Рассказы о животных 59. Два рассказа Олега Бондаренко

Несколько раз её пытались забрать в дом, но она убегала и возвращалась на своё рабочее место. Так, будто от этого зависела её жизнь.
А может, так оно и было. Ведь чувствовать себя “при деле” и нужной всем - это ли не счастье?
Соседи общими усилиями соорудили для Кузи большую, просторную будку. С окошками, чтобы она видела, когда идёт кто-нибудь.
В общем, Кузя пользовалась всеобщим вниманием, уважением и любовью. Что, кстати далеко не все люди могут сказать о себе, а если точнее, то только некоторые...
И вселился в наш дом новый жилец. Что-то там такое, из городского начальства. Надутое существо в прямом и переносном смысле. На большом черном джипе.
Он купил две квартиры и объединил их в одну. То же самое он сделал и с двумя общественными стоянками. Видимо, городскому начальству всё можно.
По крайне мере, так он считал. И именно в этом убеждал всех вокруг. Как вы понимаете, с ним никто не хотел связываться. Поэтому, постоянные гулянки у него в доме до утра проходили без вызовов полиции. Поскольку та всё равно уже не приезжала по вызову на этот адрес.
Кузю он невзлюбил... Казалось, самим фактом своего существования она напоминает ему о вещах, о которых ему думать не хотелось, и о которых он давно пытался забыть. То есть - об уважении, внимании, достоинстве, интеллигентности и любви.
А зачем ему всё это? Он ведь начальник какого-то там отдела и друг начальника полиции.
Поэтому, однажды, когда в самом конце недели он, как всегда, возвращался пьяный домой на своём джипе, он специально крутанул руль вправо...
И если бы не будка, которая смягчила удар, то на этом рассказ и закончился бы, но... Она попала под мощный и высокий бампер машины и поэтому Кузя отделалась только сильным ударом.
Она упала на асфальт и тихонько завыла от боли.

Двор, полный возвращающихся с работы людей и детей, идущих из школы, замер на секунду, а потом наполнился криками возмущения, ужаса и жалости.
Мерзавец, вывалившийся из машины с лицом, красным, как у рака, от алкоголя и злости, сперва хотел устроить скандал по поводу того, что его машина поцарапалась о разбитую будку.
Но, к нему неслись с десяток мужиков с таким выражением лица, что он, мгновенно оценив обстановку, понял - полиция не успеет доехать. Поэтому он прыгнул в машину и, взвизгнув тормозами на стоянке, скрылся в подъезде...
Я жил в небольшой двушке на первом этаже и первым успел к Кузе. Остальные пытались догнать начальника. Так я и оказался возле неё в компании рыдающих детей.
Вскоре подоспели их родители. Я повёз собачку к знакомому ветеринару. И можете мне поверить, дамы и господа, за мной мчались с десяток машин, распугивая всех вокруг своими сигналами.
В ветклинику ввалилась огромная толпа с рыдающими детьми вперемешку. И, как вы уже, наверное, догадались, ветеринар предпочел принять нас вне очереди.
Он вправил Кузе вывихнутую правую лапку и, зашив поврежденную шкуру на боку, сделал ей несколько уколов и дал мне таблетки, приказав привезти собаку на осмотр через пару дней.
Я поселил Кузю у себя. И это была ещё та проблема. Потому что с утра и до ночи я должен был принимать гостей с детьми и без. И бесконечные подношения...

Да, я немного отвлёкся. Ну, так вот...
Начальник из управления, скрывшись после наезда на собаку в доме, вызвал полицию. Те приехали и выслушав от него объяснения, попытались выяснить, кто на него нападал.
И, как вы, наверное, понимаете, тут уже у всех соседей оказалась короткая память, связанная с тем, что они именно в эту минуту отвернулись. Полиция уехала ни с чем, а ночью...
Ночью весь двор проснулся от страшного шума - горел джип!
Вокруг него, заламывая руки, метался начальник. В трусах, майке и носках. Подъехавшие полицейский и пожарные оттащили его от машины, и очень вовремя, потому что та взорвалась...
Но это было не всё. Начальник ходил по двору и всем угрожал. Он обещал найти виновных и посадить их. И ему поверили.
Он теперь ездил на служебной машине, которая ждала его прямо у выезда из нашего двора. Заезжать внутрь водитель категорически отказывался - видимо, с ним провели воспитательную работу.
И поэтому начальник, отдуваясь и бросая по сторонам злобные взгляды, каждое утро следовал через площадку и проход между домами. До самой дороги. Один.
Уезжал он самым последним из всех. Видимо, спешить ему было некуда.
И вот буквально через пару дней после того, как сгорела его машина, идя по проходу между домами и уже находясь в паре метров от своей машины, он увидел на земле маленькую игрушечную будку, а возле неё - точную копию нашей Кузи.
Недолго думая, он подошел и со всей силы пнул это изделие ногой! После чего...
На него с фасада дома упало ведро с черной краской, смешанной с такими компонентами, что в больнице отмыть его не сумели. А если точнее, то краску смыли, но пигмент въелся в его кожу, сделав её коричнево-черной...
Больше он никогда в нашем дворе не появлялся. А полиция ещё долго пыталась раскрыть это дело, записывая показания жильцов о том, что они понятия не имеют, кто мог это сделать.
И это всё о коричнево-черном начальнике из управления, но, не всё о Кузе...

Она выздоровела и поняла, что лучше жить у меня дома. Тем более, что я не мешал ей выходить во двор и встречать или провожать соседей. Дети были очень этому рады, а однажды...
В самую, между прочим, слякоть, когда нормальный хозяин собаку на улицу не выгонит... Как вы понимаете, я очень злился, безуспешно пытаясь загнать Кузю в дом.
В итоге, вечером я так и уснул - с открытой дверью в квартиру. А когда проснулся, было уже два часа ночи. На улице шел ливень. Кузи не было...
В сильнейшем волнении я выскочил из квартиры и промчался к выходу со двора через потоки воды и лужи.
Кузя сидела под козырьком у самой дороги и категорически отказывалась идти домой.
- Ну, что? Что ещё? - запричитал я, чувствуя, что сухого на мне не осталось ничего. - В чём дело? Ну? Говори уже!
И тогда Кузя наклонилась вниз, и я увидел, как из-под её большого и пушистого пуза на меня глядят два крошечных глаза на малюсенькой кошачьей мордочке.
- Нашла себе ребёнка? - поинтересовался я у Кузи.
Та посмотрела на меня извиняющимся взглядом и стала тихонько просительно повизгивать.
- Да, ладно, ладно уже, - сказал я. - Я всё понял. Ты никуда без него не пойдёшь…
Я наклонился и взял на руки маленькое тельце котёнка.
Мы с Кузей шли через дождь, хлеставший, как из ведра. Но я уже никуда не спешил, всё равно все были мокрые. Я шел и улыбался. Мне почему-то было хорошо. И даже дождь не мог испортить это настроение...
Так у нас в доме появился её один член семьи - котёнок по имени Сынок.
Кузя считала его своим ребёнком и не отходила ни на секунду. А я наблюдал за ними и просил у Бога лишь одного - чтобы это никогда не кончилось.
Так они и живут у меня. А я благодарю провидение… За что? Не знаю.
В общем, я счастлив, что они живут со мной.
А вы говорите - “соседи”... Нет, бывают, бывают, я вам говорю, очень даже хорошие соседи!
Ну, за редким исключением...
Вот и вся история о Кузе, Сынке, соседях, и ещё о том, что, зачастую, собаки намного лучше людей.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО 

“Облезлая собачка” и Том

Я наткнулся на него, когда остановился возле небольшого лесочка на трассе, ведущей в Иерусалим. Такие лесопосадки здесь есть везде. И тут иногда делают остановку водители, которые слишком спешили и не успели сходить по своим естественным делам до отъезда. Ну, что поделаешь? Это тоже часть нашей жизни. Ну, так вот…
Съехав немного в сторону со скоростной трассы, я вышел и, отойдя немного в лес, сделал именно то, что не позволяло мне ехать дальше. Теперь я был доволен и приготовился продолжить путь, но… Мой взгляд упал на что-то, метрах в десяти от меня. И я не поверил своим глазам.
В капкан попал волк. А наши волки, надо сказать вам, дамы и господа, очень отличаются от тех, которых вы привыкли видеть, как обитателей своих широт. Степной волк маленький и больше похож на облезлую собаку, чем-то напоминающую волка. Причем, очень отдалённо.
Несчастное существо, судя по всему, давно уже тут лежало и приготовилось к смерти. Левая передняя лапа его попала в большой капкан. Который, кстати, категорически запрещён, впрочем как и любые другие. Так что, браконьеры…
Волк смотрел на меня совершенно спокойно. Он уже перестал бояться. Бесконечная боль убила в нём страх и волю к жизни. Он не мог вырваться.
И в волчьих глазах я увидел слёзы. Он спокойно смотрел на меня и плакал.
Я вернулся в машину и достал из бардачка тоже совершенно запрещённую вещь. Довольно большой и крепкий нож и плоскую отвёртку. Вернувшись назад я осторожно приблизился к зверю.
Разговаривая с ним и объясняя, что просто хочу освободить его, я разжал железные челюсти капкана. Клацнув, устройство открылось и волк дернулся, попытавшись убежать, но…
Потеря крови, жажда, голод и боль превратили его в смертника. И посмотрев на меня, он опять заплакал. Вздохнув и произнеся молитву, я снял с себя куртку и, стараясь быть подальше от клыков, обернул ею волка, поднял его на руки и понёс к машине. А что ещё я мог сделать, дамы и господа? Не бросать же его на верную смерть.

Волк, как ни странно, не пытался меня укусить. Более того, он смотрел на меня глазами, полными удивления и страха. Наверное, он решил, что человек, которого надо бояться, решил убить его в другом месте, и смирился с этим.
Вместо Иерусалима я вернулся в свой город и поехал к знакомому ветврачу, к которому я возил своего кота. Но объяснить ему, кого я везу на этот раз, я не решился. Боялся отказа.
Так я занёс волка в его кабинет, а потом положил на операционный стол. У врача глаза полезли на лоб.
- Господи, - сказал он, - это же, волк. Вам надо сообщить об этом в спецслужбу. Они заберут его и будут ухаживать.
- Он не доживёт до этого, - заметил я и вытащил из кармана всё, что там было.
Но врач не смотрел на деньги. Его больше интересовала рана на передней левой лапе волка. Он предложил мне держать его голову и сделал укол обезболивающего и снотворного.
Через пару часов волк с намордником был уложен в угол кабинета врача и он сказал мне, чтобы я ехал домой. Он понаблюдает за животным пару дней, а потом позвонит. И уже я сам буду решать, что мне делать дальше.

И через пару дней я приехал за своим волком, которому уже и имя придумал. Джек. А жена, надобно вам сказать, дамы и господа, и не возражала. Она тоже любительница всякой живности.
- Попробуем, - сказала она. - Никто и знать не будет.
Войдя в кабинет Феликса (так зовут врача), я поразился. У него жило несколько котов, и я предполагал, что они, опасаясь волка, будут в другой комнате. Как же я был удивлён, когда увидел, что коты плотным кольцом окружают Джека.
А один, самый большой и самый рыжий, ни много ни мало, сидит на волке сверху и время от времени нюхает его нос и кивает головой Феликсу. Волк же только мигает глазами и совершенно не возражает против такого насилия.
- Триста, - сказал Феликс.
- Что триста? - спросил я.
- Четыреста долларов, - поправился Феликс. - Оставьте его мне. Я такого в жизни не видел. Зачем он вам, а я смогу за ним ухаживать.
- Не выдумывайте, - возмутился я. - И как вы будете за ним ухаживать, если вы с утра и до ночи на работе?

Короче говоря, Джек переехал к нам. В маленький домик на краю города. Он забился в угол и уткнулся своей длинной мордой в наморднике в пол. В этой позе он был и завтра, и послезавтра...
И мы с женой решились. Я снял с него намордник, и Джек, посмотрев на меня, лёг. Я протянул руку и осторожно его погладил. Волчьи глаза смотрели на меня внимательно, не мигая, но в них не было ни страха, ни злости.
А на следующий день наш кот Томка, большой и красивый таец, был замечен лежащим рядом с Джеком. Почему кот, единственный из нас всех, совершенно не боялся волка, сказать вам не могу. Но вскоре…

Вечером Джек уже перекусил. А я вывел его на поводке и показал, где у нас находится место, куда ему стоит делать свои естественные дела, и он понял меня сразу. Том ходил за Джеком следом и закапывал в мягкую землю его отходы. Спал он теперь не с нами, а со своим новым другом, волком.
А когда Джек пришел в себя, освоился в доме и дворе и стал считать нас с женой членами своей семьи, я стал выводить его на улицу. Разумеется, в наморднике и на прочном коротком поводке. Тут собак много. Потому что, у всех частные домики и без собаки скучно.
Поэтому, соседи подходили к нам с Джеком частенько.
- Какая у вас пугливая и облезлая собачка, - заметила как-то соседка справа.
Так за ним и закрепилось – Облезлая собачка.
Джек испуганно жался к моим ногам, когда любвеобильные женщины пытались его погладить А то, что облезлая собачка не лает, не рычит, не может повернуть голову и поднять хвост, я объяснял просто:
- Мы его на мусорке нашли. Его, видимо, били. Он выжил еле-еле. Вот теперь и не может двигаться.

Мужчины, когда я всё это рассказывал, мрачнели и отпускали нецензурные замечания по поводу бывших хозяев Джека, а женщины плакали и, вовсю жалея Джека, пытались погладить. Тот же вскоре привык. И стал, завидев какую-либо даму на улице, мчаться к ней, таща меня позади себя на поводке и подставлял той свою голову.
- Вы бы сняли со своей облезлой собачки намордник, - говорили мне женщины. - Что же вы тираните такого ласкового пса!
И по долгому размышлению, я таки решился и снял намордник. Для Джека наступило полное раздолье и радость, вот только...
Для соседских собак начались черные дни. Они люто лаяли и пытались убежать, как только Джек появлялся на улице. А хозяева псов ругали своих питомцев за то, что они не хотят знакомиться с такой ласковой и общительной собачкой.

А тут у нас произошло радостное событие - дочка родилась. И жена, опасаясь, попросила меня вывести Джека во двор и там держать на привязи.
Скрепя сердце, я вышел с Джеком и, сев возле большого дерева, стал ему объяснять…
Часа два объяснял. И что женщины, они такие подозрительные. И что женщины, вообще недоверчивые. И что я сам, никогда на свете…
И объяснял, пока из дома не донёсся до меня отчаянный крик. Я посмотрел направо и обомлел. Джека рядом не было!
Вскочив, я бросился в дом на ватных, негнущихся ногах, представляя себе все ужасы и проклиная себя за нерасторопность, но...
Когда я влетел в залу, то увидел такую картину. Наша малышка лежала на диване, а рядом с ней, слева сидел большой таец Том, а справа от неё лежал Джек, прижав к малышке свою большую и длинную голову.
Дочка смеялась вовсю и пускала пузыри от счастья. Она двумя ручками тянула волка за усы и уши. А Джек зажмуривался и улыбался.
Жена стояла рядом и смотрела на всё это огромными глазами, полными изумления. Я хотел подойти поближе, но она приложила указательный палец к губам и, шикнув на меня, сказала:
- А ну, иди отсюда. Не мешай нам. Мы наслаждаемся.
Вот и пойми после этого женщин.

Теперь, когда она уходит, то в первую очередь просит Джека:
- Лапочка, рыбочка. Ты уж смотри за моей девочкой. Я тебе доверяю.
Потом поворачивается ко мне и дополняет:
- А ты, покорми, поменяй пелёнки и убери в квартире.
Я тяжело вздыхаю и соглашаюсь.
Вот и вся история, о волке по имени Джек, тайце Томе и любви.
А вы говорите – сколько волка ни корми, он в лес смотрит. Не знаю, куда смотрит эта “облезлая собачка”. Но то, что она нас любит и улыбаться умеет – это точно.

*****
P.S. По материалам настоящего происшествия.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО