Красный дьявол. Самый опасный советский ас Корейской войны

Звание Герой Советского Союза было учреждено 1 августа 1939 года. С того дня его удостоилось 12777 человек. Однако цифра эта могла быть значительно больше, потому как далеко не все представленные к званию Героя подходили гласным и не гласным требованиям.

Вот только земных скоростей юному Фёдорову было мало, он грезил небом и самолётами. Попутно с работой на железной дороге он занимался в ОСОАВИХИМЕ, где в 15 лет самостоятельно собрал свой первый планер.

Когда пришло время идти в армию, руководство пошло на встречу юному мечтателю и дало рекомендации на направление Фёдорова, как ударника производства, в Луганскую школу пилотов.

В армии в будущем герое быстро разглядели лётные таланты. Довольно быстро он стал командиром звена. В мае 1937 года Фёдорова, как одного из лучших лётчиков-истребителей, направили на войну в Испанию. За 160 боевых вылетов он сбил 11 противников, причём двоих из них тараном без потери личного самолёта.После возвращения из Испании Фёдоров и другие отличившиеся в той войне советские бойцы были приглашены на торжественный приём в Кремль. Там он узнал, что представлен к званию Героя… Вот только получить его в тот раз отважному лётчику было не суждено. А виной тому были по-настоящему гусарские замашки.

Так, сразу после приёма в Кремле офицеры отправились праздновать предстоящие награждения, но в процессе нашла коса на камень — лётчики и танкисты взялись выяснять, кто больше подвигов насовершал. Спор перерос в драку, а драка в дуэль. Сам Фёдоров позже вспоминал, что за военные годы участвовал в дуэлях аж шесть раз, но отмечал, что если между офицерами дело доходило до такого, то никто не стрелял на поражение — главным было не победить противника, а показать собственную решимость. Дело с дракой и дуэлью предпочли замять, но и о Золотой Звезде речи уже не шло, вместо неё задним числом Фёдорова наградили двумя орденами Красного Знамени.

После истории с дуэлью Фёдоров получает назначение в 59-ю истребительную бригаду Киевского военного округа, где он становится командиром эскадрильи. Менее чем за полгода он делает свой отряд лучшим в округе, за что получает должность комполка. Но на ней он пробудет не долго, так как в 1939-м году отправляется комполка в Великие Луки, где формируется 42-й особый истребительный полк. О всей серьёзности этого назначения говорит тот факт, что каждый кандидат в новый полк утверждался лично Сталиным.

После успешного выполнения столь ответственного задания Фёдоров впервые пробует себя в роли лётчика испытателя, его направляют в Горький, где готовится стать на крыло ЛаГГ-3, новый истребитель, который должен заменить стремительно устаревающие И-16 и И-15. Здесь с офицером приключается другая удивительная история. В 1940-м году сразу несколько германских военных делегаций прибывает в СССР для «обмена опытом» и знакомства с техникой.Так, немецким пилотам предлагают протестировать истребитель И-16, который был достаточно хорошо для своего времени, но был крайне чувствителен к мастерству пилота. Для успешного управления этой машиной требовалось достаточно плотное знакомство с ней. Но у немецких лётчиков времени на это не было, результатом чего стало две аварии и несколько переломов конечностей.

В ответ СССР также посылал свои делегации. От ВВС был направлен и мастер пилотирования Иван Фёдоров. Там он легко обуздал «Мессера» и настолько впечатлил главу Люфтваффе Германа Геринга, что тот наградил его Железным Крестом (но это байка!). Награду Фёдоров открыто не носил, но хранил в кармане на случай, если кто-то не поверит. Однако с началом Великой Отечественной войны свой Крест Фёдоров прибьёт под каблук сапога и будет носить там, пока тот полностью не сотрётся.После поездки в Германию лётчика-испытателя посылают руководить обучением китайских лётчиков в город Урумчи. Но в ходе подготовки происходит ЧП, в результате которого гибнет один из советских инструкторов. Фёдорова понижают в должности и отзывают обратно в Горький, где он получает должность рядового лётчика-испытателя. Однако сам Фёдоров расскажет, что причиной опалы станет вовсе не ЧП, а конфликт с вышестоящим руководством, которое не хотело слушать, что китайские лётчики не годятся для И-16.

Конфликт оказывается столь серьёзным, что Фёдорова, несмотря на его мастерство пилотирования и талант инструктора, даже с началом войны держат в тылу. На все его прошения о переводе на фронт приходят отказы. Более того, его, боевого офицера, назначают перегонщиком самолётов.

Но в тылу Фёдоров отсиживаться не собирался. В июле 1942 года его отправили на очередной перегон новенького ЛаГГ-3 на фронт. Но офицер знал, что после этой командировки он обратно не вернётся, поэтому тайно пронёс в самолёт вещи и отправился по назначению в 3-ю воздушную армию Калининского фронта. Там он разыскал генерал-полковника Михаила Громова и попросил «политического убежища». Громов был не прочь обзавестись столь опытным лётчиком-истребителем, но даже он не мог полностью замять истории с бегством офицера на фронт, поэтому Фёдорову даль должность инструктора.

По-настоящему гусарскую пикантность этой истории придаёт тот факт, что на Калининский фронт Фёдоров сбежал вместе с «полевой женой», которая также перегоняла самолёты на фронт.

Впрочем, возможность искупить былые «грехи» представилась довольно быстро. К тому моменту настоящим кошмаром 3-ей воздушной армии стала немецкая эскадрилья аса фон Берга. И сам лётчик и его подчинённые творили настоящие чудеса, выходя победителями с советскими истребителями даже из заведомо проигрышных боёв. Для ликвидации этой напасти был сформирован авиаполк штрафников, перед которыми была поставлена одна единственная задача — погибнуть или победить фон Берга. Вполне естественно, что на выполнение этой с самоубийственной миссии подписался и Фёдоров. Как говорится, или грудь в крестах, или голова в кустах.На первом этапе операции Фёдорова назначили командиром эскадрильи, но, после первых побед над «непобедимой» эскадрильей фон Берга, его назначили комполка. И хотя должность позволяла руководить действиями полка с земли, Фёдоров неизменно вылетал в бой и лично. Так, однажды немецкое командование решило разбомбить не в меру активный штрафной полк. Для этого было выделено 18 Ю-88 и 6 «Мессеров» прикрытия. Они должны были выждать момент, когда эскадрильи полка уйдут на боевой вылет, а когда будут возвращаться с пустыми баками обратно на аэродром, то разбомбить их при посадке.

План практически удался, если бы не одно но — в тот день Фёдоров остался на аэродроме. Увидев, как приближаются немецкие самолёты, он сразу разгадал их план и без раздумий бросился к своему истребителю. В тот день он один вступил в бой сразу с 24 самолётами врага. И вышел из него победителем — 2 сбитых «Юнкерса» и один «Мессер». Пока враг был скован боем, эскадрильи успели приземлится, а с соседних аэродромов подоспела помощь.

Вскоре после этого подвига был совершён и второй. В бою с остатками эскадрильи фон Берга Фёдорову удалось подбить и самого прославленного аса. Так как самолёт заклятого врага упал на немецкой территории, то для подтверждения столь серьёзной победы за линию фронта отправили разведчиков. Те принесли документы и личные вещи аса, среди которых была и наградная сабля от Геринга и трубка в форме головы Мефистофеля с подписью Гитлера. Сувениры от «старого знакомого» ас оставил себе на память.Иван Федоров с женой

После ликвидации цели штрафники были восстановлены в званиях и получили новые назначения. Командование сочло, что это уже достаточная награда, хотя в ином случае Фёдоров получил бы свою вторую Золотую Звезду.

Свой боевой путь лётчик продолжил в качестве комдива 269-й истребительной авиадивизии. Принял участие в Курской битве, в освобождении Прибалтики и в Берлинской операции. А за мастерство и храбрость в ходе освобождения Гомеля его дивизия получила почётную приставку Гомельская. От немцев же он получил прозвище сперва Красного Барона, в честь самого известного немецкого аса Первой мировой Манфреда фон Рихтгофена. Но, после того как он начал ходить с трофейной трубкой в форме головы Мефистофеля, его начали звать красным дьяволом.

В послевоенные годы ас вернулся к карьере испытателя. Так, именно он испытывал первый советский самолёт со стреловидным крылом Ла-160. На Ла-168 Фёдоров первым из всех советских лётчиков преодолел рубеж в 1000 километров в час.

Также он поставил на крыло Ла-15, один из первых серийных реактивных советских истребителей. За свои успехи в создании реактивных истребителей Фёдоров таки получил звание Героя Советского Союза, а также ещё два ордена Красного Знамени и один орден Красной Звезды.

Как один из самых опытных пилотов реактивных самолётов вскоре он снова вернулся в Китай, откуда совершал боевые вылеты в Корею, где он вступил в схватку с американцами, однако там его подвиги, по понятным причинам, не афишировались. Однако, по словам самого героя, за все боевые годы он сбил 134 противника, большую часть которых составили американские пилоты. К слову говоря, за годы Корейской войны США и союзники потеряли около тысячи машин, потери же советской стороны оцениваются в полтысячи.

История жизни Ивана Фёдорова настолько полна героических событий, что в них сложно поверить. А кто не поверит, тот правильно сделает. Дело в том, что это немцы прозвали героя нашей истории Красным Бароном, а вот советские лётчики величали его Бароном Мюнхгаузеном. Своё прозвище Иван Фёдоров получил за непомерную любовь к сочинению баек и разного рода историй.

Например, он никогда не воевал в Корее, а также не совершал шесть воздушных таранов. Не стрелялся на дуэлях и не дрался с танкистами. Не награждали его и Железным Крестом, а в качестве подтверждения байки про Геринга он использовал похожий значок немецкой молодёжной организации Айзсарг. Не сбивал он и фон Берга, да и вообще такого аса никогда не было, как и полка штрафников в советских ВВС. Сабля фон Берга была наградным тесаком XIX века немецкого почтового ведомства, а откуда взялась трубка и чья там была подпись — вообще не известно.

Тем не менее, в каждой выдумке — лишь доля выдумки. Фёдоров действительно был мастером пилотажа и был на войне в Испании. Также он руководил формированием 42-го «сталинского» полка. Летал он с делегацией и в Германию.

Первый свой бой Иван принял в небе Испании. Испанская кампания завершилась для Федорова благополучно. В архивном деле N:8803 значится, что за год пребывания на испанском фронте он "совершил 286 боевых вылетов, провел 36 воздушных боев, в которых показал исключительные образцы ведения воздушного боя. Сбил лично 11 самолетов противника и 13 в группе...", в том числе два Bf.109, новую немецкую машину, считавшуюся у фашистов неуязвимой, дважды таранил вражеские машины. Однажды, перехватив одиночный "Фиат" измотал его в 20-ти минутном бою и заставил сесть на своем аэродроме.

За отчаянную храбрость и великолепное летное мастерство Начальник авиации Испанской Республики Игнасо Идальго де Сиснерос торжественно вручил Ивану Федорову высшую награду республиканцев. В память о тех огненных событиях у Федорова остались испанские имена - "Деабле Рохо" ("Красный дьявол"), которым его за смертоносные атаки нарекли испанские товарищи, и еще имя из паспорта - Жуан. И, конечно же, - благодарственный поцелуй Ибаррури и подаренные ею патефон и пистолет "Астра".

Также он был сослан в Горький за ЧП в Китае. И в Китае согласно официальным документам в 1940 - 1941 годах Иван Федоров, надо полагать, тоже мирно летал-развлекался. Именно об этом его летном периоде сообщалось в донесении начальника Разведывательного управления Красной Армии наркому авиационной промышленности СССР. - Да, по горным козам стреляли! - сразу же согласился с «вопиющим фактом» и объяснил секретную переписку Иван Евграфович. - Потому что жрать летчикам было нечего…

Из Горького он действительно сбежал на ЛаГГ-3 на фронт. Более того, сбежал он с «полевой женой», только на самом деле она оказалась настоящей супругой лётчика Анной, просто они скрывали брак, опасаясь, что им не позволят служить в одном полку.

С первых же дней Великой Отечественной войны летчик-испытатель Иван Федоров стал забрасывать все мыслимые инстанции требованиями об отправке на передовую. Настойчивые его рапорты оставались без ответа. Впрочем, иного и быть не могло: на авиазаводе в Горьком он ставил на крыло новые самолеты, которые после обкатки сразу улетали на боевые позиции. «Броня от фронта» была непробиваемой. И однажды он решился на отчаянный шаг. Подняв в воздух новенький истребитель, взял курс на запад. М. Громов (в 1942 году - командующий Третьей воздушной армией Калининского фронта): «На фронтовом аэродроме ЧП - неопознанный самолет!» А Ванька глушит моторы, счастливая улыбка до ушей: «Товарищ генерал! Летчик-испытатель Федоров прибыл в ваше распоряжение…» - Особисты вполне могли расстрелять меня за угон самолета и «дезертирство» с авиазавода, - прокомментировал мою давнюю журналистскую запись Иван Евграфович. - Но спас Громов. Тогда Иван Федоров, конечно, не знал, что спас его, объективно говоря, не Громов, а сам Иосиф Сталин! Вернее, знаменитый и беспощадный сталинский приказ № 227 от 28 июля 1942 года, который однозначно потребовал: ни шагу назад! Приказ детально определил: «Сформировать в пределах фронта от одного до трех штрафных батальонов… В пределах каждой армии от 5 до 10 штрафных рот… чтобы в более трудных условиях искупили свою вину кровью».

За свой побег его действительно направили в штрафники, только не в полк, а в эскадрилью. Как раз её составе он один вёл бой с 24 самолётами врага и сбил 3 из них, за что и был «прощён».До сих пор самым весомым аргументом опровергателей «летающего штрафбата» является такой: как же они дрались «без присмотра», почему не улетали к немцам? Да потому! Михаил Громов ответственность за летчиков-штрафников на себя взял и собственной головой рискнул. Через два месяца отчаянных боев командующий Калининским фронтом Конев вызвал Ивана и приказал: «Пиши отчет, предлагай, что делать со штрафниками». И Федоров четверых своих летчиков предложил представить к званию Героя Советского Союза, остальных - к другим высоким правительственным наградам и очередным воинским званиям. И всех немедленно отпустить по родным полкам.

У историка Вячеслава Родионова, который много лет скрупулезно исследует биографию Федорова, свое видение «победной проблемы» летчика-штрафника: «Почему вообще у некоторых завистников возникает сомнение в количестве сбитых Иваном Евграфовичем самолетов? Это в штабах должны были фиксировать уничтоженные им цели. Домысливать ничего не буду, но напомню мелкий в масштабах военной истории факт: в это же время на Калининском фронте летал Василий Сталин. И авиадивизия, к которой сын вождя был приписан, просто поражала своей победной результативностью. Как тут не вспомнить ломоносовское: «Если где-то убавилось, то в другом месте обязательно присовокупится…»

Соратники Фёдорова отмечали, что что из него мог бы выйти один из лучших советских асов, но этому препятствовал другой талант лётчика — преподавательский. Истинно по-отечески Фёдоров относился к своим подчинённым. Своим долгом он считал не просто руководить лётчиками, но обучать их искусству настоящего боя. Неизменно он лично с каждым молодым пилотом совершал первые боевые вылеты, в ходе которых оценивал, годен ли молодой лётчик для войны. Если же нет, то требовал от начальства не губить молодых парней понапрасну, а дать им другие назначения. Естественно, что это приводило к частым конфликтам.

По большому счёту, свои байки он и сочинял для молодёжи, стараясь вселить уверенность, а юмором разрядить постоянно всех преследовавшее напряжение. Но среди командования такой подход ценили не все, поэтому одни старшие офицеры его чуть ли не боготворили, а другие называли хвастуном и шарлатаном. Нередко дело доходило до полноценного абсурда.

В апреле 1942 года Фёдоров в звании полковника возглавил 273-й авиадивизию, с которой прошёл Курскую дугу, Битву за Днепр и Гомельско-Речицкое наступление, после которого дивизия получила ту самую приставку Гомельская. За это время лётчики дивизии сбили почти 250 немецких самолётов, 7 из которых на счету Фёдорова. Дивизия стала одной из лучших во всех ВВС, а командира за отличную подготовку пилотов наградили орденом Александра Невского.

Но тут происходят перестановки в командовании и Фёдорова понижают в должности за неудовлетворительную работу и хвастовство, и переводят в Прибалтику. Однако там, всего за три месяца, он вновь доказывает чего стоит и его награждают орденом Отечественной войны II степени за отличную подготовку лётчиков и прекрасное воспитание личного состава, а также за боевые вылеты и победы над врагом. За годы Великой Отечественной он лично сбил 14 самолётов противника.

После войны Иван Фёдоров действительно играет одну из главных ролей в создании и испытании первых советских реактивных самолётов, за что получает ордена и звание Героя.Фёдоров и конструктор Семён Лавочкин

Испытывая новейшие самолеты, Федоров попутно установил несколько десятков рекордов. Сталин с уважением и симпатией относился к Лавочкину, чем тот и воспользовался при встрече. «Это, Иосиф Виссарионович, наш шеф-пилот, - подтолкнул он к вождю Ивана. - Фронтовик. Неоднократно представлялся к званию Героя…» Сталин задумался, с интересом буравя Федорова своим тяжелым взглядом, попыхал трубкой. Потом пообещал: «Разберемся!» Так в марте 1948 года Иван Федоров получил давно заслуженную награду - Золотую Звезду Героя.

По большому счёту, вся лётная карьера Красного Барона Мюнхгаузена зависела от чувства юмора начальства. Одни командиры ставили на первое место мастерство пилотирование и педагогические навыки Фёдорова, а других просто выбешивали его байки. Возможно, по числу личных побед Фёдоров и не стал самым опасным пилотом в истории ВВС СССР, но он поставил на крыло столько первоклассных лётчиков-истребителей, что их общих побед хватит не на один десяток асов.Многие годы Иван Федоров был абсолютным секретоносителем. Официальное о нем упоминание случилось только в перестроечные времена: в 1988 году его имя впервые появилось в открытой печати - в биографическом словаре «Герои Советского Союза». В официальном издании были перечислены, например, его награды - ордена Ленина, Красного Знамени, Александра Невского, Отечественной войны I и II степеней, Красной Звезды и т. д., при этом как-то туманно и обтекаемо говорилось о количестве сбитых самолетов врага. Почему? Да потому, что по количеству уничтоженных во время войны вражеских самолетов И. Федоров значительно превзошел наших самых прославленных воздушных асов. И при личной с ним встрече я не мог не задать прямого вопроса: сколько сбил? Иван Евграфович ответил буднично: «134 самолета. Шесть из них - таранил. Это за все военные конфликты…» Для сравнения: на официальном победном счету известнейшего воздушного аса, трижды Героя Советского Союза Александра Покрышкина 59 сбитых фашистских самолетов, трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб уничтожил 62 самолета.- И Кожедуб, и Покрышкин - выдающиеся герои, - сказал Иван Евграфович. - Но на фронте много отважных ребят было. Знаю летчиков, которые и по десятку самолетов за один бой сбивали. Ни в одной армии мира нет таких показателей… Серое словечко «показатели» в нашем разговоре возникло не случайно. Дело в том, что «социалистический учет» у советских летчиков был организован чрезвычайно жестко и ему сопутствовали совсем непростые условия. У немцев хватало доклада пилота, чтобы его победа в воздушном бою была признана и отмечена. Личные показания наших летчиков в расчет не принимались. Исключительно «подтверждение с земли» имело документальное значение. - Надо было ехать на место боя, искать, доказывать, - вспоминает о процедуре «учета» Федоров. - Добирается туда комендантская команда, а пехота говорит: это мы сбили. У зенитчиков, артиллеристов - свои претензии. Никто не дает необходимую справку. В контакт входили и добивались доброго расположения традиционным российским способом - вынимали бутылку спирта… - А спирта, если честно, было жалко, - признался, смеясь, Иван Евграфович. Сегодняшние недоброжелатели Федорова соглашаются признать, словно на рынке торгуясь, «до семнадцати» его личных боевых побед. Пусть эта цифра останется на совести тыловых счетоводов. Ведь даже в английских источниках (например, в энциклопедии «Асы Сталина») другой приведен счет: по версии англичан, в годы Великой Отечественной войны Иван Федоров уничтожил 49 самолетов врага лично и 47 - в группе. К этой «бухгалтерии» Иван Федоров всегда был равнодушен, а сенсационную цифру сбитых им самолетов врага назвал мне совершенно мимоходом: ты спросил, я ответил.

Дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Виталий Попков (прототип Маэстро из культового фильма «В бой идут одни «старики»), который в официальной иерархии самых результативных советских летчиков Великой Отечественной войны значится на четвертом - после Кожедуба, Покрышкина и Евстигнеева - месте, никогда не скрывал, что считает себя учеником Ивана Евграфовича Федорова: «Любой бой я сразу переводил на «вертикаль», чему научил меня виртуозный летчик-истребитель Иван Федоров...»

Он сам себе установил памятник! На одном из подмосковных кладбищ. На могиле жены, летчицы и участницы войны, с которой летал в одном фронтовом небе и рядом с которой теперь вот упокоился. Памятник по нынешним временам весьма скромный: вертикальная плита, на которой изображена красивая пара - мужчина, вся грудь в орденах, и женщина. И еще самолет, парящий над их головами вместо ангела. Год смерти мужчины на могильной плите многие годы не был обозначен, пустовала строка…

Умер Герой Советского Союза Иван Фёдоров 12 февраля 2011 года, а друзья и соратники его запомнили как человека, который никогда не унывал и сберёг своё чувство юмора даже в страшные годы войны.