Почти все мы слышали о том, что основной военной силой в восстании декабристов был Московский полк, который удалось поднять братьям Бестужевым и Дмитрию Щепину-Ростовскому. А вот про то, что большая половина Московского полка стояла на Сенатской площади вовсе даже на стороне правительственных войск знают уже не все. Равно как и о том, что отговорить солдат бунтовать смог только Михаил Павлович, младший брат императора Николая.
Вообще, к Романовым можно относиться как угодно, потому что среди них были, прямо скажем очень разные персонажи.
Но вот в том, что в подавляющем своем большинстве они были исключительно храбрыми – с этим очень сложно поспорить. Особенно, если говорить о сыновьях Павла Петровича.
Михаилу в 1825 году, когда грянуло междуцарствие, исполнилось 27 лет. Уже взрослый, серьезный человек. Так получилось, что именно ему довелось мотаться между Варшавой и Петербургом, между Константином и Николаем, чтобы разрешить сложившийся из-за недомолвок Александра I кризис с престолонаследием. Михаил Павлович был всеобщим любимцем в императорской семье. С детства живой, общительный, он привязался к старшему брату Николаю, и с годами их сплотила крепкая дружба. Николай ценил преданность Михаила и считал его поведение настоящим примером братской любви и преданности. В одном из писем Николаю он писал, что «покуда я жив и во мне хоть малейшая сила, они (жизнь и сила) будут посвящены служить тебе верой и правдой». Столь же добрые отношения Михаил поддерживал и с другим братом Константином, недаром именно он был «связующим звеном» между Варшавой и Санкт-Петербургом в трагические дни 1825 года. 
Слева - Константин, справа - Николай.
Рано утром 14 декабря 1825 года он только вернулся в Петербург, попав прямо в круто заваренную кашу начавшегося бунта.
Есть мнение, что декабристы пытались перехватить Михаила Павловича на заставе в Петербурге. Во всяком случае ночью с 13 на 14 декабря 1825 года к Нарвской заставе приезжал Михаил Бестужев, пытавшийся склонить на свою сторону командира караула поручика Кушелева.
И он бы, наверное, склонил… Но на заставе с вечера сидел и терпеливо ждал приезда Михаила Павловича адъютант Николая I Василий Перовский. 
И опытный офицер, отличный и эрудированный собеседник, за те часы, которые провел с начальником караула на заставе, успел тому ясно и четно изложить всю ситуацию междуцарствия, почему и из-за чего все делается именно так. И когда Михаил Павлович приехал рано утром в Петербург – его не задержали. Он поехал с Перовским во дворец, чтобы там узнать, что в полках подчиненной ему Гвардейской дивизии не все в порядке.
И вот тут – один из тех моментов, по которым о тебе станут судить другие. Времена тогда были не то, что нынешние, поэтому Михаил Павлович отправился в казармы Московского полка, уговаривать присягать Николаю тех, кто пока еще не вышел на Сенатскую сам. Лично. И уговорил. Потому что декабристы наговорили солдатам, что Михаил арестован в Варшаве. А он сам пришел в казармы объяснять солдатам, что надо присягать второй раз. Все правильно. Константин править отказался и теперь у них царь – Николай.
На следующий день в «Санкт-Петербургских ведомостях» это опишут так:
«…великий князь Михаил Павлович, который в ту лишь минуту возвратился в С.-Петербург, узнав, что часть принадлежащего к его дивизии Московского полка обесславила себя восстанием на законную власть, не медля отправился к казармам и там, даже не употребляя никаких строгих мер, привел к присяге шесть рот сего полка, кои при начале возмущения хоть отказывались присягать, однако ж не хотели и следовать примеру вышедших на Сенатскую площадь. Его высочество, обязав сии роты клятвенным обещанием верности к государю императору Николаю Павловичу, привел их к августейшему брату своему; они пылали равным с другими войсками нетерпением положить конец мятежу…»
Для этого надо иметь смелость. Потому что все может пойти очень по-разному. Он пошел к своим солдатам. Уговорил. И повел их на Сенатскую площадь. На стороне Николая. В результате на Сенатской вообще-то говоря Московский полк стоял как на стороне декабристов, так и на стороне правительства. Чуть меньше половины полка бунтовали, а остальные принесли присягу и с Михаилом пошли усмирять восстание.
Крюгер Франц (1797 — 1857). Портрет великого князя Михаила Павловича. Начало 1830-х. Холст, масло.
В дальнейшем Михаил Павлович стал героем анекдотов, в которых с одной стороны высмеивалась его строгость, а с другой отмечалось его тонкое чувство юмора и умение скаламбурить. Михаил стал пугалом разгильдяйских гвардейских офицеров. Он и сам говорил об этом так:
«Государь должен миловать, а я – карать ….
...Я хочу, чтобы брата, а не меня любили».
Что было, то было. Этого у Михаила не отнимешь. Но нельзя забывать, что на Сенатской в него выстрелил и не попал Кюхельбекер, однокашник Пушкина по Лицею. На кронверк Петропавловки вместе с пятью другими декабристами он не отправился только потому, что Михаил Павлович сам попросил помиловать стрелявшего в него человека.
Не самый был плохой человек из Романовых. Верный помощник и слуга своего старшего брата. Великий Князь Михаил Павлович был человек серьезный, строгий, гроза всех военных, хотя в душе был добрый и великодушный. Как военный проявил себя исполнительным и опытным генералом, участвуя в антинаполеоновских компаниях 1814–1815 годов, хотя в то время ему было всего шестнадцать лет.
Великий князь Михаил Павлович, Джордж.Доу
25 ноября 1820 года Михаил Павлович основал Артиллерийское училище в Санкт-Петербурге. По его предложению в Царском Селе организовали Офицерскую школу для подготовки инструкторов по стрелковому делу для армейских и гвардейских частей. Великий Князь Михаил Павлович внес значительный вклад в развитие военного, а особенно артиллерийского дела в России. Но в государственных делах он не играл серьёзной роли, предпочитая пассивное самоустранение и играя роль первого слуги своего царственного брата.
За 18-летнее управление Михаил Павлович военно-учебными заведениями постепенно выработалась та система военного воспитания и установился тот порядок внутренней жизни этих заведений, который был радикально изменен лишь в 60-х гг., было обращено внимание на физическое развитие кадетов, положено начало обучению кадет гимнастике, верхой езде, фехтованию, танцам, приняты меры к улучшению содержания воспитанников и впервые организованы лагерные занятия. С неослабным вниманием Михаид Павлович следил за жизнью этих заведений.
Павел Андреевич Федотов. «Встреча в лагере лейб-гвардии Финляндского полка вел. кн. Михаила Павловича 8 июля 1837 года»
Нельзя, однако, не отметить, что в этой именно области наиболее ярко проявлялись все личные особенности его характера и его приверженность к чисто внешним приемам и формам военной службы, получившим в царствование Имп. Николая I первостепенное значение. Михаил Павлович искренне любил военное дело, но, увлекаясь декоративной его стороной, сделался рьяным поборником того военного порядка и того направления, которое составило особенную эпоху в развитии у нас военного дела и о котором лица, получившие военный закал в наполеоновских войнах, не могли говорить иначе как с прискорбием. И Михаил Павлович «не щадил ни усилий, ни средств для доведения муштры до самого высокого состояния», и в результате относительно равнения шеренг и «выделывания темпом» наша армия стала образцовым войском, на которое приезжали посмотреть иностранцы; зато «стремление к образованию было убито, офицерство ненавидело науку».
Парад на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге. Ладюрнер, Адольф
По природе добрый, рыцарски благородный, преисполненный отеческой заботливости о вверенных ему войсках вообще и о корпусе гвардейских офицеров в особенности, Михаил Павлович, увлекаемый ревностью к страстно любимой им службе и горячностью своего темперамента, доходил в своем гневе в случае беспорядков до эксцессов, которые Императору Николаю пришлось сдерживать с первых же шагов вступления брата в командование Гвардейским корпусом. А.Х. Бенкендорф, близко стоявший к Императору, писал по этому поводу: «Начиная с некоторого времени, жалобы на мелочную требовательность и строгость Михаила Павловича возросли до такой степени, что это стало тревожным; гр. Кочубей, генерал Васильчиков и, наконец, я говорили об этом с Императором предварительно, однако не условившись между собою, что доказало, что слухи были повсеместны. Мне приказали переговорить с Вел. Кн. Переговоры действовали благотворно, Михаил Павлович становился обходительнее, приветливее, но такое затишье продолжалось недолго, и жалобы возобновлялись по-прежнему». Император Николай знал об этом, и это его огорчало; однажды он даже писал А. X. Бенкендорфу: «Больно читать, ей-Богу, не знаю, чем помочь, ибо ни убеждения, ни приказания, ни просьбы не помогают; что делать?» Приверженность Михаила Павловича к муштре не могла не принести вреда армии, и Россия расплатилась за нее дорогой ценой под Севастополем.
Федотов П.А. Бивуак лейб-гвардии гренадёрского полка, 1843 г. , Государственный Русский музей
С 1824 г. Михаил Павлович состоял в браке с дочерью пр. Павла Вюртембергского Фредерикой-Шарлоттой-Марией, принявшей при святом миропомазании имя Елены Павловны (ум. 9 янв. 1878 г.).
Литография из собрания Н.В.Соловьева. Портрет Елены Павловны.
В браке родились пять дочерей, две из которых умерли в раннем детстве. 
Великая княгиня Елена Павловна с дочерью Марией. Худ. К.П. Брюллов. 1830 г.
Большой трагедией для супругов стала смерть ещё двух взрослых дочерей.
Дочери Михаила Павловича и Елены Павловны.Мария, Елизавета и Екатерина. Акварель В. И. Гау, 1838 год.
Хотя Михаил Павлович на вид был телосложения крепкого, но здоровьем похвастаться не мог. В апреле 1849 г. в Москве у Михаила Павловича открылось сильное кровотечение, вызвавшее полный упадок сил. После некоторого улучшения он возвратился в СПб., но т. к. в это время гвардия и гренадерский корпус выступали в поход в Венгрию, то Великий Князь, невзирая на свой недуг, поспешил в Варшаву для осмотра собранных там войск. 12 августа на смотре, при объезде полков 7-й легкой кавалерийской дивизии, входившей в состав гренадерского корпуса, на Мокотовском поле, Михаил Павлович почувствовал себя дурно и, успев сказать только «У меня немеет рука», потерял сознание и был снят с лошади окружающими. 28 августа он скончался. Высочайшим приказом, данным на другой день после погребения Великого Князя, было повелено, «в изъявление признательности к заслугам по устройству артиллерии» покойного генерал-фельдцейхмейстера артиллерийскому училищу именоваться Михайловским, а 1-й батарее лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады сохранить навсегда название батареи Его Высочествава. Погребение его состоялось 16 сентября в Петропавловском соборе. Русская армия и гвардия носили траур три месяца. Траур его семьи продолжался целый год. Николай I тосковал после смерти брата, которая произвела на него очень сильное впечатление. Он как-то сразу постарел, поседел, быстро утомлялся, стал грустен.
Садовников В. С., Михайловский дворец. 1847 год.
http://deduhova.ru/statesman/velikij-knyaz-mihail-pavlovich/
Свежие комментарии