На днях принесли мне в ремонт интересные часы. Очень дорогие и сложные. И вдобавок весьма редкие. Я напоминал себе хирурга у которого на операционном столе оказался пациент с правым сердцем, в принципе всё знакомо и известно, но весьма необычно. И мастер, который их принёс, как хирургическая сестра, понимая меня с полуслова, ассистировал мне, подавая инструменты, так как я не имел возможности оторваться от микроскопа. Сходство с хирургом особенно стало явным, когда он салфеткой вытирал выступившую у меня от напряжения испарину. Два часа за микроскопом, это не девять часов стоя за операционном столом и человеческая жизнь несоизмерима с двенадцатью тысячами долларов (стоимости этих часов), но от напряжения и навалившейся усталости, потом часа полтора руки дрожали. Нельзя было ошибиться и всё время ушло на подготовку тонкого проводочка ( в пять раз тоньше человеческого волоса и длинной всего 1 миллиметр) к тому, чтобы приложить к нему стык в стык такой же и один раз коснуться их, тонким как игла жалом паяльника, и спаять намертво. Но спаять с первого раза, иначе второе касание паяльника сожжёт проволочки и безнадёжно испортит работу. То есть, потом часы конечно можно будет починить и варианта два: либо заказывать деталь в Швейцарии на заводе изготовителе и ждать минимум два месяца (заплатив за деталь до 10% от стоимости часов), или, разобрав механизм, изготавливать деталь заново, со всем соблюдением технологии, производя потом при сборке сложную и нудную настройку всего механизма ( это в принципе нужно было бы делать и в первом случае) и потерять на этом около недели. Но... всё получилось.
А ещё позабавил меня один случай, принесли часы, не очень дорогие (около 200 дол.) с потерянным верхним ободочном (рантом ) и соответственно без стекла и попросили подобрать рант... не получилось. Не стандартная форма и размер. Это было год (2007 году) назад и тут ко мне вновь обращаются и приносят те же часы, говоря что измучились, что обращались почти во все крупные мастерские Москвы, что возили часы в Швейцарию, но и там не смогли помочь, ибо модель устарела и снята с производства (я думал врут, но по ответам на мои вопросы понял, что правда возили). И вот обратились ко мне как к последней надежде, вдруг я что придумаю. Я ответил, что проблем -то особых нет изготовить этот рант, проблема одна - его стоимость. Из латуни или стали, никто не будет точить, а вот из золота - пожалуйста, но стоить это будет вместе со стеклом (а хозяин непременно хотел стекло из сапфира) - 375 дол. Это больше стоимости новых (не проще ли вообще купить новые, более интересную и новую модель?). Хозяин возопил : "Хочу !" И часы были готовы через пять дней. Они сверкали нарядным золотым рантиком (вес золота 7 гр.) и сапфировым стеклом. Для меня навсегда осталось загадкой, чем они были так дороги хозяину, который и через год мытарств по мастерским, потеряв надежду, не хотел с ними расставаться. Я общался не конкретно с ним, а через его секретаршу.
А вот самый грустный случай, который мне запомнился: Это было в начале 90-х. Через несколько лет после землетрясения в Армении. Ко мне пришёл клиент, армянин и принёс часы Citizen. 
Это были электронно-механические часы (то есть: с экранчиком и стрелками) и на них можно было записывать через встроенный микрофон музыку или голос. Всего пятнадцать секунд. И на этих часах был записан голос его маленького сына, погибшего вместе с матерью под обломками в Спитаке. У мужчины никого больше не осталось из родных и он слёзно, чуть ли не на коленях просил поменять батарейки в часах таким образом, чтобы сохранить запись ребёнка. Осмотрев часы, а они тоже вместе с хозяином попали под обвал, я увидел , что от удара камнем повреждена кнопка, запускающая воспроизведение речи - её просто заклинило.
"Да- сказал он, - после трагедии я уже не мог слушать запись". Я объяснил, что не знаю конструкцию часов и не могу быть уверенным, что получится сохранить информацию, но... делать было нечего, ведь батарейки "издыхали" (стрелки уже остановились и цифры на дисплее едва были различимы) и он настоял на том, чтобы рискнуть и вскрыть заднюю крышку. Открывал я осторожно, по миллиметру, чтобы поймать момент и прижать батарейки (чтобы они не выскочили и не обесточили микросхему. Однако, всё было напрасно - предыдущий часовой мастер, устанавливая батарейки, не нашёл нужных по стандарту и поставил большего размера, и для того, чтобы закрыть крышку с такими крупными батарейками, он снял специальную фиксирующую пластину и вместо неё, роль контакта стала выполнять сама крышка. При минимальном поднятии крышки, батарейки под действием пружинок "отстреливались" уже внутри корпуса, цепь размыкалась...
и из памяти микросхемы всё стиралось. Я отремонтировал часы, и они стали полностью работоспособны, но никогда не забуду глаза этого армянина, который смотрел на меня, как на злейшего врага, когда я отдавал ему часы. Он с такой брезгливостью и отвращением взял их в руки, как будто это была ядовитая гадюка. Часы "умерли" в его понятии и стали ему ненавистны. И часы, и я вместе с ними, оборвали последнюю ниточку с теми кого он любил и остались лишь блестящим напоминанием о его горе. Я взял с него деньги за работу, чтобы он не швырнул мне их в лицо. Я не обиделся на него и всё понял, ему было бессмысленно объяснять мою непричастность к произошедшему и указывать пальцем на предыдущего мастера. Для него, именно в моих руках умерло то самое дорогое, что он доверил мне, как специалисту. Я не обиделся, мне просто стало его очень жаль, стало очень грустно. Я много думал потом об этом случае, всё ставил себя на его место...
пожалуй моя реакция была бы такой же. Но если бы знать, что схениматику механизма изменили, я лучше бы просто распилил корпус напополам, хотя с другой стороны, меня просили починить часы...
Свежие комментарии