Военное дело

О царских генералах перешедших на службу в Рабоче-крестьянскую Красную армию.

Красные генералы мученики. Они присягнули на верность народу и даже перед мученической гибелью не отреклись от народа.

Последние 20 лет антикоммунисты и антисоветчики вдалбливают нам в голову, что на стороне красных воевали одни «шариковы» и «быдло», движимое темными инстинктами, а за белых сражались исключительно «лучшие люди России». Это циничная и наглая ложь врагов трудового народа.

В советское время никто не боялся объективно, и даже не без симпатии изображать сторонников белого дела в литературе и кинематографе. Но для дрожащих за свое место у буржуазной кормушки и зарубежные гранты «творческих людей» это совершенно невозможно. Вот и приходится «свободному креативному классу» противопоставлять «белым эльфам» красных «недочеловеков». И при этом они утверждают, что красные проводили классовый террор, истребляя всех-всех дворян и буржуев.

Между тем, на стороне красных воевали люди, которым представители нынешней «элиты» вряд ли были достойны чистить сапоги. Пусть судьба трех красных генералов немного расширит кругозор слуг финансовых фашистов.

Александр Александрович фон Таубе

Родился в 1864 году в старинной остзейской дворянской семье. Барон. Участник русско-японской и Первой мировой войны. С 1915 года генерал-лейтенант. С 1916 года – начальник Омского военного округа.

После Февральской революции, Таубе занял жестко-республиканские позиции сказав, что «ныне закон — воля народа». Вопреки воли Керенского, он был назначен Омским Советом и Военно-окружным комитетом и.о. начальника войск округа. Временное правительство попыталось сместить Таубе силой, но присланный из Петрограда новый командующий войсками округа был под охраной отправлен из Омска как корниловец, а из Омска был направлен ультиматум о возвращении Таубе на пост.

После Октябрьской революции, Таубе стал одним из первых военачальников, перешедших на сторону Советской власти. С марта 1918 года Александр Александрович был назначен начальником Главного штаба Сибирского военного комиссариата при ЦИК Советов Сибири (Центросибирь), руководил борьбой против атамана Г.М. Семёнова. Многие успехи красных белые командиры приписывали «умелому руководству главковерха советских войск в Сибири опытному генштабисту и боевому генералу барону Таубе». 26 февраля 1918 г. на II съезде Советов Сибири Таубе был избран кандидатом ЦИК Совета (Центросибири), и назначен начальником штаба всех вооруженных сил Сибири.

Но 2 сентября 1918 Александр Александрович попадает в плен. Приговорённый к смертной казни, он отказывается произнести «публичный отказ от большевизма» со словами: «Мои седины и контуженные ноги не позволяют мне идти на склоне лет в лагерь интервентов и врагов трудящейся России». Разъяренный «Адмиралъ» Колчак приказывает заковать Таубе в кандалы и бросить его в одиночную камеру. Смерть настигает генерала Таубе, когда он томился в оковах в Иркутской тюрьме.

Антон Владимирович Станкевич

Сохранилась одна-единственная фотография этого человека. С нее смотрит на нас типичный «генерал старой армии» — с усами и бородой, в которых заметна седина, в лихо сдвинутой набок папахе. Таких в русской армии времен Первой мировой было немало. А вот «генералов старой армии», с высшими воинскими почестями похороненных у Кремлевской стены в Москве, — один- единственный. Это Антон Владимирович Станкевич.

Потомственный дворянин Станкевич увидел свет 13 июня 1862 г. в поместье Губино Витебской губернии (современный Поставский район). Как многие уроженцы Беларуси, выбравшие военную службу, он 5 августа 1878 г. поступил в ближайшее к родным местам пехотное юнкерское училище — Виленское. По его окончании 19-летний прапорщик Антон Станкевич отправился к первому месту службы — в 102-й пехотный Вятский полк, квартировавший в Гродно.
Около восьми лет командовал ротой и столько же состоял в чине поручика, зато в штабс-капитанах походил всего два года (с 1896 по 1898) и был произведен в капитаны. Отучившись восемь месяцев в ораниенбаумской Офицерской стрелковой школе, Станкевич получил под команду 89-й запасной пехотный батальон. С 1909 г. служил в рядах 90-го пехотного Онежского полка, расквартированного в Ревеле (ныне Таллин, Эстония). 6 октября 1910-го произведен в полковники.
На Первую мировую войну Станкевич вышел в возрасте 52 лет. Воевал умело и храбро: 31 января 1915 г. получил бант и мечи к «мирному» ордену Святого Владимира 4-й степени, 27 февраля – орден Святого Владимира 3-й степени с мечами, 15 марта наградой доблестному офицеру стало Георгиевское оружие 19 декабря 1914 года Антон Владимирович Станкевич назначен командиром пехотного 359 Бузулукского полка. На этом посту он провоевал практически всю Первую мировую — с 1915 1917. Его полк входил в состав 83-й пехотной дивизии, воевавшей на Западном фронте.
В 1917 г Антон Владимирович был назначен командующим бригадой 62-и пехотной дивизии (245-й Бердянский и 246-й Бахчисарайскии пехотные полки), входившей в состав 38-го армейского корпуса. Эта опытная боевая дивизия действовала на Западном фронте, в Беларуси, а командовал ею болгарин по национальности, старый сослуживец Станкевича по Онежскому полку генерал-лейтенант Марин Димитрович Енчевич. Полки 62-й дивизии отличились во время Кревской наступательной операции 1917 г., в ходе которой прорвали несколько полос сильно укрепленной обороны противника.
9 октября 1917-го Станкевич был произведен в генерал-майоры и с этого момента считался командиром бригады. Но носить генеральские погоны Антону Владимировичу пришлось чуть больше двух месяцев: 16 декабря все чины, звания и знаки различия в армии были отменены. Тем не менее пользовавшийся доверием и любовью солдат Станкевич был общим голосованием избран на должность начальника 62-й пехотной дивизии.
В 1918 г. Станкевич добровольно вступил в ряды Красной Армии. Что именно подвигло его на такой шаг — мы не знаем. Судьбы бывших генералов русской армии в тот год складывались по-разному, зачастую причудливо. Кто-то шел к белым, кто-то — к красным, кто-то сначала служил у белых, затем у красных и наоборот, кто-то в принципе не желал участвовать в братоубийственной войне или считал себя «слишком старым» для нее, кто-то стремился поскорее вывезти семью за границу… Но дальнейшие события говорят о том, что выбор Станкевича, скорее всего, был глубоко осознанным.
В отличие от многих бывших офицеров и генералов Антон Владимирович, видимо, вызывал доверие к себе, так в апреле 1919-го ему поручили командование 42-й стрелковой дивизией а в июне того же года повысили до помощника командующего 13-й армией и одновременно командующим Нижнедвинским отрядом и левой группой войск Староскольского направления. С начала октября 1919 г. Станкевич стал временно исполнять должность начальника 55-й стрелковой дивизии.
В то время обстановка на фронте Гражданской войны складывалась не в пользу красных. Белая Добровольческая армия под командованием В. 3. Май-Маевского стремительно продвигалась к Москве, до нее оставалось, как говорили, «два корниловских перехода». Вот в такой обстановке 13 октября 1919-го на сторону белых перешел начальник штаба красной 55-й дивизии, бывший Генерального штаба подполковник А.А. Лауриц. В результате этой измены фронт был прорван, и у станции Золотарево недалеко от Орла
Станкевич вместе с группой других штабистов попал в плен к корниловцам. После допроса его отправили в 1-й батальон 1-го Корниловского ударного полка, где состоялся военно-полевой суд над бывшим генералом. Прежде всего ему предложили «смыть бесчестье» и перейти на сторону белых.
В комнату принесли генеральский мундир и все ордена, заслуженные Станкевичем в боях: «Наденьте мундир — и вы с нами, жизнь ваша спасена». Но, на удивление присутствующих, Антон Владимирович твердо отказался. Тогда корниловцы, думая, что он из принципа не хочет участвовать в боевых действиях, предложили ему должность в европейском военном представительстве, которых в то время у Добровольческой армии было уже немало. Воевать со своим народом не надо, деньги хорошие. Но Станкевич отверг и это предложение. И тогда его приговорили к повешению. Не к расстрелу, как офицера, а к позорной казни в петле…
Казнь советского начдива состоялась 15 октября 1919 г. в 17 часов на станции Золотарево. Вместо виселицы использовали детские качели. На экзекуцию согнали население всех окрестных деревень, включая детей и подростков. Станкевича, одетого в форму красноармейца, привели под конвоем. На табурет он встал без посторонней помощи и сказал: «У меня единственная просьба — не надевать мешок на голову».
Офицер приказал казаку надеть на осужденного петлю, на что Станкевич ответил: «Не утруждайте себя, господа, сам надену!» — и сам продел голову в петлю. Когда Антону Владимировичу предоставили последнее слово, он сказал: «Я честно служил в Красной Армии, где мне доверяли, и теперь, умирая, я оправдываю это доверие».
Ночью с тела Станкевича сняли гимнастерку, брюки и сапоги. Тело казненного в одном белье висело у всех на виду двое суток.
Затем казаки сволокли его в овраг и бросили, даже не присыпав землей. В некоторых источниках утверждается, что на теле казненного генерала выжгли пятиконечную звезду. Было ли такое на самом деле — сейчас сказать уже трудно.
После освобождения Золотарева Красной Армией останки Антона Владимировича Станкевича были перевезены в Москву и 10 ноября 1919г. торжественно захоронены у Кремлевской стены. Приказом Реввоенсовета Республики бывший генерал был удостоен единственной награды РСФСР — ордена Красного Знамени.
Сейчас на станции Золотарево установлен памятный знак на месте казни Антона Владимировича Станкевича, а его имя присвоено улице в Поставах.

Александр Панфомирович Николаев

Родился в 1860 году в семье фельдфебеля. Окончил московское юнкерское училище. За храбрость в русско-японскую войну был награжден тремя орденами и золотым оружием. К началу первой мировой войны командовал 169-ым Новотрокским полком. В Первую мировую войну Николаев стремительно продвигался по служебной лестнице — командовал полком, бригадой и дивизией.

После Октябрьской революции Николаев пришел в завком Петроградского паровозостроительного завода и попросить принять его на завод рабочим. Но поработать на производстве у Николаева не получилось. Он был назначен на должность руководителя Невского районного комиссариата по военным делам, а затем командира отряда по охране невских коммуникаций, реорганизованного затем в бригаду 2-й Петроградской дивизии. С 1919 Александр Панфомирович командовал бригадой 19-й стрелковой дивизии, занимавшей участок фронта от Гдова до Ямбурга.

Как и Станкевич, Николев попал в плен в результате вероломства. Его захватил отряд белых снявший свои знаки различия и выдвинувшийся вперед под видом красноармейцев. Казнь Николаева была устроена с соблюдением всех правил средневекового спектакля. Над его головой была сломана шашка. Сохранилось описания казни генерала Николаева со слов очевидцев:

«На Базарной площади, при входе в Тёмный сад, в то время там было старое Пожарное депо, была устроена виселица. На помост входит мужчина, в галифе и защитном френче. Ему было что-то зачтено, … ему предлагали помилование, и обещали славу в белой гвардии, он же, как сейчас вижу его лицо, правая рука держит борт френча, покачал головой. И вот видим: к нему на помост поднимается священник с крестом, но Николаев отказался, покачав головой. Настала жуткая минута, его заставили встать на дно бочки, и кто-то одел ему на шею петлю. Было ещё что-то ему сказано, но он опять отрицательно покачал головой, и вскоре бочку из-под его ног оттолкнули. Лицо его исказилось судорогами… Помню, что недалеко от меня стояла наша Ямбургская «тетя Даша прачка»: она так заплакала и даже что-то вскрикнула, что ее повели в здание старой почты (в то время тюрьма) и дали ей 25 розог». Перед смертью Николаев произнес:

«Вы отнимаете у меня жизнь, но не отнимете у меня веры в грядущее счастье людей!» По другой версии, он сказал «Да здравствует власть рабочих и крестьян!»

После того как Красная Армия освободила Ямбург от белых, тело Николаева перевезли в Петроград. «Петроградская правда» в своей передовице от 5 октября 1919 года писала:

«Сегодня рабочие, работницы, красноармейцы и матросы г. Петрограда хоронят бывшего генерал-майора царской армии Николаева. Явление необычайное в истории рабоче-крестьянской революции. Рабочие привыкли скрещивать шпаги с царскими генералами, рабочим приходилось вести борьбу с ними не на жизнь, а на смерть.

Почему трудящиеся Красного Петрограда, передового города революции, хоронят сегодня генерал-майора Николаева? Потому что в нем они видят своего товарища по борьбе против врагов революции, потому что Николаев умер за дело рабочих и крестьян».

Под гром салюта с бастионов Петропавловской крепости, тело генерал-майора Николаева было захоронено в Александро-Невской лавре.