Презрев конкретное предсказание «черной вдовы», поэт 10 февраля 1837 года поплатился жизнью
Н. П. Ульянов. Пушкин с женой перед зеркалом на придворном балу. 1936 г.Хотите - верьте, хотите - нет, но больше всего на свете Александр Сергеевич, бесстрашный дуэлянт, отчаянный игрок и самый просвещенный человек своего времени, боялся трусишку зайку серенького. Увидев косого на своем пути, сразу поворачивал назад, свято веря в примету: заяц перебежал дорогу - к беде. Из-за косого пострела, например, не попал к друзьям-декабристам на Сенатскую площадь. Иначе был бы повешен или загремел во глубину сибирских руд. Года два назад в Михайловском даже памятник поставили длинноухому спасителю поэта.
Его соорудили в виде столба, на котором написано “До Сенатской площади осталось 416 верст”.
Лишь однажды Александр Сергеевич махнул рукой на примету. И это привело его к могиле.
Звучит фантастически? Послушаем самого Пушкина.
«Опять я в Симбирске, - пишет поэт жене.
- Третьего дня, выехав ночью, отправился я к Оренбургу. Только выехал на большую дорогу, заяц перебежал мне ее. Черт его побери, дорого бы дал я, чтоб его затравить. На третьей станции стали закладывать мне лошадей - гляжу, нет ямщиков, - один слеп, другой пьян и спрятался. Пошумев изо всей мочи, решился я возвратиться и ехать другой дорогой...» (14 сентября 1833 г.)
На симбирском тракте Пушкин впервые не повернул сразу назад. Спешил в Оренбург. Собирать материалы для «Капитанской дочки» и «Истории Пугачевского бунта».
Голландский посланник Геккерен тоже спешил. Из отпуска в Россию. И, возможно, в тот самый момент, когда Пушкин заметил симбирского зайца, у старого жуира сломалась коляска. Дипломат остановился в захолустной немецкой гостинице. Там маялся больной красавчик француз. Геккерен проникся к нему участием. И хотя коляску быстро починили, остался ждать выздоровления Дантеса.
Пушкин до Оренбурга добрался без приключений. А вот на обратном пути...
«Въехав в границы болдинские, встретил я попов и так же озлился на них, как на симбирского зайца. Недаром все эти встречи. Смотри, женка». (По поверью, нежданная встреча с попом - плохая примета.)
Но было поздно.
11 октября, ровно через месяц после того, как симбирский заяц перебежал дорогу поэту, Геккерен привез в Россию Дантеса.
«Так вот где таилась погибель моя»
А еще через три с половиной месяца Пушкин вдруг запишет в дневнике, что барон Дантес будет принят в гвардию офицером. «Гвардия ропщет». Впору было дописать: «Так вот где таилась погибель моя!» Ведь белокурый француз готовился надеть белый мундир. Начинало сбываться последнее предсказание «черной вдовы».
Эта вдова, госпожа Кирхгоф, была самой модной гадалкой Петербурга. По молодости и Пушкин скуки ради заглянул к ней. Что же нагадала Кирхгоф начинающему поэту, не известному еще широкой публике?
Что скоро получит он деньги и неожиданное предложение.
Что прославится, станет кумиром соотечественников.
Через две ссылки пройдет.
И проживет долго, если на 37-м году жизни не случится с ним беды от белого человека, белой головы или белой лошади.
Пушкину тогда не было и 20. Он не воспринял пророчества всерьез. Но в тот же вечер получил от лицейского товарища Корсакова давно забытый карточный долг. Потом генерал Орлов предложил другу записаться к нему в полк. Вскоре за вольные стишки загремел Пушкин в ссылку на юг. А ведь после встречи с Кирхгоф минуло полгода. Пушкин задумался.
Потом грянула вторая ссылка. В псковскую деревню. Слава Пушкина гремела по всей России. Оставалось последнее предсказание.
Подобно воспетому им вещему Олегу Пушкин пытался спорить с судьбой. Признавался друзьям, что всегда с боязнью подает руку белому человеку. Будучи призван пред очи белокурого Николая I, вздрогнул:
«Не это ли - тот самый белый человек, от которого зависит моя судьба?»
Покинул общество масонов. Ведь один из их лидеров - Адам Вейсгаупт (по-немецки - «белая глава»).
Доходило до курьезов. Драгун Муравьев нечаянно сломал в салоне руку у статуи Аполлона Бельведерского. Пушкин выдал эпиграмму про бельведерского Митрофана. Драгун обозвал Пушкина обезьяной на Парнасе. Вспыльчивый поэт, всем на удивление, на обезьяну не обиделся и даже попросил у драгуна прощения. Объяснив приятелю:
«Я имею предсказание, что должен умереть от белого человека или белой лошади. Муравьев может вызвать меня на дуэль, а он не только белый человек, но и лошадь».
Когда стала оттягиваться свадьба поэта с красавицей Натали, он с горя решил уехать в Польшу. Там бушевало восстание. Но среди предводителей-повстанцев был Вайскопф («белая голова»). Пушкин испугался:
«Он наверняка убьет меня, и пророчество гадальщицы сбудется».
И вот на горизонте замаячил блондин Дантес
Гвардия действительно роптала. Почему так быстро приняли в ее ряды француза? Удивлялся и высший свет. Барон Геккерен, известный всему Петербургу скупердяй, вдруг начал без счета тратиться на Жоржа. Проявлял необычайную заботливость, нежность. Ввел в лучшие дома. Представил самому государю. И даже усыновил. Сделав своим единственным наследником. Сливки общества горячо обсуждали эту тему. Версию,что французик - грех молодости Геккерена, высший свет отметал сразу. Барон никогда не был женат. Женщины для него просто не существовали.
Петербургская знать сошлась на том, что белокурый красавчик - плод несчастной любви самого короля Голландии. Тот и спровадил незаконнорожденного сынка послу в России. Заплатив барону за опеку миллион.
Голубые, голубые, не бывает голубей
Свет на тайну усыновления француза при живом отце проливают воспоминания князя А. Трубецкого, сослуживца Дантеса по кавалергардскому полку. Князь утверждал, что Дантес был отличным товарищем, остроумным, живым, веселым.
«И за ним водились шалости, но совершенно невинные и свойственные молодежи. Кроме одной, о которой, впрочем, мы узнали гораздо позднее. Не знаю, как сказать: он ли жил с Геккереном или Геккерен жил с ним... В то время в высшем свете было развито бугрство (гомосексуализм. - Авт.). Судя по тому, что Дантес постоянно ухаживал за дамами, надо полагать, что в отношениях с Геккереном он играл только пассивную роль. Он был очень красив».
Вот и вся тайна усыновления Дантеса. В Петербурге вокруг барона группировалась «золотая» великосветская молодежь с определенными наклонностями. Причиной дуэли стал анонимный пасквиль, в котором Пушкина называли рогоносцем. Поэт считал его автором Геккерена. Но ряд исследователей утверждал, что к пасквилю приложило руку золотое окружение барона, вернее, «голубое» - князья И. Гагарин и П. Долгоруков, жившие в одной квартире. Долгоруков однажды женился. Но супружескими обязанностями пренебрегал. Заявляя, что для этого есть кучер. И жена ушла.
Пушкин, судя по всему, не был сторонником «греческой любви». Среди его приятелей по литературному обществу «Арзамас» был «аст» Ф. Вигель. Дипломат, бессарабский вице-губернатор, директор департамента иностранных исповеданий. Тайный советник. Осенью 1823 года Пушкин посвятил ему стихи «Проклятый город Кишинев!», где сравнивает столицу Бессарабии с Содомом, погибшим от гнева Господня за «вежливый грех». Шутливо сочувствует Филиппу Филипповичу, к которому могут и не прийти под вечер милых три красавца, и уверяет, что, лишь только будет досуг, распрощается с Одессой, чтобы явиться пред его очи.
Тебе служить я буду рад
Своей беседою шальною -
Стихами, прозою, душою,
Но, Вигель, - пощади мой зад!
Через 10 лет Пушкин запишет в дневнике:
«Вигель получил звезду и очень ей доволен. Вчера он был у меня - я люблю его разговор - он занимателен и делен, но всегда кончается толками о мужеложстве».
После дуэли молва приписывала авторство гнусного пасквиля и С. Уварову. Тоже «асту», начинавшему службу дипломатом. Затем Уваров выбился в президенты Академии наук, министры просвещения. Он был злейшим врагом Пушкина. Хотя когда-то они вместе заседали в «Арзамасе». У Сергея Семеновича была «подружка», князь М. Дондуков-Корсаков. Уваров продвинул «любовницу» в вице-президенты Академии наук, к себе поближе.
Пушкин тогда выдал знаменитую эпиграмму:
В Академии наук
Заседает князь Дундук.
Говорят, не подобает
Дундуку такая честь.
Почему ж он заседает?
Потому что ... есть.
Позже для нежного дамского ушка поэт исправил последнюю строчку: «Потому что есть чем сесть».
Вот это «есть чем сесть» и помогло одному выбиться в вице-президенты российской Академии наук, а другому - сделать в России молниеносную блестящую карьеру. Пушкин не догадывался об истинных причинах усыновления Дантеса. Он разделял общепринятую в свете версию. Поэтому и писал барону перед дуэлью: «Подобно бесстыжей старухе, вы подстерегали мою жену по всем углам, чтобы говорить ей о любви вашего незаконнорожденного так называемого сына; а когда, заболев сифилисом, он должен был сидеть дома, вы говорили, что он умирает от любви к ней».
«Заброшен к нам по воле рока!»
Дуэль назревала еще осенью. Геккерен испугался: он при любом исходе терял «сыночка». Дантес или погиб бы от руки отменного стрелка Пушкина, или, застрелив поэта, был бы выслан навсегда из России. Чтобы избежать поединка, барон согласился на свадьбу Дантеса с сестрой Натальи Николаевны Екатериной. Но Жорж продолжал домогаться Натали, первой красавицы Петербурга. Дуэль неотвратимо надвигалась...
Помните письмо Пушкина к Натали, что не к добру встреча с симбирским зайцем? И его предостережение: «Смотри, женка!» А ведь сбылось. Из-за «женки» и погиб поэт, невольник чести.
Одно мучает меня. Почему Пушкин, трепетно относившийся к пророчествам «черной вдовы», доказанным жизнью, именно на 37-м году презрел ее последнее предсказанье и отправился на Черную речку стреляться с блондином, носившим белый мундир, ездившим в полку на белой лошади?! Сходилось абсолютно все!!!
«Заброшен к нам по воле рока», - писал Лермонтов о Дантесе.
А если, увидев симбирского зайца, Пушкин сразу приказал бы ямщику вернуться? Может, не сломалась бы тогда коляска у Геккерена и он разминулся с Дантесом? Впрочем, что теперь гадать. Видно, такова судьба. И от нее никуда не уйти. Как успокаивал сам Пушкин Вяземского:
«Судьба не перестает с тобой проказить. Не сердись на нее, не ведает бо, что творит. Представь ее себе огромной обезьяной, которой дана полная воля. Кто посадит ее на цепь? не ты, не я, никто. Делать нечего, так и говорить нечего».
КСТАТИ
Дантес и Мартынов, убийцы никогда не встречавшихся поэтов, вместе служили в кавалергардском полку, где близко сошлись. Еще одно загадочное звено в мистической цепочке, так странно соединившей судьбы Пушкина и Лермонтова.
Свежие комментарии