«Не будет стыда за меня». Как Герой Советского Союза стал монахом

«Для военного это естественно – быть на войне, когда идёт война», – говорит Герой Советского Союза Валерий Бурков.
В 1984-м он, старший лейтенант, добровольно отправился в Афганистан, где незадолго до этого погиб его отец. А в прошлом году, к удивлению многих, Валерий Бурков, будучи полковником в отставке, принял монаше­ский постриг.

Обещание отцу

…Когда в горах Афганистана 27-летний Валерий получил ранение, первая мысль была: «Как мама это переживёт? Недавно погиб отец. А теперь вот сын между жизнью и смертью». Несчастье случилось в Пандж­шерском ущелье, где годом ранее свой последний подвиг совершил его отец, полковник Анатолий Бурков, посмертно награждённый орденом Красной Звезды. «Тогда был сбит наш вертолёт огневой поддержки Ми-24, и надо было срочно спасать экипаж. Вертолёт, в котором находился отец, оказался ближе всех, и он дал команду снижаться. На высоте 200 м их подбили «духи», – рассказывает Валерий. – Батя дал возможность первым покинуть машину членам экипажа, а когда выпрыгивал сам, взорвались бензобаки, он загорелся, как факел, на глазах однополчан». Отец Валерия словно предвидел смерть, своему брату незадолго до гибели написал письмо в стихах. Там были строки: «Я горел, и горю, и сгораю. Но не будет стыда за меня…»
Старлей В. Бурков накануне Афганистана.

Последний раз они виделись в 1981 г. и договорились – Валера тоже приедет служить в Афганистан. Но этому помешал внезапный туберкулёз. И своё обещание он выполнил уже после гибели отца. Из-за перенесённой болезни Буркову-младшему, лётчику-штурману, полёты были временно запрещены, и он отправился в Афганистан в качестве авиационного наводчика. Новым военным ремеслом овладевал уже на месте. С 23-килограммовой рацией за плечами каждый день ходил «по краю лезвия» на передовой. Пока однажды у него под ногами не взорвался камень, под который душманы спрятали мину.

Оторванные ноги ныли, но по-настоящему боли еще не было. Пришли вертушки. Места на пятачке под посадку было впритык — ровно столько, чтобы шасси в пропасть не скользили. Посадить машины летчики сами не могли, и Бурков без ног руководил посадкой — сидя на камне, показывал пальцем летчику — это колесо зависает… теперь это… Авианаводчиком был до последней секунды своей войны. Кое-как сели. Вынесли носилки, положили. Когда тащили к вертолету, появилась боль. Левая нога висела на мышце, от шага солдат стала перекручиваться и цепляться за камни. Чтобы оградить её от ударов, Валерий Бурков выставил вперед правую, из которой торчала кость. Так и прикрывал оторванной ногой… И потом, когда поднимали в вертолет по лестнице, нога тоже цеплялась за ступеньки, но прикрыть её он уже не мог. Вот тут боль пришла уже по-настоящему.

— Загрузили, подсел прапорщик — имя, фамилия. Закурили. Он говорит: "Эх, как же тебя угораздило-то…" И тут мне так стало обидно — одна-единственная мина, зараза, и я на неё…
Ближе всего был Баграм, но повезли Буркова не туда, а в медсанбат под Кабулом. Оказывается, за ходом операции по радио следил командующий ВВС генерал Колодий.
— Мне Сашка Порошин рассказывал, он как раз на КП дежурил. Генерал Колодий сидел вместе с генерал-полковником Мадяевым. И командующий вспомнил — есть у меня наводчик Бурков, у него отец как раз здесь же погиб, я ему сегодня последний раз на операцию разрешил идти. И вот только он закончил эту фразу, в эфире появляется: ранен Бурков…
Колодий и отыскал специально для Буркова лучшего в Афгане хирурга-травматолога.
— Про него так говорили: "Если Кузьмич скажет, что надо голову отрезать, а потом пришить — без проблем, Кузьмичу верь". Чем-то он мне напомнил Феликса Эдмундовича. И мне почему-то так стало спокойно… И я вырубился.
Потом мне сказали, что во время операции я три раза был в состоянии клинической смерти. Тогда об этом не говорили, и я ничего об этом не знал, но все равно запомнил — темнота вокруг, словно тоннель, и свет в конце.
Очнулся он утром. Откинул одеяло — остатки ног в гипсе. Его ног, которых больше не было.
— Но я тогда не сломался, сумел зацепиться за жизнь. Уже не думал — как такое могло случиться, как я буду жить дальше. У меня только один образ был — я теперь как Маресьев! Я ведь тоже летчик, чем я хуже? Рукой махнул — а, думаю, и хрен с ними. Новые сделаю! И сделал…
Он опять улыбается.
Вставать на ноги было мучительно тяжело. Даже просто посидеть полчаса в протезах — ноги начинали ныть. Приходилось садиться, отдыхать. Тогда он понял — так он будет вставать на ноги бесконечно долго. Надо поставить себя в ситуацию, когда хошь не хошь, а иди. И он уехал в Питер в клинику Илизарова — один и провел на ногах почти сутки.
— Ноги были просто деревянные. И наступил момент, когда я встал посреди улицы и не мог сделать уже ни шагу. Надо сесть. А где? Ни лавочки, ничего. И я пошел дальше... И вот так, шаг за шагом, я научился ходить заново.

В медсанчасти под Кабулом ему отняли обе ноги до колен, спасли правую руку, которую тоже могли отрезать. Когда Валера отбросил больничную простынку и увидел два забинтованных обрубка, вспомнил героя Великой Отечественной войны Алексея Маресьева. «И сразу мысль в голове: «А чем я хуже Маресьева? Он смог жить и летать без ног, и я смогу!» И больше – никаких рассуждений: «Что я, такой бедненький-несчастненький, буду делать?» Валерия собирались представить к званию Героя Советского Союза, но он отказался: «Главной наградой будет вернуться в строй».

Костылями он ни разу так и не воспользовался. Учился ходить на протезах, держась за инвалидную коляску. Спустя полгода уже играл в волейбол, катался на велосипеде, а через год после ранения вернулся на службу. Просился в Афгани­стан. Не пустили. Мог служить в лётных частях. Поднимался в небо за штурвалом. Но вовремя понял, что должен передать другим опыт, полученный на войне в качестве авианаводчика. Написанным им учебником по этой дисциплине и сегодня пользуются наши офицеры в Сирии.

Как и Маресьев, без ног он не только летал, но и танцевал. С Ириной познакомился в подмосковном Монино в кафе. Пригласил приглянувшуюся девушку на танец. Она отнеслась к кавалеру прохладно. Но, когда на следующий день Валера в кафе не появился и кто-то рассказал Ирине, что он на протезах в кровь стёр ноги, она была потрясена. Потом Ирина признается, что именно в тот момент поняла: он и есть её мужчина. Свадьбу сыграли в 1986 г. Сын Андрей родился в 1987 г.

А в октябре 1991 г. Бурков всё-таки получил звание Героя Советского Союза, Горбачёв подписал указ о награждении. «Сказать, что для меня это было неожиданностью – ничего не сказать. До сих пор загадка, кто же реанимировал моё представление к Герою». В отставку Валерий вышел полковником через 13 лет после ранения.
С женой Ириной и сыном Андреем, 1987 г.

После распада СССР звание «Герой Советского Союза» было упразднено. Вместо него 20 марта 1992 года в России было учреждено звание «Герой Российской Федерации», также присваиваемое за выдающиеся подвиги.

Указом Президента РФ от 28 августа 1992 года № 1006 он был назначен советником Президента Российской Федерации по вопросам социальной защиты лиц с ограниченными возможностями здоровья. Проработал на этой должности до 17 декабря 1993 года.

В 1994—1998 годах — слушатель Военной академии Генерального штаба.

В 2003 году возглавлял избирательный список партии «Русь», членом Президиума Политсовета которой он являлся, на выборах депутатов Государственной Думы IV созыва. На выборах Государственной Думы V созыва в 2007 году входил в избирательный список, выдвинутый политической партией «Политическая партия «Справедливая Россия: Родина/Пенсионеры/Жизнь» (Региональная группа № 49 (Курганская область)), однако был исключен из него на основании решения президиума центрального совета партии. Членом партии не являлся.В 2004 году Валерий Бурков победил на выборах в Курганскую областную Думу IV созыва по Железнодорожному избирательному округу № 4. Работал в составе комитета по бюджету, финансовой и налоговой политике и комитета по экономической политике. В гостях у курсантов Челябинского филиала ВУНЦ ВВС побывал его выпускник Герой Советского Союза Валерий Бурков. Фото: Минобороны России

До последнего времени являлся президентом фонда «Герои Отечества».Валерий Бурков в гостях у курсантов Челябинского филиала ВУНЦ ВВС, январь 2016 года. Фото: Минобороны России

Многим знатокам и любителям бардовской песни В. Бурков известен как автор-исполнитель песен, посвященных событиям афганской войны и воинам-интернационалистам.Валерий Бурков. Январь 2016 года. Фото: Минобороны России

Заглянуть в вечность

На пенсии Бурков занялся помощью инвалидам, стал советником президента. В свободные вечера приезжал в госпиталь Бурденко, переодевался в больничную пижаму, садился в инвалидную коляску. Ездил по палатам, говорил с ранеными в Чечне «ампутантами». А утром прибегал уже на своих двоих: «Ребята, я в магазин. Кому что купить?» У тех глаза вылезали на лоб. Так он многих заставил поверить в себя. Организовал фонд «Герои Отечества», избирался депутатом облдумы, но быстро понял: политика – не его. Как и бизнес: «Коммерция – это мертвяк. Душа становится каменной».

Был в его жизни и тёмный период. «Я любил застолья – собраться с друзьями, отметить радостное событие. Теперь понимаю, насколько верны слова: «Дьявол не может сделать привлекательным ад, поэтому он делает привлекательной дорогу туда». Я потерял меру. Тогда Господь взял за шкирку: «Бурков, куда катишься?» И я за один день бросил пить и курить – и это было моё второе соприкосновение с Богом, когда почувствовал, что Он есть. А первое было в Афгани­стане, когда я за сутки трижды пережил клиническую смерть. И осознал: есть вечность, есть жизнь после смерти».

Ещё одно «соприкосновение», которое изменило его жизнь навсегда, произошло, когда подмосковная дача Буркова превратилась в приют для всех, кому нужна была помощь, – Центр многопрофильной помощи лицам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Первым его обитателем стал сын дальних родственников – его, заглушавшего депрессию алкоголем, отправили к Буркову, и тот принял. Помог. После этого дом наполнился другими несчастными. Им и самому Буркову духовными советами помогал игумен Пантелеймон из Саввино-Сторожевского монастыря.
«Служение людям в монашестве сложнее и труднее, чем даже ратный труд на войне»

К своей первой серьёзной исповеди он шёл много лет, и, готовясь к ней в 2010 г., отставной полковник исписал семь страниц.

«Возникла робкая мысль о монашестве. Однажды знакомый батюшка позвал меня к старцу. Были ещё два прихожанина. Они задали свои вопросы, а я молчал. Тогда отец Владимир меня подтолкнул: «Такую возможность упускать нельзя». И я спросил, есть ли Божия воля на постриг меня в монахи? Старец держал паузу – как мне показалось, бесконечную. Потом стукнул меня по голове и благословил».

Жена Валерия отпустила – дала согласие на постриг. В 2016 г. полковник Бурков, последний герой Советского Союза стал иноком Киприаном и возглавил Центр душепопечения, психиатрической и психологической помощи «Добрый самарянин». Он снова на передовой, только теперь воюет на духовном фронте, где поле битвы – душа человеческая. 04.03.17

Валерий Бурков. Монах Киприан