После панихиды памяти Веры в Москве, в Художественном театре, он стал заговариваться, иногда не слышал, когда к нему обращались. Вскоре он умер. Перед смертью все говорил о Вере, как о живой».

Но вот по другим данным в конце 1919-го Владимира Холодного, арестованного как белого офицера, расстреляли. 

Врачи и близкие позже рассказывали, что умирая, Вера позвала из соседней комнаты свою дочь Женю, жестом велела ей опуститься на колени, положила руку девочке на голову и благословила ее. Спустя три дня после смерти Веры Холодной на экраны вышла кинохроника «Похороны Веры Холодной». Тело самой Веры Холодной было забальзамировано для отправки в Москву, но дороги были закрыты, и актрису похоронили в Одессе. От бальзамирующего состава кожа потемнела, и когда жители Одессы прощались с Верой, было заметно, как изменилось лицо актрисы. Это изменение и прочие домыслы привели к появлению слухов, что Вера Холодная была отравлена, что не соответствует действительности.Бронзовый памятник актрисе Вере Холодной установлен в Одессе (на Преображенской улице в районе Соборной площади).
И хотя врачи утверждали, что виной смерти Холодной был испанский грипп, в это верили не все. Так происходило потому, что после ухода Веры происходила какая-то суматоха. Актриса была отпета сразу после кончины, то есть ночью. Врачи не стали делать вскрытие, а тело подверглось бальзамированию и было унесено и помещено в часовню Первого христианского кладбища. (В 1931 оно было разрушено. Судьба могилы актрисы неизвестна.) Все эти странные совпадения вызывали сплетни о том, что любимая актриса умерла насильственной смертью.
Например, ходила версия (впрочем, она существует и сегодня), что Холодная покинула этот мир из-за цветов, присланных ей французским консулом Эмилем Энно. Тогда он как раз находился в Одессе, и, более того, был тайно и безнадёжно влюблён в актрису. Поговаривали, что он сильно ревновал ее к мужу, поклонникам, и поэтому отравил белые лилии и послал огромный букет женщине. Ядовитый аромат цветов якобы и привёл к смерти. Правда, многие считали, что консул отравил актрису не из-за любви, а по каким-то политическим причинам.
Но не только про лилии ходили сплетни. Поговаривают, что Холодная была задушена генералом Гришиным, своим любовником, который тоже безумно ревновал. Еще одна версия: Вера была расстреляна большевиками или же белогвардейцами. Сплетничали, что Веру отравили представители деникинской разведки, и сделано то было из-за негативного влияния Холодной на Фрейденберга (в то время возглавлявшего штаб союзных войск).
Более простые варианты звучали как дерзкое нападение грабителей. А те, кто не хотел верить в ужасную трагедию, говорили, что Холодная вообще не умирала, а в гробу лежала похожая на неё девушка или же кукла.

Спустя месяц во время эпидемии брюшного тифа умерла мать Веры. Бабушка Веры, Екатерина Владимировна, привезла в Одессу из Москвы дочь Веры Нонну. Сестра Веры Надежда Левченко взяла опекунство над Нонной, Женей и сестрой Соней. Она вышла замуж за грека, вместе с ним и девочками перебралась в Стамбул. Александр Вертинский пытался отыскать дочерей Холодной, когда сам скитался по разным странам, но так и не смог найти их следы. 
Позже Надежда вышла замуж за болгарина и в 1923 году уехала на его родину. Когда тот умер, она и тоже овдовевшая к тому времени Евгения поселились в Стамбуле. После смерти тетки Евгения уехала в США. Нонна осталась жить в Стамбуле. Соня Левченко (младшая сестра Веры) осталась в Одессе, взяла себе фамилию Холодная, стала балериной Одесского оперного театра, где танцевала с 1920-го до 1937-й годы и всю жизнь посвятила сбору и публикации материалов о своей знаменитой сестре. Евгения дожила до 92 лет, Нонна скончалась, совсем немного не дотянув до векового юбилея.Нонна, дочь Веры Холодной, с тремя детьми в Стамбуле.

В 1931 году Первое христианское кладбище, на котором была похоронена Вера Холодная, по решению местных властей было разрушено. Склеп актрисы был так же разрушен, и ее сестра просила у одесских чиновников разрешения перевезти гроб с телом Веры Холодной на кладбище, где была похоронена их мать для повторного захоронения. Гроб с телом Веры Холодной было направлен в Москву, но к месту назначения так и не прибыл…
Тело было утеряно...
Захоронение не сохранилось. Одни говорят, что тело актрисы было похищено; другие, что гроб всё-таки в Москву отправили, но по дороге останки затерялись; третьи склоняются к версии, что останки так и оставались в часовне. В 1931 г., кладбище было ликвидировано, часовня снесена, на месте кладбища разбили парк.
Попытки отыскать точное место, где стояла часовня Веры Холодной, предпринимались и в наши дни. На Втором христианском кладбище, в ограде могилы кинорежиссёра П.И. Чардынина, установлен кенотаф Веры Холодной.
 Имя Веры Холодной выбито и на коллективном кенотафе, который родственники Веры Холодной, перебравшиеся в США, установили на русском кладбище в окрестностях г. Сан-Франциско. К сожалению, ссылки на ресурсы с "сом." все заблокированы.Королеве русского немого кино с глазами библейской мученицы Вере Холодной было суждено прожить лишь 26 лет, из которых она снималась лишь четыре года. Из десятков фильмов с ее участием сохранилось только пять, но ее до сих пор помнят и почитают зрители.
Как бы то ни было, эта замечательная актриса до сих пор восхищает любителей кинематографа, и интерес к ее жизни и творчеству не угасает.